Ах, да! Школу же закончили! 10 классов. Только к тому времени, когда начинались занятия на военной кафедре по курсу стрельбы — 3 курс, от школьной программы оставалось в памяти только названия — синусы и косинусы. А что эти названия означали уже почти никто из студентов не помнил.

Результат получался впечатляющим. Из всего курса самостоятельно установки для стрельбы, даже простейшие, могли посчитать у нас 3 человека из 30. Те, у кого со школы хоть что-то математическое в памяти осталось и кому было это интересно. А интересно было почти никому, потому что никто не планировал после института идти служить артиллеристом. Тем более, что история не знала прецедента, когда кто-то не сдал экзамен на военной кафедре. Такого не было. Главное, чтобы ты пришел хотя бы на половину занятий на ней и всё, тебе экзамен поставят и выпустят офицером запаса.

А когда отменили для студентов отсрочки от срочной службы, нас призвали. Теперь отгадайте, сколько студентов ветеринарного факультета, будущие офицеры-артиллеристы запаса, попали служить в артиллерию? Правильно, ни одного. Куда угодно, хоть в стройбат, но только не в артиллерию. Я попал в ВВС. Думаю, вам будет нетрудно догадаться, сколько студентов из гражданских авиационных вузов служило со мной в Школе младших авиационных специалистов. Кто угодно, только не они. Даже узбек из Ташкентского медицинского института.

Что это было? Сознательное вредительство Генштаба? Или то, о чем неоднократно говорил и писал К. Е. Ворошилов — буржуазные государства боятся призывной армии. А главная задача призывной армии — готовить мобилизационный контингент.

Для власти СССР, после переворота 1953 года готовившей реставрацию капитализма, призывная армия была особо опасна. Восстание 18–19-летних пацанов в армии — это из области почти абсолютно невероятного. А вот массы мужиков на гражданке, обученных военному делу — это страшно для любой власти, которая осознаёт, что её интересы с интересами народа не совпадают, мягко говоря.

Чистейшая конспирология: советское руководство делало всё возможное, чтобы народ возненавидел свою призывную армию и согласился иметь армию профессиональную, контрактную, т. е., чтобы народ согласился с собственным разоружением. А та часть народа, которая прошла призывную службу, благодаря организации этой службы, никакой опасности в виде вооруженной силы для власти не представляла.

Чистейшая конспирология. Когда после 1953 года началась реабилитация троцкистов-заговорщиков, осужденных в 30-е за попытку контрреволюционного переворота и намерение реставрировать капитализм, что свидетельствовало о том, что в СССР пришли к власти такие же троцкисты и они капитализм реставрируют — тоже конспирология. Так ведь?..

* * *

Насчет же призыва запасников в годы СССР на краткосрочные сборы и переподготовку я скромно имею право промолчать. Называли в народе этот контингент мабутой и партизанами. Мужики, в большинстве своем, ехали на эти сборы с удовольствием, чтобы отдохнуть от семьи и работы, да попить водочки в хорошей мужской компании. Самые дисциплинированные могли ещё в части построить что-нибудь из досок или отремонтировать, если их командование вежливо об этом просило, всё-таки мужики в основной массе были рукастыми. О какой-то дисциплине говорить не приходилось, в воинском её понимании, офицерам морды не били, и то хорошо. За нарушения дисциплины предусматривалась кара — письмо на предприятие. С последствиями — вплоть до увольнения по 33-й статье. Интересно, хоть кто-то в какой-то части рискнул такое письмо написать? А если кто рискнул — хоть кого-то уволили?

А теперь к недавнему скандальному случаю с нынешними мобилизованными на фоне храма МО. Скандал разгорелся из-за того, что мобилизованным дали пострелять по мишеням совсем чуть-чуть, а дальше они стреляли на танковом полигоне, где никаких стрелковых мишеней не было.

Президент и министр обороны заявили, что призывать будут контингент, имеющий необходимый для СВО ВУС. Идеалисты хреновы! Какая на хрен разница какой у мабуты ВУС в военике записан?!

Вот этот скандал — показателен для их идеалистических ВУСов. Умение стрелять из стрелковки — такое же, как умение ездить на велосипеде. Научившись — уже не разучишься. Десять лет не садись, сядешь — и поедешь. Десять лет не стрелял — три патрона хватит навык восстановить. Для нормальной боевой стрельбы. Стрелять на звук, не целясь, навскидку, из пулемета от пояса — это для кино, а не для реального боя.

Если у мобилизованного любой ВУС армейский есть, то он стрелять должен уметь однозначно. И его не надо этому заново учить, достаточно одного занятия на стрельбище и нескольких патронов.

Их, тех скандалистов на фоне храма, так и готовили перед отправкой на СВО, в соответствии с идеализированным представлением о ВУС. Дали раз пострелять на стрельбище и потом — с оружием на танковый полигон, где они должны были отрабатывать боевое слаживание, там стрельба по мишеням уже была не нужна. Только сами мобилизованные, когда-то отслужившие срочную, стали орать, что им нужно ещё учиться стрелять по мишеням, они стрелять не умеют. ВУС — ядрён батон!

И один из них с криком: «Что ты мне сделаешь?» — пробил «фанеру» подполковнику.

Интересно, а кто и когда этому буйному мужику успел привить такое отношение к офицерам и военной службе? Что там у него в ВУСе насчет этого написано?

Теперь, по слухам, ему грозит лет 15 по приговору трибунала. А я считаю, что будь наша власть адекватной, уже у стенки стояли бы все оставшиеся в живых генералы, служившие в СА, и весь нынешний высший генералитет, как враги народа, оставившие страну без мобилизационного резерва. Потому как множество скандалов с нынешними мобилизованными показывают, что армии, как таковой, пригодной для ведения более-менее серьезной войны, у России нет. Мабута, партизанщина, махновщина — это не армия. Пока спасает только то, что у Украины — такая же мабута, другой ей и там неоткуда было взяться…

* * *

В середине нулевых мне, тогда заместителю начальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, позвонил мой бывший оперативник и друг, уже заместитель начальника Уссурийской таможни, к нему опером устраивался Владимир Мамонтов, сказавший на собеседовании, что служил со мной в одном полку. Хотелось услышать моё мнение о нём. Мнение было одно — брать не раздумывая. И здесь же я попросил дать мой телефон Владимиру, хотелось с ним поговорить.

Мы с Мамонтовым приятельствовали во время службы. Володя был из тех, кто еще в школе решил себя посвятить военной службе, закончил Уссурийское суворовское училище («китайскую» роту), потом Благовещенское высшее общевойсковое училище. Капитан Мамонтов, командир разведроты, был из тех редких экземпляров, которые назывались — образцовый