— Не умничай.

Капитан поднялся с места, надел китель, обернулся и подмигнул другим пленникам. Мол, если хотят поговорить, то можно что-нибудь и выторговать. Он шел по коридору за невооруженным бандитом. Автоматчики держались сзади. Звуки шагов гулко разлетались среди металлических стен.

Внезапно боевик, идущий впереди, остановился, поднял руку. Все замерли, прислушались. За поворотом стали слышны осторожные шаги. Напряжение нарастало. Тревога бандитов передалась и капитану, хоть он и не понимал, в чем дело.

Бандит дал знак, чтобы все встали вдоль одной из стен, прижались к ней, а сам осторожно стал продвигаться вперед, выглянул за угол. Тут же громыхнула и гулко разлетелась по переходам автоматная очередь.

— Не стреляйте, это свои! — закричал бандит.

Выстрелы прекратились. Из-за поворота выбрались трое боевиков.

Пожилой мужчина нервно вздохнул и произнес:

— А мы думали, что это он.

Невооруженный бандит прижал палец к губам и указал взглядом на капитана. Мол, помолчи, при нем не стоит говорить о диверсанте.

— Пошли! — скомандовал он.

Сулейман изнывал за пультом. Танкер не желал его слушаться. Бывший капитан сейнера уже трижды проклял тот день, когда стал похваляться перед Мусой своими навыками в судовождении. Он нервно дергал джойстиком. Судно, обладающее большой инерцией, раз за разом проходило точку выравнивания, поворачивалась к волнам носом, но тут же уклонялось в другую сторону. Сулейман обернулся и посмотрел на боевиков и капитана, входящих в рубку.

— Теперь-то я вижу, кто управляет судном! — Ларионов невесело усмехнулся.

— Если бы не шторм… — проговорил Сулейман и осекся, встретившись с капитаном взглядом.

Бандит понял, что не стоит оправдываться.

Муса подошел к Ларионову и задушевно произнес:

— Мы все сейчас плывем в одной лодке.

— Идем на одном судне, — машинально поправил капитан.

— Сути дела это не меняет. Все хотят жить. Никто не желает пойти на морское дно. Возьмите управление на себя.

— Хорошенькая просьба!.. — Ларионов приободрился. — Сперва нас как скот загоняют в стальной мешок, а потом выясняется, что вы не готовы сами управлять судном. Выпустите команду, и не будет никаких проблем.

— Вы сами прекрасно понимаете, что я этого не сделаю ни при каких обстоятельствах. — Губы Мусы нервно дернулись.

— Одна услуга должна оплачиваться другой, — напомнил капитан.

— Да, долг платежом красен. Максимум, что я могу обещать для ваших людей, — это выдать им постели, кормить тем же, что едят мои бойцы.

— Не только, иначе я не возьму управление судном на себя. Вы вернете команде личные вещи.

Муса задумался. Ему не хотелось уступать слишком много.

Однако в конце концов он согласился и сказал:

— Хорошо, пусть будет по-твоему. — Муса машинально протянул ладонь, чтобы скрепить договоренность рукопожатием.

Однако Ларионов демонстративно руки не подал.

Он сразу подошел к Сулейману и повел профессиональный разговор:

— Каким курсом вы собирались идти?..

Муса прислушивался к его словам и вскоре почувствовал, что управление оказалось в надежных руках. Качка уменьшилась. Да и шторм вроде начинал утихать. Сулейман с облегчением вздохнул.

— Вы остаетесь здесь! — приказал Муса двум своим бандитам. — Глаз с него не спускайте. Если что, сразу связывайтесь со мной. А ты, Сулейман, можешь пойти вздремнуть.

Муса уже собирался покинуть рубку, как Ларионов остановил его и сказал:

— Это еще не все. Если вы не хотите угробить силовую установку, то за ней нужно следить.

Командир террористов замер и осведомился:

— Что именно нужно сделать?

— Во-первых, следует переключить бак с горючим. Слышите, как неровно работает установка? Во-вторых, надо следить за приборами.

— Вы сможете сами это сделать? — спросил Муса.

— Я знаю некоторые вещи лишь в теории. — Капитан пожал плечами. — К тому же не могу оставить сейчас рубку. Здесь нужен моторист.

— У нас мотористы есть? — спросил Муса, глядя на Сулеймана.

Тот промолчал. Не он же собирал отряд для захвата судна.

— Всякий моторист не подойдет. Нужен именно судовой, — заявил Ларионов. — Без него никак не обойтись.

— Кого вы посоветуете?

— Старший моторист Святослав Шарапов вполне справится с задачей, — проговорил капитан с самым невинным видом.

— Сходи за ним! — приказал Муса пожилому бандиту.

— Один? — изумился боевик.

— Возьмешь с собой двух людей. Они все равно без дела в кают-компании сидят. Скажешь, что я приказал.

— Будет сделано, командир.

Слава Шарапов уже укладывался спать, когда дверь корабельной темницы вновь отворилась. Пожилой боевик, прищурившись, вглядывался в полумрак, который рассеивала лишь тусклая лампочка, прикрепленная под низким потолком.

— Кто здесь моторист Шарапов? — прозвучал вопрос.

— А что такое? — Слава повернулся лицом к двери.

— Я спрашиваю, кто Шарапов? — Боевик явно начинал терять терпение.

— Ну я. А что?

— Идем, капитан тебя назвал.

Шарапов неторопливо поднялся, потянулся.

— Сейчас, только обуюсь.

— Быстрей, — поторопил его бандит.

— Я же сказал. Только обуюсь.

Слава не стал зашнуровывать ботинки, просто забросил в них концы шнурков, сунул ноги.

— Пошли.

Он шел, глядя в спину пожилому боевику. Тот нес автомат в руках, ступал тяжело, чувствовалось, что устал. Сзади топали два бандита помоложе. На полдороге они сказали пожилому напарнику, что тот и сам справится, потом свернули в боковой проход.

Боевик тут же сменил позицию. Теперь он шел позади Шарапова. Пару раз Слава оборачивался. Его надежно держали на прицеле.

— Чего ты боишься? Ну куда я на судне убегу? — спокойно спросил Шарапов. — Все мы устали, все нервные.

— Разговоры отставить. Посмотришь, все ли там в порядке, и назад.

— В порядке там ничего быть не может. Установка старая. В ней постоянно что-то сыплется.

— Ты для себя свободное время не выторговывай, — посоветовал боевик. — Нам надо, чтобы движок твой еще неделю поработал, а там хоть трава не расти.

— Варвары вы, — негромко произнес Шарапов.

— Чего ты сказал?

— Ничего, это поговорка у меня такая. Игра слов.