– Сель-Арме, так Сель-Арме, – после недолгих раздумий граф принял твердое решение вернуть королеву на трон, а самому отправиться в очередное путешествие.

Но у Повелителя были другие планы на эту влюбленную парочку, и камешек в кармане графа перевернулся и больно резанул ногу графа, чтобы он не забывался, ведь рядом с ним находится сама королева.

А может, он сердится на собственное бессилие, что не может затмить Повелителя. И перед его взором предстали волшебницы таинственных гор, он почувствовал, что разгадка очень близка, но все время ускользает от него, как Артемида в его сновидении. Неужели, напрасно он так долго блуждал в его лабиринтах? И вдруг к графу вернулось веселое расположение духа, и он почувствовал, как замер лес, затаилась каждая травинка в нем, прислушиваясь к велению его сердца, и он вновь ощутил себя свободным и полновластным властелином леса, и ему очень захотелось похулиганить в лесу. Мысль о Повелителе перестала его волновать, камешек в его кармане присмирел и ждал приказаний от своего господина. И граф инстинктивно прикоснулся рукой к талисману, и тут же деревья расступились, и перед изумленным взором королевы возникли скалистые горы и спадающие с их крутых склонов лазурные водопады.

– Вы не хотите со мной искупаться, вода здесь кристально чиста, как слеза ребенка?

– Я кроме королевской ванны ничего в своей жизни не принимала, – королева была непреклонна.

– Когда-то надо начинать. А как же источник вечной молодости?

– Откуда вы знаете об источнике? Вы и есть Повелитель?

– Берите выше, – уверенно улыбнулся он.

Королева почувствовала, что речи графа сильно начинают ее волновать.

– Так кто же вы?

– Сатурн.

Этот ответ поверг королеву в некое замешательство. С Повелителем она знала, как себя вести, да и с графом тоже, но вот с Сатурном?

– Докажите, – и она игриво взглянула на него.

Но какие доказательства были нужны ей еще? И она вспомнила, как планету Сатурн приняла за широкополую светящуюся шляпу, вспомнила она и шляпу графа, которую он направил по направлению ветра, и она бесследно исчезла. Столько времени гоняться за Повелителем, когда у нее перед носом все это время находился сам Сатурн! Да и чудеса, которые прямо сейчас происходят на ее глазах!

Граф, увидев в прекрасных глазах королевы столько восхищения, тут же пожалел, что так опрометчиво пошутил про Сатурна. Тягаться с самим Сатурном – было выше его сил. Ему вдруг захотелось встретиться со своей старшей сестрой и спросить ее, когда она, наконец, напишет концовку сказки: «Мы все ждем», – мысленно обратился он к ней. Он был уверен, что королева тоже устала плутать вместе с ним по лесу.

– Я пошутил, никакой я не Сатурн.

– Вы есть самый настоящий Сатурн, у меня все сошлось.

– Что сошлось? – граф растерянно посмотрел на королеву. Он понял, что ничего уже не понимает в этом мире, по крайней мере, женщин точно не сможет никогда понять, что все-таки им нужно. Какой образ они на него еще примерят, кем он еще не был в своей жизни: «Средневековым рыцарем, я еще не был», – мысленно усмехнулся он, но в тяжелые доспехи облачаться он точно не собирался.

Королеве же очень хотелось, чтобы граф оказался графом, а то Сатурн может улететь от нее, не только может, он и улетит в свои бескрайние просторы вселенной. Граф тоже был согласен с королевой, пора ему стать самим собой. И он протянул ей свою руку, а она без раздумий ответила ему радостным согласием. Нита почувствовала, как приятно ощущать в своей руке тепло его руки, и ей захотелось, чтобы дорога эта никогда не кончалась. В дороге Иф стал увлеченно рассказывать ей о своих приключениях в чужеземных странах: о старом пирате Карлосе и его находчивой трубке, которая сама готовила ему ром, о попугае–полиглоте Родригесе, который умел не только красиво говорить, но и петь, о добром крокодиле Сантьяго, который, словно загадочный Харон, не раз выручал графа, переправляя его через опасную Амазонку.

Нита жадно следила за ходом его повествования, ей тоже захотелось сопровождать Ифа в его рискованных странствованиях. Она думала, как намекнуть ему, что ей совсем не хочется возвращаться в Сель-Арме. Рядом с ним она перестала ощущать пространство и время. В своих мечтах она стала наполняться им. Сладко пропускала через каждую жилочку своего тела его имя, тембр голоса, который сейчас так сильно будоражил ее. К ее телу невозможно было прикоснуться, настолько оно представляло один сплошной сладко болящий нерв: «Что же он напрасно теряет драгоценное время, пока они вдвоем, скоро они доберутся до королевства, и сказка закончится, так и не успев начаться. Зачем же он так мучает меня, когда же признается мне в любви».

Ей хотелось прекратить эту сладкую пытку, но ее пресловутая гордыня не позволяла признаться в своих чувствах ему, да и разве мужчина не должен первым сделать признание.

Но граф Агссолеи, как никогда был серьезен, и не собирался выпускать своих крылатых коней любви навстречу ей: «Он такой же упрямый, как и его осел».

Этот день так утомил ее, и она, сладко зевнув, решила, пока Морфей не накрыл ее своим покрывалом, еще раз взглянуть на своего мучителя. И неожиданно в темных зрачках его глаз она увидела едва уловимый нежный огонек, который мгновенно согрел ее колыбельной песней, которая в детстве, пока были живы ее родители, бережно укрывала своим волшебным пологом и уносила ее в сладкие сны. Теперь под его защитой она могла заснуть, с его именем на устах и его крепкой рукой, которую она не хотела никогда больше выпускать из своих рук, Нита провалилась в сладкую негу. Утром, открыв глаза, она увидела, как Иф колдует над костром, стараясь приготовить для нее ароматный чай. И первое впечатление от их первой встречи вернуло ее на ту проселочную дорогу, когда она впервые увидела его, солнце с ветром свободно тогда играли в его темных волнистых волосах, а радужная оболочка его глаз сияла радостным удивлением от нежданной и такой долгожданной первой встречи. И она поняла, что та встреча была для нее подарком судьбы. А ее красота без него просто завяла бы. Но он протянул ей свою крепкую руку, и она вместе с ним отправилась в это невероятное путешествие. И незнакомое прежде ей чувство, чувство благодарности переполнило ее душу. Благодарность за нежного барашка, за нежное море цветов, за невинные поцелуи перед их дорогой к Повелителю. Впервые в ее жизни появился смысл.