Он присмотрелся к вождю землепашцев и, невзирая на перемены во внешности, узнал своего аджин’пала. Манеру держаться в седле, его осанку и внимательный взгляд. Джардир тоже всегда ощущал себя в безопасности в обществе землепашца; всегда знал свое место в его душе.

«О, брат мой! – скорбно подумал он. – Поистине Эверам испытывает меня, если я должен убить тебя дважды».

Землепашцы спешились и привязали коней с другой стороны скалы от скакунов красийцев. Джардир и его семерка выступили навстречу, повернулись спиной к зияющей пропасти.

– Давно не виделись, Пар’чин, – произнес он, когда землепашцы приблизились.

При свете дня он не мог читать в сердце Пар’чина, но уловил в аджин’пале силу, сдерживаемую волей мастера шарусака. Копье у сына Джефа было красивое, меченое, но из обычных дерева и стали, без потайного могущества Копья Каджи.

– Хорошо выглядишь.

– Ты тут ни при чем, – ответил Пар’чин, – и тысячи лет мало, чтобы соскучиться по твоему лицу.

Он плюнул ему на ногу, и свита Джардира напряглась от подобного оскорбления. Ахман выставил руку, призывая к спокойствию, и встретился взглядом с Джайаном, самым вздорным из отряда.

– Вы здесь свидетели, а не участники.

Он повернулся к Пар’чину и подчеркнуто проигнорировал плевок на сапоге.

– Ты, разумеется, помнишь мою дживах ка, Аббана, Дамаджи Ашана и Шанджата. А это, – указал он на остальных, – Дамаджи Альэверак от маджахов и мои сыновья Джайан и Асом.

Пар’чин кивнул. Затем повернулся к женщине справа, ее скудное одеяние обнажало достаточно плоти, чтобы скромницей показалась даже Инэвера. Ее, как и его, покрывали рисованные метки. У нее были шальные глаза без намека на сдержанность, присущей Пар’чину. Она смотрела на Джардира с нескрываемой ненавистью.

– Моя жена, Ренна Таннер, и его светлость граф графства Лощина Тамос, брат герцога Форта Энджирс Райнбека. Остальных, полагаю, ты знаешь.

Джардир кивнул:

– Прежде чем начнем, я хочу наедине переговорить с моей суженой, дабы увериться в хорошем с ней обращении.

– А я – с моей дочерью, – вставила Инэвера.

Джардир недовольно покосился, но она не обратила внимания.

– С суженой? – переспросил Тамос.

Взгляд, посланный им Лише, заставил Джардира сощуриться. Лиша же шагнула вперед, не дожидаясь разрешения, и мигом позже за ней последовала Аманвах. Джардир отвел Лишу в сторону. Когда они отошли достаточно далеко, чтобы не быть услышанными, он попытался обнять ее.

– Суженая моя, как же я стосковался по твоим прикосновениям…

Лиша отпрянула, увернулась и посторонилась.

– В чем дело? – осведомился Джардир. – В последний раз, наедине, мы не ограничились простыми объятиями…

Лиша кивнула:

– Но мы не одни, и сейчас не время, Ахман. Я не позволю тебе метить меня, как собаку. Я уже отвергла твое предложение.

– До поры, – улыбнулся Джардир.

– Нет, не до поры, – ощерилась Лиша. – Да, я лежала с тобой в подушках, но я не твое имущество и никогда за тебя не выйду. Даже если разведешься со всеми женами и вернешься в Копье Пустыни, даже если перебьешь всех герцогов Свободных городов и назовешь себя королем Тесы. Никогда.

– И поэтому ты меня предала? – спросил Джардир. – Воин, которого ты отравила, выжил и доставил мне письмо Аманвах. Я знаю, чем ты занималась в пути.

Гнев Лиши остыл. Он ждал оправданий, но она облегченно вздохнула.

– О, хвала Создателю, – прошептала она.

– Ты довольна? – изумился Джардир.

– Я не дама’тинг, и у меня кишка тонка становиться отравительницей, – ответила Лиша. – И я никого не предала, только предупредила мой народ о твоих истинных намерениях. Если уж говорить о ядах и предательстве, – продолжила она, – написала ли твоя дочь о том, как сама травила меня смоляным листом во Дворце зеркал? Или о том, как твоя жена похитила и избила меня после нашего первого любовного свидания?

Джардир почувствовал, как у него вытягивается лицо. Он взял Лишу за руку, чтобы даже при свете дня ощутить ее ауру Он надеялся подтвердить ложь, но у него не осталось сомнений в правдивости слов. В нем вскипел гнев, но потом он ощутил кое-что еще и забыл про ярость.

– Ты ждешь ребенка!

У Лиши округлились глаза.

– Что? Ничего подобного!

Джардиру не понадобилось проверять эти слова. Ложь читалась в глазах так же четко, как в ауре. Она не хуже его знала о новой жизни, которая пульсировала в гармонии с ее собственной.

Джардир сжал руку суженой так крепко, что она вздрогнула от боли, и увлек Лишу в тень скальной стены:

– Не лги мне. Чей он? Этого жалкого земле… – Он присмотрелся в сумраке, исследовал поселившуюся в ней жизнь. – Нет, ребенок мой. Он мой, и ты мараешь его забавами с князьком от чинов. Хотела скрыть его от меня? Неужели думаешь, что я позволю этому или любому другому мужчине не дать мне стребовать свое? Я скормлю его ядра собакам. Я…

– Ты не сделаешь ничего. – Лиша вырвала руку и прикрыла живот другой. – Это не твой ребенок, Ахман! Мы – люди и не принадлежим никому. Вот в чем твоя извечная ошибка, и вот почему мой народ никогда не покорится тебе. Ты не можешь владеть людьми.

– Ты нарезаешь слова, как хаффит, чтобы отрицать справедливость, которую сама отлично осознаешь, – ответил Джардир. – Неужели откажешь ребенку в отце?

Лиша желчно расхохоталась. Ее аура окрасилась презрением – к нему, и от этого стало больно.

– Ахман, у тебя более семидесяти детей, и ты торгуешь ими, как элем, бочонками. Многих ли ты знаешь вообще?

Джардир растерялся, и аура Лиши торжествующе вспыхнула. Она издевательски улыбнулась:

– Перечисли мне дни именин всех до последнего, и я стану твоей женой здесь и сейчас.

Джардир стиснул зубы и расправил пальцы, чтобы не сжались в кулаки.

Так вот почему она пахла иначе.

Арлен наблюдал за Джардиром и Лишей, ловил острым слухом каждое слово, и в горле у него зародился глухой рык. Он проклял себя. Он увидел бы это давно, если бы Познал ее так же, как остальных.

«Она должна была сказать, – подумал Арлен. – Я ни за что не взял бы ее сюда, если бы знал. Наверно, поэтому и промолчала. Если об этом узнают хоть намеком, рухнет все». Он не впервые задался вопросом, на чьей стороне эта женщина.

– По-моему, ты говорил, что между тобой и Лишей Свиток ничего не было, – сказала Ренн и выдернула его из раздумий.

Арлен глянул на нее, потом снова на Лишу и Джардира. Он напрягся, когда Джардир схватил травницу за руку.

– Это не значит, что мне приятно наблюдать, как она милуется с типом, который постарался меня убить.