Впрочем, Майкл хотел того же не меньше. Но был ли у негохоть малейший шанс?

И все же он здесь, в доме, наделенный силой, которуюподарили ему они, – во всяком случае, он так считает! А он ведет себя какпоследний трус, он боится… Он, Майкл Карри, – трус? И после этого он смеетговорить о том, что намерен выполнить ту миссию, которую они на него возложили?

Разве он приехал сюда не по их желанию? Разве не они хотели,чтобы он коснулся здесь каких-то вещей? И она ждала от него того же. Так почемуон отказывается?

Он протянул руку и коснулся изножия кровати Дейрдре.Вспышка. Время около полудня. В комнате несколько сиделок. Уборщица спылесосом. Чей-то голос, жалобный, хныкающий. Все это мгновенно пронеслосьперед его глазами, и видение расплылось, исчезло. Майкл провел пальцами поматрацу… Ее нога, белая, безвольная, словно сделанная из теста… А это ДжерриЛониган. «Посмотри, ты только посмотри вокруг!» – тихо шепчет он своемуассистенту. Майкл коснулся стен. И опять возникло лицо Дейрдре, бессмысленноулыбающееся… А вот дверь в ванную… Сиделка, белая женщина, подталкивает еевперед, уговаривает идти, боль буквально раздирает Дейрдре изнутри… Мужскойголос… Уборщица ходит туда-сюда… Унитаз… Гул москитов… Боже! Да вы толькопосмотрите, какие пролежни у нее на спине – в том месте, которым она постояннотерлась о спинку кресла-качалки! Гноящиеся раны, чуть припудренные детскойприсыпкой. Люди, вы что, с ума все посходили? А сиделка все не позволяет ейвстать с унитаза…

«Я не могу…»

Майкл повернулся и бросился вон из комнаты, оттолкнув всторону Роуан, которая пыталась его остановить. Он коснулся балясины лестницы…Кто-то в хлопчатобумажном платье проскочил мимо него… Звук шагов по ковру…Крики, плач…

– Майкл!

Он помчался вверх по ступеням…

Ребенок надрывается от крика в колыбели…

Запах химикатов, полуразложившееся месиво в сосудах. Онвидел его мельком, а теперь должен увидеть еще раз. И коснуться его. Он ужеощущал его запах вчера, когда приходил сюда, чтобы найти тело Таунсенда, толькоэто не было телом… Скользнув пальцами по перилам, он увидел Роуан с лампой вруке. Роуан в ярости. Она пытается убежать от старухи, которая мучает ее своимрассказом… Чернокожая служанка… Плотник вставляет стекло в раму окна,расположенного над крышей террасы. «Господи, как здесь воняет!» – «Занимайсясвоим делом!» И вновь спальня Дейрдре… Вопли… Они достигают своего пика и вновьстихают… Потом вновь накатываются волной… Впереди какая-то дверь. Чей-то смех…Мужской голос, говорящий по-французски… Слова разобрать невозможно. Кошмарный запахиз-за двери.

Нет, сначала нужно попасть в комнату Джулиена, к егокровати. Смех становится громче, к нему присоединяется детский плач. Кто-тобежит за ним по лестнице. Эухения вытирает пыль, жалуется на отвратительныйзапах… Голос Карлотты… слов не разобрать… Мерзкое пятно на том месте, где умерТаунсенд… Его последний вздох сквозь дырку в ковре. Джулиен. Да, тот самыйчеловек! Тот, кого он видел, когда касался ночной рубашки Дейрдре… Да, этоДжулиен… «Я вижу тебя!» Бегущие шаги… Нет, я не желаю это видеть… И все же рукатянется к подоконнику, открывает ставни… Грязные стекла окна…

Анта проносится мимо него, выпрыгивает из окна… Звон стекла…Она в ужасе, а глаз… глаз болтается, бьется о щеку… Господи! Как она испугана!«Не трогай меня, не трогай, – кричит она. – Лэшер, помоги,пожалуйста!»

– Роуан!

А Джулиен? Почему он стоит и безмолвно плачет, но непытается сделать хоть что-то?

«Ты можешь призывать хоть всех демонов ада и ангелов нанебесах – ничто и никто тебе не поможет!» – это голос Карлотты…

«Я убью тебя, ведьма, я убью тебя! Ты не…» – беспомощношепчет Джулиен.

Она упала… Последний крик эхом разнесся по округе… Джулиенспрятал лицо в ладонях… Он бессилен что-либо сделать. Свечение рассеялось… Ивновь хаос… Образ Карлотты растворяется в воздухе. Он хватается руками заспинку кровати. На ней сидит Джулиен. Видение колышется, но оно вполнеотчетливо. Темные глаза, улыбка, белые густые волосы… Не смей меня трогать!

«Eh bien, Мишель, наконец-то…»

Рука задевает лежащие на кровати дорожные корзины… Образ сидящегона кровати Джулиена то исчезает, то возникает вновь… Джулиен пытается встать.

«Нет! Прочь! Убирайся прочь!»

– Майкл!

Он сбрасывает корзины на пол… Спотыкается о книги. Куклы,где они? В сундуке – так, кажется, сказал Джулиен… Причем по-французски. Смех,шуршание женских юбок… Он больно ударился обо что-то, упал, но тем не менееползком продвигался вперед… Замки сломаны, нужно откинуть крышку.

Наконец-то. Крышка сундука отваливается, он слышит шуршание,шелест шагов вокруг, какие-то фигуры склоняются над ним, исчезают и появляютсявновь… словно вспышки света, просачивающегося сквозь ставни… «Дайте вздохнуть,я хочу увидеть…»

Шорохи напоминают ему о времени учебы в школе, о монахинях,о наказаниях…

Вот они, куклы!

Осторожно! Не повреди их! Они такие старые и хрупкие, ихлица обращены к нему… А вот эта, с глазками-пуговицами, с седыми прядями вволосах, одетая в мужской костюм из твида… Господи! Да это же настоящие кости!

Он держит одну из них в руках. Это Мэри-Бет! Он слышит, какшуршит ее платье. А стоит ему поднять голову, и он увидит, что она склоняетсянад его головой… Да, он видит! Он многое способен видеть – его возможностибезграничны. Он видит даже их затылки… Но все эти видения кратковременны инеотчетливы. На какие-то доли секунды комната заполняется людьми и тут же вновьпустеет. Он вдруг видит Роуан, которая появляется словно сквозь прореху в ткании хватает его за руку, потом вспышка – и перед ним возникает Шарлотта, он точнознает, что это она… Он что, действительно коснулся куклы? Майкл опускает взгляди видит, что все куклы в беспорядке разбросаны по толстому слою марли…

Но где же Дебора? Дебора должна ему сказать… Он откидываетверхний слой марли, на котором лежат куклы, сделанные в более позднее время, иони падают друг на друга… Чей-то плач… А, это малышка кричит в колыбели… ИлиАнта на крыше террасы? Или и та и другая вместе? Он опять видит Джулиена. Тотопустился рядом с ним на колено и что-то быстро говорит по-французски…

«Я не понимаю!»

Через секунду видение исчезает.

«Вы сведете меня с ума! Что пользы будет во мне для вас илидля кого-то другого, если я свихнусь?

Уберите от меня эти юбки! Они заставляют вспомнить омонахинях!»

– Майкл!