О целых домах, о широких лесах, о простых временах,

О небе, о звездах, о солнца лучах, и о шуме прибоя,

О чем хоть угодно, лишь не о холоде воин,

Сидим мы с тобой у печи нашей теплой,

Согревая замершие руки, замершие ноги

Размышляя о том, как же нам повезло, как же рады буржуйке,

Что разгонит эти жуткие, морозные ночи,

Но мысли мрачнеют, о будущем нашем,

О вражьей армаде, на подступах наших,

О самолетах, о бомбах, и взрывах,

О снарядах, о гильзах, и мертвых могилах,

О снесенных домах, о детях сиротах, и о женщинах вдовах,

О крови, о грязи и вражьих солдатах,

О Господи, зачем же так надо?

Неужели заслужили, мы это?

Наверное, решил он, сжить нас со свету,

Но пока мы сидим у печи нашей теплой,

Заедаем хлебом, запиваем водкой,

И думаем лишь о тишине и покое,

Эх, вот настали бы они… вскоре.

Надо сказать, что на некоторое время, я даже замер слушая аккорды гитары. Я никогда раньше не слышал подобной песни, но она как нельзя лучше подходила к описанию царящей здесь атмосферы. Впрочем таких как я было немного, большинство людей просто не обращало внимания, на чьи-то бренчания, ведь здесь было и без того шумно.

Когда гитарные струны замолкли, я стал продвигаться на верхние этажи, протискиваясь сквозь людскую толчею. И пока я шел мне на встречу попался Аркадий. И судя по его виду, он находился в весьма приподнятом настроений:

– Исход, как я рад тебя видеть! – радостно поздоровался он, снова протягивая мне свое культю, которую я также вежливо пожал – Это место и вправду оказалось таким большим и теплым, как ты описывал. Должен признаться, поначалу я тебе не поверил, но ты нас не обманул!

Как я понял он, таким образом, хотел сказать мне спасибо:

– Я знаю в это сложно поверить, но я не из тех людей, кто любит лгать – сказал ему я.

– Теперь, я в это верю – признался он – Но и ты меня пойми, когда самолеты уничтожили наши дома, эти люди возложили на меня ответственность. Я очень боялся идти на такой риск, ведь мы не знали, что на самом деле тут нас ждет.

– Понимаю – искреннее сказал я – Но должен сразу предупредить, что не все мои люди, были одинаковы рады этому решению.

– Я знаю, мои тоже – угрюмо ответил он – Многие из наших, не хотели покидать насиженного места, и их до сих пор не радует такое соседство. Но на пока что, я нашел на них управу.

– Нужно понимать что пока, мы все находимся в одном зданий, напряжение будет расти. И нужно следить, чтобы оно не вышло за допустимые пределы – сказал я.

– Ты прав, мы уже успели обсудить это с твоим другом Бурмистровым, и пришли к выводу, что нам необходимо внимательно следить за соблюдением порядка с обеих сторон – сказал Аркадий – Для этого мы решили запретить ношение оружие внутри здания.

– Это решение, может вызвать большие волнения, среди людей – с сомнением выразился я.

– Именно, поэтому мы условились оставить права на ношение оружие у малой группы доверенных людей, что с вашей стороны, что с нашей. Это даст людям чувствовать себя защищенными, но при этом уменьшит возможность возгорания конфликтов – объяснил Аркадий.

– Мудрое решение – поддержал я – Я сделаю все возможное, чтобы держать своих людей в узде, хоть это будет и не просто. Эти люди не привыкли работать сообща, если их не объединяет общая выгода.

– Мои люди тоже не подарок, хочу тебе сказать – сказал Аркадий – Но я постараюсь не давать им спуску

– Кстати, а где Бурмистров? – поинтересовался я.

– Кажется, он ушел наверх – сообщил Аркадий – Сказал надо составить какие-то списки.

– Значит, он пошел в кабинет – заключил я – Мне как раз нужно с ним поговорить.

– Конечно, конечно – сказал он, вежливо пропуская меня вперед – Единственное, что я все хотел спросить, а откуда вы достали столько взрывчатки, чтобы уничтожить наши ворота? Они ведь были на вид такие крепкие, их так просто не вынесешь.

Я с улыбкой посмотрел на свои ножны.

– Просто, нужно знать, где искать – загадочно ответил я – Все равно это были наши последние запасы, так что не забивай себе голову.

–Жалко, а я хотел предложить выменять ее, возможно, она нам тоже пригодилась бы – огорченно сказал Аркадий.

– Увы – сказал я, с притворным соболезнованием.

На этом я расстался с Аркадием и пошел в кабинет к Бурмистрову, где он как всегда сидел за столом и что-то увлеченно писал:

– Ты снова корпишь за бумагами – констатировал я. Вновь напугав Бурмистрова своим появлением.

– Я…да, нужно было составить список наших запасов, что мы увезем собой – сказал он, отвлекшись от своего занятия – Я слышал, что ремонт машин прошел успешно.

– Да, теперь они все на ходу и готовы завтра выезжать – подтвердил я – Главное чтобы топлива хватило, на всю поездку.

– Это хорошая новость – оптимистично сказал Бурмистров – Значит, мы все-таки не зря заключили сделку с этими беженцами.

– Верно, жаль только не все это понимают – с сожалением сказал я.

– С этим ничего не поделаешь. Некоторые люди будут до последнего цепляться за свой кусок хлеба, даже если этот кусок не больше крохи, но они скорее будут бороться за эту кроху не на жизнь, а на смерть, чем поделятся ее с теми, кто слабее их – с грустью произнес он.

– Тут ты прав, но я все же рад, что еще не все из нас стали такими – сказал я, благодарно смотря на него – Ведь ты один из немногих кто поддержал меня, и это многое изменило.

Бурмистров скромно заулыбался:

– На самом деле, на меня сильно подействовала ваша речь. Вы произносили ее так эмоционально, это было неожиданно.

– Должен признать, в этот момент меня действительно захлестнули эмоций – сказал я – Порой мне приходиться закрывать глаза на многие вещи, что мне не нравятся в моих подчинённых, так как они нужны мне для достижения моей цели. Но когда Королев с Гаршиным стали всерьез обсуждать, то, как расстрелять целый лагерь с инвалидами и детьми, у меня уже просто не хватило сил это выносить.

– Мне тоже было противно это слушать – соглашался Бурмистров – Но я не решился