застелены однообразно ровно и аккуратно, как по шаблону, пришлось потратить время на то, чтобы моя соответствовала остальным хотя бы отдаленно.

Лейтенант явно не торопился на встречу с новым подчиненным. Это я понял уже минут через двадцать. К этому моменту я уже успел обойти весь первый этаж, понять что где находится, заочно познакомиться с некоторыми из своих товарищей по прокручивающимся кадрам жизни сослуживцев на огромном мониторе и распорядком дня. Последнее меня особенно огорчило. Подъем в шесть, потом физ. подготовка изредка прерываемая приемом пищи и различными занятиями по тактике и обращению с оружием. Личное время тридцать минут в день и выходной, если заслужишь. Чую мир для меня скоро наполнится целой гаммой различных эмоций…

В итоге, пока ждал не слишком пунктуального лейтенанта пришел к выводу, что раз есть кровать, то ее можно использовать по прямому назначению, а именно, полежать. Вот и лег я погруженный в фантазии о моей дальнейшей судьбе, прикрыл глазоньки и провалился в сон.

Очнулся я очень быстро от орущего в голове оповещения о аварийной активации щита и лишь доли секунд спустя понял, что я в невесомости, а точнее лечу в непонятном мне направлении снося развернутым щитом все на своем пути. А потом был хлопок, глухой удар о что-то твердое и очень неприятные ощущения во всем теле.

— Боец, встать! — раздался полумеханический рев где-то в стороне. И судя по тому, что я лежал на полу и корчился от боли обращались именно ко мне. — Я сказал встать! — повторился приказ и послышались тяжёлые приближающиеся шаги. Я не совсем понимал где конкретно нахожусь, поэтому повернул голову в сторону звука в попытке разобраться, что вообще произошло и кто идёт в мою сторону.

— Ты тупой или глухой?! — послышалось последний раз перед тем, как я увидел источник словесного шума. Да, выглядел этот субъект не слишком дружелюбно. Огромный модификант, примерно метр восемьдесят в высоту, со страной формой металлических рук и ног, не слишком присущих имитации человеческих, а так же массивные торс, шея и лицо испещрённое сеткой энергоканалов дополняли два сияющих красным цветом глаза. Ещё эта гримаса лютой ненависти… — Имя, боец!

Я кое-как высвободился из под обломков одной из кроватей и попытался принять вертикальное положение, но тут энергоканалы модификанта вспыхнули и красными змейками потянулись в сторону вытянутой руки. Низкочастотный хлопок, всполох щита и очередной полет в стену, вот только в этот раз удар был намного жёстче, удивлением стало то, что ничего во мне не сломалось. Однако щит в этот раз помог куда меньше, а отбитые ударами конечности неприятно немели.

— Слишком медленно, боец! Встать! Имя?!

И тут до меня стало очень быстро доходить, невесомость и удары о стену знаете ли очень ускоряют мыслительный процесс… Форму мне ещё не выдали, но обучение уже началось. Здесь, наверное, много чего делать нельзя, но самое главное нельзя тормозить. Пришлось активно работать конечностями и экстренно принимать вертикальное положение.

— Рядовой Доусон, я сказал что-то смешное? — смотрел модификант все так же на меня, но обращался явно не ко мне, а к бугаю со шваброй на центральном проходе, который создавая вид активной деятельности с улыбкой наблюдал за происходящим.

— Нет, сэр! — выдал Доусон вытянувшись в струну, покашиваясь на кружащего над ним сателлита.

— Тогда какого хрена ты довольно скалишься в мою сторону?! Сколько раз вам идиотам говорить, что вы единое целое и должны вместе переносить все тяготы и лишения службы в корпусе правопорядка, поддерживать, прикрывать и защищать друг друга, а не злорадствовать над товарищем попавшим в беду по собственной тупости! Вы ведь единый организм, Доусон?! — вопрос был явно с подвохом, ведь по лицу говорящего поползла дьявольская ухмылка. Вот только Доусон ее не видел…

— Да, сэр, мы все как один! Мы единое целое! — отрапортовал бугай, считая, что на этом его выволочка должна закончиться.

— А раз вы единое целое, то, когда одна часть чувствует боль другая тоже должна ее чувствовать! — резкое движение руки, вспышка энергоканалов, глухой хлопок конусом искажающий пространство в направление бугая и рядовой Доусон так же, как и пару минут назад отправляется покорять воздушное пространство казармы. Вот только щита у него не было и все попавшееся ему на пути он сносил своим телом.

— Теперь ты, — обратился ко мне выпустивший пар вояка. — Имя? Цель твоего нахождения здесь?

— Эдвард Гаррисон, сэр! Зачислен в подразделение мусорщиков.

— Понятно... Новобранец… Думаю некоторые уроки ты уже усвоил. Я, лейтенант Виктор Розенкранц — командир всего этого сброда собирающегося в дальнейшем служить корпусу и Зилоту. Из таких дегенератов как ты я делаю профессионалов способных на выполнение любых задач. Забудь про капсулы регенерации, вспомогательные бытовые и медицинские чудеса техники. Сломал конечность, порвал сухожилия, кожные покровы или ещё что, то вали в медблок и помогай себе сам. Не можешь сам, попроси товарища. Минимальный набор хирургических инструментов и средств первой помощи там есть. Обезболивающих нет, наркоза нет — все на живую. Все в условиях приближенных к полевым. Здесь ты научишься выживать в любых условиях, если не сдохнешь, конечно. Вопросы есть?

— Нет, сэр! — чего уж тут непонятного? Это называется: «будем живы — не помрем!»

— Хорошо. А теперь помоги этому увальню прийти в себя, скорее всего, у него травма головы, это ему на пользу пойдет, так доходит быстрее. Доставь его в медблок и окажи квалифицированную помощь на основании инструкций. Если твои действия приведут к смерти, отправишься под трибунал. Понял?

— Да, сэр!

— Тогда живо за работу. Как справишься с этим, — лейтенант указал на Доусона. — Получишь базовое снаряжение и отправишься к остальным на полигон. Будем делать из тебя мужчину.

Лейтенант развернулся