Тарианец виновато разводил руками, словно извиняясь перед покупателем за непомерные цены. Кароль качал головой, удивленно вскидывал брови и цокал языком. Затем все же попросил «завернуть» браслет, отдал за него почти все деньги, какие еще оставались, и получил на руки красивую атласную коробочку, перевитую золотистой лентой. После чего очень душевно распрощался с продавцом, пообещав заходить еще, и покинул наконец вместе с Антоном сие разорительное заведение.

– Ну и ну, – покачал головой Кароль, когда они оказались на улице. – Чудные дела творятся, однако! – и протянул коробочку с браслетом Антону. – Держи. Подаришь сам.

– Это еще зачем? Ты покупал, ты и…

– Балда! Держи, кому говорю! Тебе двадцать раз повторять надо? Смирись уже с тем, что эта женщина обладает магическими способностями. Такой подарок она оценит, не сомневайся.

Антон убрал руки в карманы нового роскошного пальто.

– Ника знает, что денег у меня нет, и купить я ничего не могу.

Кароль пожал плечами.

– Уговаривать не стану. Но если тебе вдруг что-нибудь померещится, когда я буду его вручать…

– Я отвернусь, – сварливо сказал Антон. – Или выйду из комнаты.

– Как знаешь.

Капитан махнул рукой проезжавшему мимо экипажу, кучер которого держал в руке алый флажок в знак того, что свободен, и они отправились в гостиницу. Давно пора было уже узнать, как обстоят дела с заклятием Вероники…

По дороге Кароль принялся пересказывать свой разговор с продавцом.

– Что-то неладное происходит с тинтаром, – он озабоченно сдвинул брови. – Торговля этим металлом и украшениями из него всегда была основой благосостояния Киникеи. Сюда съезжаются покупатели со всей Тарианы, последние несколько лет еще и квейтанцы мотаются, и вдруг… Парнишка поведал мне по секрету, что не только торговые поставки сократились, отчего и взлетели цены. Ходят слухи, будто закрылись многие ювелирные мастерские, работавшие с тинтаром, – им перестали поставлять слитки. Резчики остались без работы. А все потому, мол, что прикрыли несколько рудников, принадлежавших богатым промышленникам. Продолжают разрабатываться лишь те залежи, что являются королевской собственностью. И это странно… если рудники закрываются, к примеру, по причине полной выработки, то почему только частные? Нет… больше похоже на то, что кто-то хочет монополизировать тинтар…

– Ну и к чему ты мне это рассказываешь? – хмуро поинтересовался Антон. – Мне ваш тинтар, да и вся Киникея с ее благосостоянием – до лампочки, как ты понимаешь. Была бы Ника цела и здорова…

– Извините, масьёр. Увлекся. Для меня-то это почти личное дело.

– Твои дела меня интересуют постольку, поскольку касаются Вероники. И не более того.

Кароль досадливо поморщился.

– Понял. Извините еще раз.

Остаток пути до гостиницы они проделали в угрюмом молчании и, выйдя из экипажа, поспешили подняться в номер Овечкина. Кароль вдруг вспомнил, что не оставил этому честному магу денег на обед, всполошился и понесся вверх по лестнице с такой скоростью, словно опасался застать обоих уже мертвыми от голода…

Разумеется, Михаил Анатольевич и Вероника были живы. И даже не похудели. И не сразу потребовали еды при виде капитана Хиббита…

Оба выглядели усталыми и не слишком радостными. Ибо, как выяснилось после первого же вопроса, дела с заклятием обстояли неважно. Не то чтобы вовсе плохо, но снять его Михаилу Анатольевичу удалось пока лишь частично.

– То ли в нем какой-то подвох имеется, то ли секрет, до которого мне не докопаться, – сказал он, разводя руками. – Только оно ничуть не ослабело после наших переходов из мира в мир. Могучий маг накладывал!.. Приходится разбирать буквально по кирпичику, слой за слоем. И я понятия не имею, сколько их там еще осталось, этих кирпичиков…

Кароль помрачнел, задумался. Потом энергично кивнул сам себе головой и сказал:

– Ну ладно. Торопиться нам некуда, работайте дальше… Я вообще-то знаю здесь одного человека, вернее, квейтанца, который может нам помочь. Сильный маг, к тому же – мой друг, и точно не сдаст меня Страже. Но… не хотелось бы его подставлять. Меня же ищут. И если Стража узнает, что я к нему обращался, а он не поставил в известность…

– Не надо, не надо! – поспешил успокоить капитана Овечкин. – Я надеюсь справиться сам.

– Хорошо бы так, – задумчиво сказал Кароль. – Опять двадцать пять… удача прямо извертелась перед нами – то передом, то задом!.. Что-то уже не верится, что и дальше все пойдет гладко. Но пусть, оставим магистра Аррсона про запас. В крайнем случае, если и он не сможет снять заклятие, Аррсон превратит нас в карликов и пронесет в Квейтакку в собственном кармане. Я в него верю. А пока – обедать? Или уже ужинать? Покупки распаковали? Нет? Господи, чем же вы занимались все это время? Вероника Андреевна, будьте любезны… где-то в этих тюках есть чудное платьице для вас, туфельки какие-то…

Он хлопнул себя по лбу, метнулся к своему новому пальто – щегольскому, длиной до пят – и выудил из кармана коробочку с тинтаровым браслетом.

– Он замечательно ко всему этому подойдет. И, кстати… если не жалко, одолжите его после ужина Михаилу Анатольевичу! Пусть работает в браслете – какая-никакая, а помощь.

Вероника, собравшаяся было поинтересоваться, кому же все-таки предназначен подарок, ей или Михаилу Анатольевичу, увидела браслет и тихо ахнула.

Драгоценная вещица стоила отданных за нее денег. Браслет был красив невероятно. Столь тонкой работы, что казался сделанным скорее из сплошной резьбы, чем из металла, он как будто лишь чудом сохранял устойчивую форму круга, вместо того чтобы болтаться на запястье цепочкой, в виде которой и был вырезан. По узорчатой поверхности при каждом движении гуляли серебристо-голубые переливы, создавая впечатление, что браслет мерцает сам по себе, излучая внутренний свет.

– Да, таков тинтар, – с гордостью сказал Кароль, сам залюбовавшись. И тут же сменил тон на привычно легкомысленный. – Наденьте его к обеду, и сможете общаться с официантами без всякого труда!

Он положил браслет на стол, предоставив сказочнице взять его в руки и примерить самостоятельно, и тут же занялся разборкой многочисленных пакетов с покупками.

– Спасибо, капитан Хиббит, – сдержанно сказала Вероника, хотя хотелось ей застонать от восторга. – Вещь просто чудесная.

– Не мне спасибо, – откликнулся Кароль, с треском разрывая оберточную бумагу. – Антон Николаич выбирали, его и благодарите.

Антон с изумлением покосился на него, но ничего не сказал. Нагнувшись, подставил Веронике щеку для благодарственного поцелуя, и, подхватив пакет с костюмом, купленным для него Каролем, отправился переодеваться к себе в номер.

* * *

Когда Вероника увидела себя в зеркале – в новом платье, с тинтаровым браслетом на руке, – она так и застыла с открытым ртом, не веря своим глазам. Через мгновение опомнилась и невольно покачала головой.