— Поздравляю, — холодно произнес Громов.

— На Вере.

— Ну что ж, рад за вас. Счастья и любви, — искренне пожелал Громов и пожал Стрельцову руку.

— Спасибо.

— Дай мне еще неделю.

— Не могу, — отрезал Олег.

— Это очень важно, я тебя прошу, одну неделю, а потом езжай куда хочешь, — настаивал Тимур. Он знал, что если Стрельцов откажется, то все его планы полетят коту под хвост.

— Блядь, ладно, будь по-твоему. Надеюсь, это того стоит, но подставляешь ты меня жестко, — все же согласился Олег.

— Прости, но, кроме тебя, мне не к кому обратиться, — устало проговорил Громов и положил голову на вытянутые руки.

— Я понял. Информация есть?

— Да, флешка в пачке, посмотри сначала сам. Один файл лично тебе.

— Мне? — удивился Стрельцов — он никогда не лез в его дела с Дымовым, работал только курьером.

— Тебе, — подтвердил Тимур.

— Заинтриговал, — Олег покачал головой и убрал сигареты в карман.

Повисло напряженное молчание. Каждый знал, что пора расходиться, но сложно было решиться.

— Мне пора, — первым не выдержал Громов.

— Удачи.

— И тебе.

Обменявшись со Стрельцовым рукопожатиями, он, не оглядываясь, направился к главному корпусу, боясь не вытерпеть и забрать оттуда Иру.

Москва

Хабаров свернул во двор и плавно затормозил у нужного подъезда, на заднем сидении в детском кресле мирно спала Юля, изредка тихонько посапывая. Отправив Елене смс, Алексей откинул голову и тут же вздрогнул от звука входящего сообщения. «Блядь!» — мысленно выругался и обернулся, чтобы проверить, не проснулась ли дочь. Как он мог забыть поставить телефон на вибрацию?

Через несколько минут раздался писк домофона, и железная дверь открылась. Леша вышел из машины.

— Здравствуй, Саш, — пожал парню руку.

— Привет, дядь Леш, — улыбнулся тот.

— Привет, — обратился Хабаров к Зиминой и, будто не замечая ее смущение, чмокнул в щеку.

Лена покраснела, и, если бы не темное время суток, это сразу стало бы заметно.

— Саш, там в машине девочка спит, постарайся потише, — предупредил Алексей.

— Хорошо, — ответил Зимин и, надев наушники, сел в салон.

— Откроешь багажник? — спросила Лена, обойдя автомобиль сзади.

— Конечно.

Леша подошел к ней и, щелкнув брелоком, открыл дверцу. Елена поставила свою спортивную сумку рядом с пакетами и уже хотела закрыть багажник, но Хабаров перехватил ее руку.

— И не надейся, — резко притянул к себе и, не дав опомниться, впился в приоткрытый рот страстным поцелуем. Она сдавленно промычала, но, когда дерзкий язык коснулся ее языка, сдалась и ответила, обвив шею руками. Алексей провел ладонями по ее спине вниз и сжал ягодицы, надежно скрытые за плотной тканью джинсов. Жадно терзал податливые губы и упивался их сладостью. Сам не ожидал, что эмоции от встречи будут настолько яркими и острыми.

Лена ощутила, как твердеют соски, а кожа покрывается мелкими мурашками, и поспешила отстраниться, чтобы окончательно не сойти с ума. Этот поцелуй длился непозволительно долго, но разомкнуть объятия не было ни сил, ни желания. Хабаров крепче прижал ее к себе и, вдохнув неповторимый запах волос, тихо прошептал:

— Ленка, как же я соскучился…

Зимина мягко улыбнулась и шумно выдохнула:

— И я…

Насладившись несколькими секундами волшебной близости, она наконец пришла в себя и, собрав всю волю в кулак, высвободилась из плотного кольца рук.

— Пойдем, — Леша закрыл багажник и, сев за руль, завел двигатель. Через несколько секунд темно-серый «Вольво» медленно тронулся с места и вскоре скрылся за поворотом.

Московская область. БО «Васильки»

Романова мерила шагами коридор в ожидании появления своего первого клиента. Пройти в комнату не решилась. Внутри все сжималось при одной лишь мысли о том, что другой мужчина будет касаться ее. В очередной раз поборов волну отвращения к себе, Ира села на пуфик и принялась послушно ждать. Старалась взять эмоции под контроль и относиться к происходящему как к работе. Ведь это было ее решение, и она знала, что так будет, поэтому должна нести ответственность за свой выбор.

Опустив голову вниз, Ирина глубоко дышала и пыталась хоть как-то настроиться. Послышались шаги, дверь открылась, и вошел Олег, буквально заполняя собой все пространство малюсенького коридорчика. Вжавшись в стену, Романова с опаской наблюдала за ним.

Стрельцов негромко выругался и покачал головой. Мало того, что она — женщина друга, так еще и смотрит на него как на серийного маньяка. Как он вообще умудрился вляпаться в такую историю… Но раз обещал — отступать некуда.

— Меня Олег зовут, а тебя как? — негромко спросил он, глядя в ее глаза полные страха.

— Ирина.

— Иди сюда, — устало попросил Стрельцов, очень надеясь на то, что хотя бы заставлять ее не придется.

Романова послушно встала и на негнущихся ногах подошла ближе. Он нежно провел ладонью по ее щеке, давая понять, что не будет ее убивать, затем наклонился и в самое ухо прошептал:

— Давай сделаем это красиво.

Она непонимающе захлопала ресницами, но Олег не ответил, лишь усмехнулся и, открыв дверь, втолкнул ее в комнату.

Ирина не успела опомниться, как оказалась прижата мужским телом к стене. Стрельцов с силой вжимался в ее сомкнутые губы своими, крепко держа голову одной рукой, второй пробрался под юбку и нетерпеливо заскользил по бедру вверх-вниз. Сердце бешено колотилось в груди, заставляя холодную кровь все быстрее струиться по жилам. Его касания не доставляли особого дискомфорта, но и приятными их тоже назвать было нельзя. Закрывшись в своем маленьком мирке, Ира старалась представить Тимура, чтобы немного облегчить душевную боль от грехопадения. Непрошеные слезы так и застыли в глазах — она не дала им пролиться. Если пообещала Громову, значит, вытерпит эту пытку. Пусть перестанет себя уважать, но вытерпит.

Подведя Иру к кровати, Олег нетерпеливо швырнул ее на постель и тут же забрался сверху. Разорвав платье на груди до талии, принялся жадно, с чавкающим звуком покрывать влажными поцелуями шею и зону декольте, сжимая в руках упругие ягодицы.

Ирина не сопротивлялась, будто законсервировалась внутри себя и позволяла терзать свое тело, как тряпичную куклу. Чужие прикосновения, словно кислота, шипели на теле, прожигая ее до костей. Содрогаясь от омерзения, она изо всех сил пыталась держать эмоции внутри, но с каждой секундой терпеть становилось сложнее: к горлу то и дело подкатывала тошнота, а на коже выступили ледяные капельки липкого пота. До последнего надеялась, что Тимур что-то придумает, как тогда, ворвется и спасет ее. Но, почувствовав, как твердый стояк упирается в живот, осознала, что чуда не свершится.