— Они конфискуют «Веселого Эндрю», и все, вероятно, закончится тем, что нас продадут на невольничьем рынке. — Док обреченно ссутулился. — Не знаю, что теперь делать. Я не вижу никакого выхода.

— Я сделаю еще одну попытку, — раздраженно произнес Чаттен. — Прик, пойдем со мной.

Они снова шли по улицам города под проливным дождем. В горьких раздумьях о Шобе Руке и опасном секрете, который тот хранил, о Лоуренсе Харви и Прародине, а также о тех проблемах, что ожидают «Веселого Эндрю», когда он вновь окажется в пределах действия галактических законов. Чаттен свернул к площади, где находилась лавка Фараха. Он ни на что не надеялся, не имел определенной цели — просто это было единственное известное ему место в городе.

Навес из алого шелка свернули, дождь ожесточенно поливал площадь, и вода с громким журчанием стекала в трубы. В тусклом свете все вокруг казалось серым, ни один человек не появлялся на улице. Ставни в доме Фараха по-прежнему были закрыты, внутри царила темнота.

— Можно идти обратно, — вздохнул Чаттен. — Здесь нет ничего интересного.

Он развернулся, но вдруг Прик тронул его за локоть:

— Подожди.

Из соседнего дома вышел мужчина и направился к ним. Он был невысокого роста, с птичьим, острым и хищным лицом и светлыми пустыми глазами.

— Я так понял, что вам нужна информация, — произнес он. — Я могу кое-что рассказать, если вы заплатите.

Чаттен вцепился в незнакомца, чтобы тот никуда не убежал:

— Заплачу. Хорошо заплачу!

Несколько часов спустя, потратив уйму времени на заправку топливом и бюрократические проволочки, «Веселый Эндрю» стартовал с космодрома. Однако корабль полетел странным курсом. Выйдя за пределы атмосферы, он внезапно ушел с траектории и устремился вниз, после чего приземлился на другой стороне планеты. Здесь не было никакого города, скопления домов и надоедливых лавок. Только обширные имения и утопающие в садах виллы. Курортное место, окруженное многими милями первобытных джунглей, озерами и реками — со всеми необходимыми атрибутами спокойной и беззаботной жизни.

Одна из таких вилл находилась даже в большей изоляции от мира, чем остальные. Возле нее, на частную посадочную площадку, и приземлился с грохотом и ревом «Веселый Эндрю», чей грубый, проржавевший корпус выглядел болезненно неуместным рядом с уже стоявшей там опрятной космической яхтой.

Чаттен и Док Брюэр, в сопровождении Прика и Шемси, вышли из корабля и направились к вилле. Прочие получили строгий приказ оставаться внутри.

Фарах и его люди встретили гостей на полпути.

Время близилось к полудню, Алголь ярко сверкал на небе. В джунглях, пахнущих сыростью и зеленью, распустились цветы. И в саду за белым забором тоже росли цветы — алые и оранжевые.

— Где Аугач? — спросил Док Брюэр, глядя прямо в глаза Фараху.

— Вы немного опоздали, — с усмешкой ответил тот. — Яхта Лоуренса Харви улетела отсюда сегодня утром вместе с Лугачем, надежно запертым в каюте. — Он улыбнулся еще шире и кивнул. — Я очень вам благодарен, честное слово. С вашей помощью я провернул очень выгодную сделку.

— Выгодную?

Громкий и грубый смех Чаттена нарушил наполненную солнечным светом и зеленью тишину.

Глава 7

Что-то мелькнуло в глазах Фараха, когда он посмотрел на Чаттена.

— Полагаю, вы сердиты на меня. И считаю, что вы имеете на это полное право. Но на Алголе-Один всё по-честному. Если вы не в состоянии защитить свою собственность, вы теряете ее. Это своего рода игра, но мы предпочитаем играть в нее с чужаками.

— Это дурацкая игра, — ответил Чаттен. — Вам так не кажется?

— Наоборот, — возразил Фарах. — Мы как раз гордимся тем, что никогда не остаемся в дураках. Но должен признать, что с вашим идиотом вышла оплошка. Именно поэтому я так хотел отыграться. Я уже рассказывал, что купил его за бесценок и продал вашему бродячему торговцу за хорошие деньги, как мне тогда казалось. Но потом ко мне пришел агент Аоуренса Харви и предложил за это жалкое создание немыслимую сумму — можете себе представить мое огорчение. Так что когда на следующий день ко мне заглянули вы и я убедился, что идиот у вас… — Он выразительно пожал плечами. — Никому не понравится, когда напоминают о его ошибках, тем более если в этом замешаны деньги. Я немедленно сообщил агенту Харви, сам Харви быстро прилетел сюда, и я получил даже больше обещанного. Мы оба остались довольны.

— Жалкий глупец, — сказал Чаттен. — Вы даже не понимаете, что натворили. Вы отдали ему ключ к величайшей тайне Галактики. Вы преподнесли ее Харви на серебряном подносе — за гроши, почти задаром. Вы подарили ему Прародину.

Слово прозвенело в наступившей тишине подобно удару колокола. Фарах посмотрел на Чаттена, затем на Дока Брюэ-ра, Прика и Шемси, глубоко вздохнул и поджал губы:

— Боюсь, что не совсем понял вас. Не могли бы вы повторить еще раз?

— Прародину, — отчетливо произнес Чаттен. — Этот бедный идиот побывал там. Он знает, как ее найти.

Теперь настала очередь Фараха засмеяться.

— Прародину? Вы не слишком большой мальчик, чтобы верить в детские сказки?

— Смейтесь, только смотрите не подавитесь. Зачем, по-вашему, Харви так упорно охотился за татуированным идиотом — чтобы украсить им каминную полку?

— Он сказал мне, — медленно проговорил Фарах, — что этот человек стал жертвой химических экспериментов, проводимых компанией. И Харви хочет что-то сделать для него. Я подумал, что на самом деле он просто решил по-тихому убрать идиота, чтобы тот не навредил репутации «Космических изысканий»…

— И вы клюнули на это? — удивился Чаттен. — Нельзя быть таким легковерным. Особенно имея дело с Харви.

Чаттен нарочно пытался раздразнить Фараха. Он задумал этот план вскоре после того, как пропал Шоба Рук. После того, как понял, что единственная надежда найти его — этот безжалостный пират, что стоял сейчас перед ним.

Чаттен и Док не могли погнаться за Харви, потому что не знали, куда тот полетел. Оставался только один шанс — на то, что Фарах знает это или может узнать. Если удастся сыграть на его жадности и гневе, то, возможно, еще не все пропало…

В глазах Фарах вспыхнул яростный огонь.

— Я не люблю, когда надо мной насмехаются, и еще больше не люблю, когда меня пытаются одурачить. Вы только что намекнули, что я свалял дурака. Думаю, вам лучше объяснить свои слова.

Чаттен кивнул в сторону дома:

— Давайте зайдем. Это долгая история, ее удобней слушать сидя.

Они уселись в просторной комнате с занавешенными окнами и облицованными керамической плиткой стенами. Чаттен начал рассказывать. Не всю историю, а только ту часть, которую Фараху следовало знать. Тот внимательно слушал. Глядя на его худое,