— Существуют истории и о других картах. В конце четырнадцатого века, почти за сто лет до Колумба, Генри Сент-Клер, граф Оркнейский, говорят, отправился на запад во главе флотилии из тринадцати кораблей и вернулся оттуда с картой, изображавшей Новую Шотландию и Новую Англию. Однако данный свиток появился раньше, и он дает более достоверную картину.

Карту нанесли не на бумажный, а на кожаный пергамент, и на ней четко просматривалась береговая линия Европы, а в верхней части темнели очертания Исландии и Гренландии. Там имелись и примитивный рисунок компасной розы, свидетельствовавший, что карту изготовили в Средневековье, и надписи, сделанные на латинском языке. Но притягивала глаз, безусловно, левая часть карты. Там изображалось северо-восточное побережье с большим, почти круглым заливом и тянущиеся от него безграничные земли. Волнистые линии, похожие на реки, вели в южную часть неизведанного материка. В центре этой пустынной земли имелся любопытный символ, похожий на приземистую, жирную букву «Т». А рядом с ней темнел небольшой горный пик.

— Что означает здесь эта гора?

— Это не гора. Это Валькнут, «Узел убитых».

Я присмотрелся повнимательнее. Странное обозначение горы действительно состояло из пересекающихся треугольничков, образующих — как и сказал Магнус — что-то вроде узла. Возникала странная иллюзия, что перед вами абстрактное изображение горного хребта.

— Я никогда не видел ничего подобного.

— Его еще называют Треугольником Одина, — пояснил Бладхаммер. — Он связывает погибших героев Валгаллы, подобно воодушевляющей их магической силе.

— Но почему он изображен на этой карте?

— Почему — в том-то и вопрос! — Он сверкнул единственным глазом.

Рядом с этими символами, видимо, изобразили извилистые русла рек, текущих в четырех главных направлениях, словно в той местности находился их центральный исток.

— Ту гробницу не открывали с тысяча триста шестьдесят третьего года, — сказал Магнус. — А саму крипту, очевидно, запечатали не позднее конца четырнадцатого века, то есть задолго до плавания Колумба и других мореплавателей. И тем не менее, мой скептический друг, не напоминает ли тебе что-то знакомое изображенная здесь часть континента?

Да, тут уж не поспоришь.

— Гудзонов залив. Но в четырнадцатом веке…

— Именно в четырнадцатом, то бишь на два с лишним века позже викингов, открывших, как полагают, на этом западе легендарную Виноградную страну, — подхватил Бладхаммер. — И на два с половиной столетия раньше того, как Генри Гудзон нашел тот залив, что носит теперь его имя и где он сам погиб по вине взбунтовавшейся команды. — Он ткнул пальцем в карту. — Вот так-то, скандинавы бродили по Северной Америке за полтора столетия до Колумба. И что ты на это скажешь?

— Но какое отношение, черт возьми, все это имеет к тамплиерам?

— На сей счет у нас имеются определенные версии. Начиная с тысяча триста девятого года тамплиеров начали намеренно уничтожать. Некоторым удалось сбежать на остров Готланд. Эта карта сделана на полсотни лет позже. Нам известно, что в первые десятилетия четырнадцатого века в Европе свирепствовал голод, а за голодными годами пришла черная чума, достигшая к середине столетия и самой Норвегии. Церковники продолжали гонения, опасаясь, что неурожаи и эпидемии являются Господней карой. Давай допустим, что потомки рыцарей, нашедших приют у цистерцианцев, разойдясь во взглядах с Римской церковью, решили искать убежища в Новом Свете, изначально, несколько веков тому назад, открытом во время плавания скандинавскими язычниками. Тогда они могли избежать преследований, голода и чумы. Изданный Паулом Кнутсоном в тысяча триста пятьдесят четвертом году указ повелевал проверить поселения Гренландии, жители которых давно не подавали о себе вестей. Допустим также, что наши средневековые скандинавы заплыли дальше, обнаружив и этот огромный залив. И прошлись еще в глубь неизведанного материка… Нам известно, что команда Гудзона, проторчав всю зиму в ледяной ловушке, весной подняла мятеж. А что если скандинавы, более привычные к холодам, решили пробиться на юг по замерзшим рекам, не дожидаясь таяния льдов? Или, возможно, они дождались весны и поднялись по этим рекам, как только те освободились ото льда. Реки на моей карте почти не отличаются от тех, что нанесены на карты Компании Гудзонова залива, по которым она осуществляет закупку пушнины в Канаде. Возможно, скандинавы обследовали центральную часть Северной Америки. Они могли намного опередить всех европейцев, первыми пройдя по этим землям и объявив их своими.

— Очень странно, — сказал я, постучав по центру карты. — Даже если тамплиеры, монахи или любые другие мореплаватели решили отправиться на поиски Нового Света, то почему они пошли на север в Гудзонов залив? Почему не предпочли восточное побережье Соединенных Штатов? Ведь здесь даже обозначена береговая линия, — добавил я, повторив ее очертания. — Ни по воде, ни по суше никто из викингов не добрался до центральных равнин Северной Америки.

— Викинги не добрались. Зато туда добрались средневековые скандинавы, потомки тамплиеров или сами тамплиеры.

— Уж скорее скандинавы. И все равно это лишено смысла. Что они надеялись там найти?

— Не найти, а спрятать.

— Спрятать? Что же?

— То, что им хотелось увезти подальше от алчных церковников и королей. Одна из тайн тамплиеров заключается в их неутомимых исследованиях древних верований. Даже в поисках самого Грааля.

— Грааля? — Я едва не поперхнулся.

Учитывая недавние приключения, у меня сохранились малоприятные ассоциации с этим словом. Я сам лопотал о нем какие-то глупости, но исключительно ради того, чтобы избавиться от пыток и змеиных укусов.

— Видишь! — воскликнул Магнус, показав на загадочный символ, похожий на букву «Т», возле Треугольника Одина.

Буква походила на тамплиерский крест с отсутствующей верхней частью. Взгляд Бладхаммера вновь загорелся.

— Мьёлльнир. Молот Тора! — торжествующе произнес он.

* * *

Разумеется, после такого заявления любой здравомыслящий ученый мог бы развести руками и удалиться или по крайней мере сбежать в другой конец блуждающего по волнам корабля. Молот Тора? Я мало знал о скандинавской мифологии, но слышал о боге грома Торе, вооруженном боевым молотом. Этот порождающий зловещие молнии молот неизменно, как бумеранг, возвращался в руку хозяина, куда бы тот ни забросил его. Проблема лишь в том, что все это мифология. Молот Тора? Вероятно, он хранится в славном тайничке вместе с трезубцем Нептуна, руном Ясона и дубинкой Геракла.

Но я сочувствовал Магнусу, поскольку недавно сам побывал в его шкуре, ведь в Иерусалиме мне пришлось объяснять одному старому умнику историю, которая звучала столь же невероятно, и при этом стараться, чтобы меня не приняли за полного идиота. Поэтому я спокойно взглянул на нового приятеля и задал очевидный вопрос:

— Так чем владел Тор?

— Божественным молотом! — с торжествующим видом произнес Магнус. — Все это реально существовало!