Глядя на себя в зеркало, она усмехнулась сурово, едвашевельнув губами, и тут же подумала, что следует поскорее отвыкать от этойусмешки многоопытной женщины. С этими поджатыми, хищными губами у нее был видзавзятой искательницы приключений. Вспомнив, как смеялась Александра, Лючияпопыталась закатиться беззаботным хохотом. Да, похоже. Весьма похоже! Нетсомнений, что она справится с ролью, и, как любят говорить русские, комар носане подточит. А вот Александре тяжеленько придется! Невинный образ сестры возникперед глазами Лючии, но вызвал не жалость или раскаяние, а лишь презрение – инекое чувство, похожее на мрачное торжество. Она просто-таки физически ощущала,как слепая Фортуна ставит все на свои места. Наконец-то будет исправленажесточайшая несправедливость, допущенная судьбой к ней, Лючии! Пусть теперь еебеленькая, прозрачная, простодушная сестричка узнает, что такое сырой полумракпалаццо на Canal Grande, и вкрадчивый плеск весла по кромешно-темной воде, исолнце, завешенное маревом тумана, отчего все краски как бы приглушены, растушеваны…О la bella Venezia, Лючия уже сказала тебе – addio, теперь очередь Александрысказать – salve [27]! Ну а она…

Она принялась вырабатывать улыбку, и к тому времени, когдавернулся Шишмарев, освоила и ее, и взлет бровей, дрожанье ресниц и этот невнимательный,словно бы невидящий взгляд, так что могла бы и самого дьявола обвести вокругпальца, не то что увальня-князя, которому предстояло сделаться ее мужем. Ивдруг некая догадка настолько омрачила ее торжество, что Лючия даже за вискисхватилась в отчаянии… Тут-то и появился Шишмарев – едва ли не вприпрыжку,сияющий, как новенький грош, и один взгляд его безошибочно сказал Лючии, чтодело слажено: введенный в заблуждение Чезаре, словно волк, уволок свою добычу.Лючия не знала и знать не хотела, как все произошло, но понимала, что необошлось без какого-нибудь зелья, кое ревнивая Фотинья с удовольствиемподсунула княжне в молоке, вине, квасе – какая разница, в чем! Дело стояло лишьза тем, чтобы вынести обеспамятевшую жертву, погрузить ее в возок – и гнать напеременных тройках как можно скорее к границе! Итак, одна сестра похищена,другая терпеливо ждет своего часа.

Лючия тихонько засмеялась, и Шишмарев глянул озадаченно:

– Вот женщины! Смеетесь, а ведь только что были опечалены,когда я вошел. Чем, позвольте спросить?

В наблюдательности ему не откажешь, в бесцеремонности тоже.

– Ну, чем… мало ли! – туманно ответила Лючия. – Деньклонится к вечеру, когда же объявится ваш жених?

– Ваш жених, – уточнил Шишмарев. – Ваш, прекрасная…простите, мне все недосуг было узнать ваше имя, а вы не удостоили меня честиназваться.

– Как?! – изумленно воззрилась на него Лючия. – Разве вы незнаете? Но ведь я княжна Казаринова, Александра Казаринова!

– А по батюшке? – быстро спросил Шишмарев.

– Александра Сергеевна! – так же быстро ответила Лючия, иШишмарев потер руки:

– Ах, хорошо, хорошо, отлично! Вижу, сударыня, вы вполнестоите того щедрого гонорара, которым будут оплачены ваши услуги – потом, когдаспектакль будет сыгран.

«Надо бы потребовать деньги вперед, – подумала прежняяЛючия, а новая усмехнулась про себя: – Насчет гонорара – это мы еще посмотрим!»

Вслух же она сказала:

– Мне бы хотелось узнать чуть больше о человеке, за которогоя сейчас выйду замуж. Интерес мой вполне объясним, сами понимаете.

– Ну что вам сказать… – протянул Шишмарев. – Можете несомневаться: князь Андрей – волокита, страстный игрок и любитель всевозможныхудовольствий. Он всю жизнь был занят только покорением женских сердец, картамии устройством блестящих праздников в своем имении.

Лючия облегченно вздохнула. Таких удальцов она знала какоблупленных и лихо умела справляться с ними. Гораздо труднее пришлось бы ей снеискушенным праведником или неотесой, а характеристика Шишмарева изображаетхотя бы светского человека. Северный вариант Лоренцо… ну-ну!

– Вы говорили, он красив? – спросила она с живейшимлюбопытством.

– Да, он хорош собою, – неохотно согласился Шишмарев, – новзгляд у него отталкивающий.

«Больше, чем у тебя?» – насмешливо подумала Лючия и,испугавшись, что Шишмарев прочтет издевку в ее глазах, с деланным беспокойствомобернулась к окну:

– Однако уже смеркается, а его все нет. Вы уверены, чтокнязь решится исполнить условия пари? Все-таки открыто, среди бела дня,умыкнуть благородную девицу силою – это может ему здорово навредить во мнениисвета и вашей государыни!

– Чего у него не отнимешь, – кисло ответил Шишмарев, – этоумения держать слово – и бесстрашия. В жизни не видел человека, который бы такничего не боялся, как князь Андрей! Если он сказал, что приедет, – значит,приедет, даже если против него выйдет полк солдат.

– Вот об этом я и говорю, – кивнула Лючия. – Онепредвиденных случайностях, которые могут помешать…

– Вы уже знаете, сударыня, как я подстраиваю случайности, –перебил Шишмарев, чье лицо еще несло выражение оскомины оттого, что пришлосьпохвалить ненавистного князя. – Точно так же я умею от них избавляться. Несомневайтесь: все пройдет без сучка без задоринки, если за дело взялся я! Ядаже позабочусь о том, чтобы князь Андрей не заметил, что перед ним на брачномложе не цветок невинности, а… как бы это поизящнее выразиться… прекраснаяиностранка, которая торговала своими прелестями! Сознайтесь, ведь именно этимвы были озабочены, когда я вошел?

Лючия вонзила ногти в ладони, впервые осознав, что Шишмаревне только очень забавен, но и очень опасен. С ним надо быть крайне осторожной,и хорошо, что она получила предупреждение вовремя!

Послышался торопливый стук в дверь и задушенный голосФотиньи:

– Едут! Князь едут!

– Ни о чем не беспокойтесь, – торопливо заметил Шишмарев. –Венчание пройдет здесь – князь везет с собой попа; ваша первая ночь будет уже вИзвольском, но я позабочусь о том, чтобы супруг ваш добрался до постели невязавши лыка. А теперь я прощаюсь с вами, мне надо…

– Погодите, – схватила его за рукав Лючия. – Где мывстретимся с князем?

– Ну, здесь, конечно, – повел рукой Шишмарев.

– Нет. Проводите меня в столовую – я встречу князя там.

– Сделаю, – кивнул Шишмарев. – Ну, скорее!