когда в 1918 году Крым был занят германскими войсками, капитан Гаттенбергер оказался с семьей в городе Ялте. Здесь осенью 1918 года он начал формировать из офицеров-добровольцев Ялтинскую роту, которая сразу же поступила в распоряжение генерала барона де Боде, представителя Добровольческой армии в Крыму. В это же самое время в Симферополе начал формироваться Симферопольский Офицерский полк, послуживший основой 4-й пехотной дивизии Добровольческой армии. В половине декабря капитан Гаттенбергер получил приказание с двумя ротами отправиться в Симферополь и поступить на укомплектование Симферопольского Офицерского полка. В полку мы уже знали о назначении ялтинских рот к нам и с нетерпением ожидали прибытия их.

Сейчас, спустя более сорока лет, я ясно вспоминаю мою первую встречу с капитаном Гаттенбергером, когда он с ротами представлялся в Симферополе командиру полка. Невольно встает передо мною образ молодого офицера невысокого роста с капитанскими гренадерскими погонами, с энергичным лицом, скромного и располагающего к себе. Сам капитан Гаттенбергер и его роты произвели как на командира полка полковника Морилова, так и на всех остальных офицеров полка самое лучшее впечатление. Роты пришли уже сколоченные дисциплиной и хорошим духом. Была видна работа их командира.

Роты капитана Гаттенбергера были зачислены в полк как 5-я и 6-я, и сам он был назначен командиром 2-го батальона. Пополняясь, отдельные роты несли гарнизонную службу.

В феврале 1919 года большевики стали угрожать Крыму, и 2 марта 2-й батальон в составе полка был двинут на Перекоп. Вскоре красные перешли к активным действиям, и 22 марта батальон принял деятельное участие в обороне Перекопа. Отступая с полком, батальон капитана Гаттенбергера принял участие 23 марта в бою под Юшунью и далее, отступая на Ак-Манайские позиции, участвовал в разгроме красных под Н. Цюрихталем 3 апреля. На Ак-Манайских позициях батальон оборонял левый участок полка. 5 июня при переходе в наступление с Ак-Манайских позиций левая колонна капитана Гаттенбергера быстро сбила красных и, угрожая их флангу, сильно содействовала занятию Владиславовки другими частями полка. Противник отступал. Надеждино (6 июня), Коронки (7 июня), Черкез-Тобай (8–9 июня), Ички (10 июня), Джурин (13 июня) — имена деревень, где роты 2-го батальона вновь отличились при преследовании красных к Перекопу, который был занят полком 16 июня. Простояв в резерве в Армянске до 23 июня, полк перешел в Б. Маячки, причем 1-й батальон занял позиции у Каховки по Днепру, а 2-й батальон оставлен в резерве в Б. Маячках, где батальон пополнялся и формировал 7-ю роту (почти исключительно из немцев-колонистов). Роты были доведены почти до нормального состава.

На 31 июля было назначено общее наступление за Днепр и батальон капитана Гаттенбергера был назначен в состав колонны генерала Ангуладзе, командира полка 13-й пехотной дивизии. Еще с вечера 30 июля 6-я рота была выслана вперед для захвата переправы через реку Ингулец у деревни Снегиревки. Рота быстрым маршем на подводах выполнила задачу и после короткого боя к вечеру 31-го заняла переправу.

31 июля, на рассвете, полк перешел реку Днепр без сопротивления и, преследуя красных, отходивших за реку Южный Буг, достиг реки 5 августа, занял там позицию и вел короткие бои с красными. 18 августа полк перешел в Вознесенск, который красные оставили без боя. С этого времени вплоть до трагического дня 14 сентября (прорыв Махно и смерть капитана Гаттенбергера) началась борьба полка с войсками Махно.

С 22 августа в течение трех дней полк вел кровопролитный бой у станции Помощная. Бой с переменным успехом велся со значительно превосходящими силами противника. Однако, несмотря на превосходство сил, станция Помощная была взята и удержана, Махно был разбит и отступал на Умань. Полк понес тяжелые потери: 34 убитых и 184 раненых офицеров и солдат только за эти три дня. Генерал Слащев благодарил полк и выражал свое восхищение его действиями. Командир полка за отличие был представлен к производству в генерал-майоры. 30 августа под деревней Новоархангельск вновь махновцы были разбиты, понеся большие потери.

Махно, однако, не сдавался, и были сведения, что он хочет прорваться на Екатеринославщину. Наше командование предприняло меры к ликвидации Махно, предполагая окружить его в районе города Умани. Первые операции начались 9 сентября боем полка у Крутенькое — Готово. Полк понес значительные потери. Положение на фронте оставалось очень напряженным в течение последующих дней, и, наконец, настал трагический день 14 сентября. Подробности этого боя описаны штабс-капитаном Мустафиным в «Перекличке», и я отношу читателя к этой статье. Здесь же мне хотелось бы остановиться на воспоминаниях симферопольца 2-го батальона штабс-капитана Храмко{309}, касающихся капитана Гаттенбергера в связи с днем 14 сентября.

Штабс-капитан Храмко, будучи раненным, встретился в декабре 1919 года в Одессе с подпоручиком Климовым, начальником пулеметной команды 2-го батальона, раненным 14 сентября на реке Синюха. Подпоручик Климов рассказывал ему историю своего спасения в тот день. Климов, раненный в ногу с переломом кости и в правый глаз, лежал на поле боя, ожидая своей участи. Отступавшие чины его команды, случайно наткнувшись на него, пытались его забрать и вынести из боя. Он, однако, отклонил их попытки и просил его пристрелить. В это время капитан Гаттенбергер, переправившись верхом через реку Синюха и видя эту картину, подъехал к группе и предложил Климову своего коня. Климов отказался, прося Гаттенбергера уезжать, чтобы не попасть в руки врага. Он готов был сам погибнуть, только бы его любимый командир батальона был спасен. Так был любим и уважаем капитан Гаттенбергер своими подчиненными.

Тот же штабс-капитан Храмко, будучи в Феодосии на излечении от раны, читал там в газете «Таврический Голос» статью под заглавием «Как умирают добровольцы», написанную вольноопределяющимся (фамилию он теперь не помнит) из батальона капитана Гаттенбергера, бывшего свидетелем последних моментов жизни своего командира. Будучи ранен и учитывая положение, он притворился убитым. Махновцы его не тронули, и, таким образом, он оказался одним из немногих, оставшихся чудом в живых, свидетелем гибели капитана Гаттенбергера. Этот вольноопределяющийся так описывал сцену, свидетелем которой он был. Кавалерия махновцев наседала с трех сторон, и, наконец, капитан Гаттенбергер и еще уцелевшая группа бойцов оказались окруженными со всех сторон. На требования махновцев «сдавайтесь, бело-бандиты» капитан Гаттенбергер крикнул: «Добровольцы не сдаются», слез с коня, двумя выстрелами из револьвера убил коня и третью пулю пустил себе в лоб.

Так геройски погиб наш соратник по Симферопольскому Офицерскому полку капитан Борис Гаттенбергер. Не сдавшись злому врагу,