Вскоре он развел уютный костер и принялся жарить на сковородке сосиски и овощи, а Керк сидел, привалившись головой к седлу, и сосал из глиняного кувшина пойло, которое пахло скорее как обеззараживающее средство из арсенала травниц, чем как человеческое питье. Ко времени, когда они поели, пала полная тьма и началось восставание.

Из невидимых почвенных пор засочился зловонный туман, медленно принимавший корявые очертания демонов. В холодных горах не водилось огненных демонов, зато воздушных материализовалось множество, а также возникло несколько коренастых скальных – не больше крупного мужчины, но втрое тяжелее, сплошные жилы под толстой аспидной броней. Широкие рыла были оснащены сотнями зубов, которые теснились, как гвозди в коробке. Зарыскали в ночи и лесные демоны; они были выше скальных на десять футов, но более тощие, с похожей на кору броней и сучковатыми руками.

Демоны быстро заметили костер, восторженно заверещали и бросились на людей и лошадей. Но едва подземники достигли меток, в воздухе вспыхнула серебром паутина магии, которая обратила против демонов мощь их атаки и многих сбила с ног.

Однако демоны не угомонились, принялись кружить, снова и снова испытывая метки на прочность в поисках бреши.

Арлен стоял у самых меток без щита и копья, полагаясь на силу магии. Вооружившись грифелем, он изучал подземников, освещаемых вспышками меточного света, и делал в журнале пометки и зарисовки.

В конце концов подземники утомились и отправились на поиски более легкой добычи. Воздушные демоны расправили огромные кожистые крылья и взмыли в небо, а лесные исчезли среди деревьев. Скальные потопали прочь, грохоча, словно живой камнепад. В ночи наступила тишина, и мрак, не нарушаемый больше горящими метками, сомкнулся вокруг костра.

– Наконец-то вздремнем, – проворчал Керк.

Он успел завернуться в одеяла, но сейчас закупорил кувшин и смежил веки.

– Я бы не обнадеживался. – Арлен стоял на границе светового круга и глядел в сторону, откуда они пришли.

Он навострил уши, улавливая далекий, отлично знакомый рев.

Керк приоткрыл глаз:

– О чем это ты?

– Сюда идет скальный демон, – ответил Арлен. – Здоровенный. Я слышу его.

Керк склонил голову набок, вслушался и, когда демон заголосил вновь, фыркнул:

– Этот демон за несколько миль отсюда, малец. – Он уронил голову и закутался в одеяла.

– Не важно, – возразил Арлен. – Он меня чует.

Керк хрюкнул, не открывая глаз:

– Тебя? Ты что, ему денег должен?

– Вроде того, – усмехнулся Арлен.

Вскоре земля загудела, а потом и вовсе затряслась, и показался огромный однорукий скальный демон.

Керк открыл глаза:

– Скальник, да. Здоровый, сволочь.

И правда – Однорукий был втрое выше тех скальных демонов, которых они видели раньше. Даже культя правой руки, обрубленной по локоть, превосходила длиной рост высокого мужчины. Однорукий преследовал Арлена с тех пор, как тот его искалечил, и Арлен знал: погоня не прекратится, пока один из них не умрет.

«Но это буду не я, – молча пообещал он демону, когда их взгляды скрестились. – И если перед смертью не окажусь занят ничем другим, то придумаю, как убить тебя».

Он поднял руки и хлопнул в ладоши, приветствуя демона на свой обычный манер. Рев подземника расколол ночь, и тьма рассеялась, когда могучий демон ударил когтями по меточной сети. Магия полыхнула ярко и мощно, отбросив выползня, но тот лишь развернулся и хлестнул по меткам тяжелым панцирным хвостом. Магия вновь отразила удар. Арлен знал, что демону очень больно, но Однорукий без колебаний наставил на метки копьевидные рога и боднул, породив ослепительную вспышку.

Издав раздосадованный вопль, демон принялся кружить и атаковать метки когтями, рогами и хвостом в поисках бреши – даже заехал по ним обрубком руки.

– Скоро устанет и угомонится, – буркнул Керк, перевернулся на бок и натянул одеяло на голову.

Но Однорукий продолжил кружение и колотил по меткам, пока сияние не сделалось непрерывным, а мрак не свелся к промелькам черноты. Благо было светло, Арлен пристально рассматривал демона, ища уязвимые места, но тщетно.

Наконец Керк сел:

– Недра, что ему нужно, полоумному… – Разглядев Однорукого, он округлил глаза. – Да это же демон из прошлогодней дыры! Однорукий скальник, который охотится за жонглером Кирином – тот его искалечил…

– Не за Кирином, а за мной, – возразил Арлен.

– С какой ему стати… – начал Керк, и тут до него дошло. – Ты ведь тот самый, – сказал Керк. – Парнишка из песни Кирина. Тот, которого он спас той ночью.

Арлен шмыгнул носом:

– Кирин не спас бы и своих штанов – наложил бы в них в открытой ночи.

– Думаешь, я поверю, что ты отрубил руку этому чудищу? – хохотнул Керк. – Демоново дерьмо!

Арлен понимал, что мнение Керка не стоит ломаного гроша, но даже спустя много лет пришел в бешенство из-за того, что Кирин, заведомый трус, присвоил его геройство. Он повернулся к демону и харкнул, слюна попала на бедро. Ярость Однорукого учетверилась. Взревев в бессильной злобе, он с новой силой заколотился в метки.

Кровь отхлынула от лица Керка.

– Так ты, недоумок, дразнишь скального демона?

– Демон уже раздразнился, – заметил Арлен. – Я только показываю, что это дело личное.

Керк выругался, отшвырнул одеяла и потянулся за кувшином:

– В последний раз поехал с тобой, малец. Больше уж не засну.

Арлен не обратил на него внимания, продолжая сверлить Однорукого взглядом. Ненависть и отвращение окружили его смрадным облаком, пока он пытался измыслить способ умерщвления демона. Броню скальника ничем не пробьешь. Он о таком и не слыхивал. Демон лишился руки случайно, благодаря вмешательству магии, а не чему-то другому, что можно рискнуть повторить.

Арлен оглянулся на повозку:

– Как считаешь, петарда его убьет? Скалы же взрывает.

– Это не игрушки, педрила ты мелкий, – прорычал Керк. – Они распотрошат тебя похлеще, чем любой скальный демон! И даже если тебе примстилось попробовать, они не наши. Если их пересчитают и увидят, что из Милна выехало больше, слава о нас пойдет такая, что лучше бы мы потеряли целую кучу!

– Всего лишь полюбопытствовал, – отозвался Арлен, хотя на повозку глянул жадно.

Следующий день прошел спокойно. Они пересекли южное подножие Королевской горы – западной сестры горы Милн, – восточный склон которой усеивали небольшие горняцкие селения. Но указателей стало меньше, когда они направились к склону западному, а дорога свелась к двум колеям, что тянулись по дикой местности, лишь изредка разветвляясь.