Фея так погрузилась в тоскливые мысли, что не заметила, как слегка вздрогнули стены, а по кухне и уличной пристройке пронесся легкий ветерок, знаменующий открытие хода из Иномирья.

– Это не грузовая доставка вещей, а обычный портал, – удивился Витт, заканчивая собирать тарелки со стола. – У нас гости?

– Да, и еще какие! – радостно ответил Юлиан. – Сестру мою в помощь прислали, чтобы следила за нашим состоянием здоровья, а заодно и о Зигфриде позаботилась. Повелитель Гаруда пообещал передать самое лучшее средство для восстановления раненых и больных, благодаря которому даже дети растут не по дням, а по часам…

– Как князю Гвидону в «Сказке о царе Салтане» давали? – ахнула Илона. – И еще в ряде других легенд? Я много раз читала про это явление, но была уверена, что оно – выдумки, как и все в сказках…

– Как явление – выдумка, конечно, – кивнул Юлиан. – С чего бы вдруг на пустом месте больные выздоравливали, а дети становились взрослыми за несколько часов? Это настойка живой воды на меду и еще трех десятках волшебных трав. Часто ею пользоваться нельзя, особенно малолетним – разум может отнять, он же за телом редко поспевает. Но Зигфрид дорослый, так что ему ничего плохого не грозит. Просто парень был в плену очень долго, жил в постоянном страхе, в лишениях и невзгодах, на его глазах регулярно пытали других, вот и сломалась психика. Ничего, дня через два окончательно придет в себя…

По коридору легко процокали каблучки, подбитые железными набойками, и в комнату вошла сопровождаемая Рагнаром женщина с длинными темными волосами, подвязанными в пучок, с зелеными, как у Юлиана и Даррена, глазами, в сиреневом льняном платье со шнуровкой по бокам. Сразу несколько кулонов на шее, звенящие в такт походке браслеты на руках, пучки трав и большая бутылка темного стекла, торчащие из сумки на плече – все в ней выдавало какую-нибудь знахарку, либо травницу, а то и бабку-ведунью. Кто ж знает, сколько этим крылатым лет? У них, в отличие от людей, на лице возраст не написан…

– Это Ровена, – представил гостью командир соколов. – Она займется Зигфридом, так как ему во время лечения нужен целитель рядом, одна Кирия не справится. Да и нам всем в команде пригодится опытный лекарь.

Гостья улыбнулась и с достоинством склонила голову – прямая, статная, белолицая, с точеным носиком и пухлыми щечками, едва тронутыми румянцем. Никто бы не дал ей больше тридцати, как и младшим соколам.

«Лебедушка, – вдруг откуда-то поняла Июлия. – Ее птичья ипостась – лебедь. Интересно, черный или белый?»

Ровена тем временем сердечно обнялась с обоими братьями, перекинулась парой слов с Илоной и Гиннаром, договариваясь о визите к полудворфу, который сегодня снова был не в духе и предпочел не выходить из комнаты, похвалила синий костюм Эльзы и шутливо погрозила пальцем Айрелу, попытавшемуся приобнять ее за талию и чмокнуть в щечку.

– Времена идут, а ты не меняешься, такой же пройдоха и бабник, – с улыбкой покачала целительница головой, будто ей самой было не меньше тысячи лет. – А где Гелиос?

Она окинула взглядом собравшихся и впервые остановилась на Июлии, сидевшей в темном углу. Зеленые глаза прищурились, а затем потемнели, и в воздухе запахло угрозой.

– Дочь Веселого народца, – медленно сказала Ровена, опуская сумку на ближайший стул. Она будто стала выше ростом – и страшнее. – Полукровка, не боящаяся железа, рябины и прочих опасных для вас штучек, но владеющая тем же пакостным даром, что и предки, не так ведь?

У присутствующих непонимающе вытянулись лица, и только Рагнар напрягся и протянул руку, пытаясь остановить целительницу, но та уже успела поравняться с креслом феи. А затем Ровена наклонилась, схватила Июлию за плечи и встряхнула.

