— Таня, познакомьтесь, это Вячеслав Викторович, мой старый знакомый. — Можно просто Слава, — игриво уточнил он, галантно целуя мне руку.

— Как дела, Славик? — спросила его Зинаида.

— Лучше всех, — оптимистично ответил тот, — вот пришел вернуть тебе ключи от мастерской.

— Пригодились?

— Еще как, — таинственно закатил глаза Славик.

— Зинаида, — возмутился Олег, — почему всяким проходимцам ты даешь ключи от мастерской, а мне, твоему мужу, никогда?

— Сколько раз тебе говорить, что я не проходимец, а парикмахер, — ответил за вышедшую на кухню Зинаиду сам Славик, — а ключи она тебе и не дает как раз потому, что ты ее муж.

Зинаида! — позвал Славик хозяйку. — Стричься когда будешь?

— Через недельку, думаю, пора, — ответила Зинаида, появляясь в гостиной с чайником в руках, — чай будем пить?

— Чай не водка, много не выпьешь, — философски заметил Олег.

Славик сел на диван рядом со мной.

— Таня, — вкрадчиво проворковал он у моего уха, — мне кажется, мы с вами где-то встречались. — Вполне возможно, — не стала я спорить.

— Знаете, вы произвели на меня такое сильное впечатление, что хотелось бы с вами встретиться еще. Где-нибудь на нейтральной почве. Как вы на это смотрите?

— Отрицательно, — так же тихо ответила я, — я не выношу мужчин, похожих на старый автомобильный двигатель.

— Каких, простите, мужчин? — не понял Славик.

— Таких, которые без подсоса не заводятся.

Славик подскочил с дивана, словно ужаленный, и, испуганно косясь на меня, стал поспешно прощаться.

— Интересно, что вы ему такое сказали? — спросила меня Зинаида после того, как Славик поспешно ретировался. — Первый раз вижу, чтобы такой нахал, как Славик, мог стушеваться от одной-единственной фразы. Обычно на него средства более мягкие, чем оплеуха, не действуют.

— Секрет фирмы, — ответила я.

— Какая вы, однако, таинственная женщина, — заметил Благодаров.

— Профессия у меня такая, — вздохнула я.

Деньги, тщательно упакованные в полиэтиленовый мешок, были закопаны в погребе под кадкой для соления огурцов.

Беглого взгляда на распакованные пачки было достаточно, чтобы увидеть то, что я и надеялась найти. А именно, пять пачек стодолларовых банкнот в упаковке казначейства США.

Дело в том, что мне в голову запало высказывание Кабана о скрупулезности Корейца так же, как его уверенность в том, что тот зафиксировал номера переданных Кабану банкнот. Но фиксировать номера имеет смысл только в том случае, когда более менее значительная их часть идет подряд, что возможно только для не бывших в употреблении банкнот в казначейской упаковке. Тогда, имея связи в банковских кругах, можно попытаться проследить за судьбой банкнот.

Само наличие в российской глубинке пяти таких пачек не могло быть случайным и еще раз убеждало в том, что Корейцу далеко не безразлична судьба одолженных им денег.

— Ну, что дальше? — прервал мои размышления вопрос Олега. — Я беру сто тысяч под свою ответственность, — ответила я, заворачивая десять стодолларовых пачек, включая пять казначейских, в старую газету, — теперь вы мне понадобитесь с вашей машиной сегодня к ночи.

— Как прикажете, — согласился он.

Я взяла сто тысяч, а не пятьдесят только потому, что нет ничего хуже, чем считать деньги в темноте и спешке.

* * *

Последние двести метров мы с Олегом проехали с выключенными фарами. Для стоянки я указала ему заранее облюбованное место за кустами шиповника, невидимое с дороги.

Я посмотрела на часы. Они показывали четыре часа ночи. Самое удобное время для несанкционированного вторжения в частные владения.

— Олег, ждешь меня до половины шестого. Если я к этому времени не вернусь, то не вернусь никогда.

— А нам что делать?

— Берите деньги и уезжайте куда-нибудь подальше. Может быть, удастся отсидеться, если повезет. Не знаю.

— Будем надеяться, что все обойдется, — ободрил меня Олег, — ни пуха ни пера.

— К черту! — ответила я, захлопывая дверку.

До забора, отгораживающего территорию АОЗТ «Шторм» от остального мира, нужно было пройти метров двести по замусоренному пустырю.

С собой я несла металлическую раздвижную лестницу, купленную сегодня в хозяйственном магазине за сто десять тысяч рублей. На моем плече висела сумка с инструментами.

Я подошла к тому месту в заборе, где находилась трансформаторная будка, за которой так неудачно прятался покойный Моряк.

Раздвинув лестницу на нужную высоту, я закрепила ее и приставила к забору.

Поверх деревянного забора была натянута колючая проволока. Я перекусила ее кусачками и отогнула концы в сторону. Сев затем на забор, я подняла лестницу и перебросила ее на внутреннюю сторону. Спустившись, я положила ее на землю вдоль забора так, что она исчезла в траве.

Выглянув из-за будки, я осмотрелась, насколько это было возможно при слабом свете молодого месяца. В этом месте территория АОЗТ «Шторм» не освещалась. На трансформаторную будку выходили задние окна здания. В том числе и открытое, как всегда, окно туалета. К нему я и направилась, убедившись, что никого вокруг не видно.

В комплект инструментов входил алмазный стеклорез, но лишней возни лучше избегать, тем более шума. Я заглянула внутрь и прислушалась. В туалете тускло горела одинокая лампочка, и, кроме тихого журчания воды в слегка подтекающем бачке унитаза, ничего не было слышно. Я забралась на подоконник и бесшумно спрыгнула на пол.

Я знала, что некое подобие караульного помещения располагалось у входа в здание. Там обычно дежурили два человека. Еще двое сидели в будке у ворот. Дверь в кабинет Кабана, цель моего визита, была расположена напротив туалета, в который я проникла. Дверь в караулку находилась за поворотом коридора, метрах в четырех от двери туалета. Малейший шум мог погубить все.

Достав из сумки масленку, я тщательно залила петли туалетной двери. Подождав минуты три-четыре, пока масло затечет во все щели, попыталась открыть дверь. Мне удалось сделать это совершенно бесшумно. При открытой двери стали слышны негромкие голоса, доносящиеся из караулки. Их было, как я и предполагала, два. Слов разобрать мне не удалось, да я к этому и не стремилась.

В коридоре тоже горел свет, что несколько облегчало мою задачу.

Оставив дверь туалета открытой, я быстро пересекла коридор и стала открывать замок двери в кабинет. Излишне говорить, что сам замок я осмотрела заранее и подобрала нужный комплект отмычек. Секунд через десять легкий щелчок известил меня о том, что путь свободен. Петли этой двери не скрипели, это я знала точно. Войдя в кабинет, я закрыла и заперла дверь за собой.