– Кем из наших парней ты питаешься, поганка? – прошипела она.

– Я не… я не знаю, о чем вы, – оцепенела Июлия, жалея лишь об одном – что не может просто исчезнуть на месте.

– Ровена, не глупи, – приказал командир соколов. – Отпусти ее немедленно, Июлия – наш друг и неоднократно доказывала свою преданность и благородство души.

– Благородство души? – взвизгнула знахарка. – Рагнар, у тебя совсем на старости лет разум отняло? От нее разит за версту соколиным жизнеогнем! У тебя под носом полудемоница из Пустых холмов пьет силу кого-то из троицы, а ты не чуешь?

И снова повернулась к Июлии, сжав кулаки.

– Или признаешься, кем из троих ты питаешься, незаметно, как воровка, или…

– Или что? – раздался от входной двери в столовую голос, от которого Июлию пробрала дрожь.

Гелиос стоял в дверном проеме, засунув руки в карманы джинсов. Мокрые после душа волосы касались плеч, оставляя на синей футболке темные следы. Он него снова пахло липовым цветом, фея чувствовала этот аромат даже из своего угла, и невольно сглотнула слюну.

– Ты спрашивала, кем питается девчонка, которая произошла от Веселого народца? – усмехнувшись, спросил рыжий. – Мною, хотя это не твое собачье дело. С моего разрешения и с превеликим удовольствием. Надеюсь, тебя не интересуют подробности, как именно это происходит?

Ровена, не закончившая фразу, покраснела от смущения и гнева.

– Ах, да, конечно, – ядовито поджала она губы. – Могла бы сама догадаться. Мои братья бы не стали так рисковать, зато младший отпрыск рода Ульвара, о котором по всему Аквиллариуму ходит непотребная слава, не устоял перед чарами феи. Хотя, о чем я? Ты бы перед любой смазливой мордашкой не устоял…

– Осторожно, Ровена, – поднял брови рыжий. – Не будь ты старше меня раз в десять, я бы решил, что ты ревнуешь.

– Я? – опешила гостья, еще больше наливаясь яростным румянцем. – Ты что о себе возомнил, сосунок?! Как ты смеешь даже мысленно ставить меня вровень со своими…

И испуганно осеклась. Два темно-рыжих крыла с шорохом выпростались из-за плеч Гелиоса. Глаза его стремительно налились медным сиянием.

– Моими кем, Ровена? – тихо и очень зло спросил он. – Продолжай, не стесняйся в выражениях, тут же все свои.

Но целительница, поняв, что едва не перегнула палку, замолчала.

– А теперь прикусили языки и слушаем меня! – рявкнул на всю столовую очнувшийся, наконец, Рагнар. – Мы одна команда, и мы здесь соратники. Ровена, если тебе что-то не нравится, можешь собирать свои тряпки с бутылками и отправляться домой. Я не позволю обижать наших союзников, какое бы происхождение они не имели. Что же касается, хм, питания феи, то они оба существа дорослые и сами разберутся в своих отношениях, сторонняя защита никому из них точно не нужна. Поняла меня?

– Поняла, – кивнула Ровена, затем повернулась к остальным и добавила. – Прошу прощения, я погорячилась. Просто видела, что фейри могут творить с людьми и не только…

На Июлию она даже не взглянула. А рыжий, демонстративно задрав нос, цапнул со стола кусок пирога и чашку с кофе, и ушел к себе.

Фея осталась сидеть, ни жива, ни мертва, сгорая от шока и стыда. Как жаль, что не было у нее дара, как у Илоны, провалиться сквозь землю сейчас оказалось бы лучшим вариантом! До конца чаепития Июлия сидела, уткнувшись носом в кружку, стараясь не замечать сочувственных взглядов друзей. Благо, у всех хватило такта сделать вид, что ничего не произошло.