так, он мурчит и мяукает. А лапки? Вы можете поиграть с ним как котики. Хотите?

Дети закивали и смотрели на Ханну с обожанием, даже Адриан из хулигана превратился в обычного мальчишку, из чего я сделал вывод, что его манера говорить, как разбойник с улицы Грозы, лишь защита.

— Глубоко вдохните и представьте себя на месте котенка. Два ушка, носик, мягкая шерстка, лапки и хвостик.

У Адриана получилось сразу, а Мила глубоко дышала, и только через пару мгновений из платьица выбирался точно такой же котенок, как сидел на руках у Ханны.

— Кажется, у нас проблема. Как вас теперь отличить? — она захохотала и достала пушистый комочек, Мак тут же проследил за ним взглядом. Мила прыгнула на игрушку, а Адриан, никого не ожидая, уже носился на полу за мячиком.

— Так, конечно, приятней превращаться, — с горькой улыбкой сказал Кайл.

— А как до этого вы превращались? — поинтересовался я.

— По-разному, — задумчиво сказал мальчик. — Чтобы превратиться в собак, нас били палками, в макаку — кидали камнями, а в голубей — тащили за ноги. Мы должны были защищаться, а не играть.

Впервые в жизни я не хотел, чтобы преступник предстал перед судом. Заточение для него было слишком мягким наказанием. Кайл не стал дожидаться, когда я созрею на более- менее подходящий ответ, и, превратившись в котенка, присоединился к остальным. Было нереально отличить детей от животного.

Немного понаблюдав за всеобщим весельем, подошел к Ханне:

— Нужно поговорить, — она лишь кивнула.

— Дети, поиграйте сами. Когда захотите, сделайте глубокий вдох и на выдохе принимайте свою форму.

Мы прошли в кабинет.

— Ханна, завтра мы едем на бал-маскарад, — сказал, как только Ханна осмотрелась и села в кресло напротив моего стола.

— Нет, нам не с кем оставить детей, — тут же парировала она.

— Попросим маму. Ей будет в радость посидеть с ними.

— Мне нечего надеть!

— Платье не проблема.

— Я не хочу идти в толпу аристократов. Надменные, неприятные, вот прям как вы! Мне там не место!

— Ханна, вы же метаморф, и носить маски для вас не проблема. Вы просто набросите на себя такую же маску. И скажу вам по секрету, так делают очень многие. Вот я, например, не так уж и надменен. И неужели я вам и вправду неприятен?

— Вы все это делаете ради своей выгоды, а не ради детей или общества. Это идет не от сердца…

— А откуда?

— Не знаю, из другого места, откуда все идет у вас аристократов? Вам виднее, — она уже злилась, поэтому встала с кресла и начала расхаживать по кабинету. Я заметил, что Ханна не могла усидеть, особенно, когда была взвинчена.

— Ну вот, вы опять заводитесь на пустом месте. Ханна, только вы можете унюхать Ученого, только вам я доверяю. Если преступник уйдет, то еще неизвестно, сколько детей пострадает. Вам Кайл рассказывал, как их учили превращаться в животных? Их били палками, удерживали за ноги и кидали в них камни.

Ханна замерла посреди комнаты и смотрела на меня как на врага, все метания читались на ее лице. Я не торопил ее, достаточно надавил на жалость.

— Обещайте, что простым заключением этот гад не отделается, — она облокотилась на мой стол и смотрела в глаза. Была так близко, что я уловил цветочный запах шампуня от ее волос и разглядел узоры на радужке глаза.

— Это будет решать суд, до которого он обязательно дойдет. Я не могу обещать того, на что не могу повлиять, — наконец-то я сказал это, не давая новое обещание.

— Ладно, попросите маму посидеть с детьми. И платье, и что там нужно для вас богатых.

— Спасибо, Ханна.

В этот момент из зала раздался грохот, после звук разбивающегося стекла. Ханна бросилась в зал, я за ней. Все котята сидели на спинке дивана, вздыбив шёрстку. Успокоился, осмотрев помещение, но тут же взгляд нашел источник звука. На полу в осколках я узнал вазу из коллекции Вариса, стоимостью 50 тысяч золотых.

— Слава Мирре, это просто ваза… — выдохнула Ханна, схватившись за сердце.

— Просто ваза? — мне показалось, что сказал тихо, но понял, что это не так, потому как Ханна скривилась. Я потерял контроль и начал уже повышать голос, — Эта ваза…

— Простите, господин следователь, что перебиваю, — с нажимом сказала Ханна, — несите веник с совком, пока дети не порезались. А вам пока в комнате лучше посидеть. — Она подошла к котятам, подхватила всех на руки и пошла на выход. А как только поравнялась со мной, добавила, — господин Макгрегор, не стойте, веник несите.

Я остался на месте, внутри меня поднималась злость на ее простое отношение к вещам, на приказ нести веник, на ее заботу о детях. Почему она их не отругала? Эта ваза стоит немалых денег! Тем более, откуда мне, одному из самых сильных магов, умнейших и богатейших людей королевства, Тель меня развей, знать, где хранится веник?!

Уже хотел разрушить все осколки в труху, но сдержался. Соберу все, что осталось от вазы, и отнесу в мастерскую, возможно, ее сможет отремонтировать маг с даром создания. Прошел на кухню в поисках бумажного пакета, радуясь, что у меня есть собственный план с этой «просто» вазой, и что не подчинился приказу Ханны.

Когда она вернулась в зал, я собирал руками осколки в мешок. Ханна опустилась на колени рядом и стала помогать.

— Господин Макгрегор, вам так дорога эта ваза? — мне не хотелось отвечать, поэтому я молчал. А Ханна продолжила, — послушайте, мне очень жаль, что она разбилась. Я смогу компенсировать вам часть средств из оплаты моей помощи полиции. Хотите?

— Почему вы их не отругали? — наконец, сформировал хоть какой-то вопрос.

— Они очень испугались, смысла ругать их еще больше нет. Дети сами все поняли. — Она говорила так спокойно, как будто это все само собой разумеющееся.

— Вы очень мягкая в воспитании детей. Вот меня бы давно отец наказал и заставил всю ночь читать книгу, а с утра подробно пересказывать.

— И за что он вас так наказывал? — спросила она с интересом.

— За непослушание, — не заметил, как успокоился от ее безмятежного тона. Наверняка она и с детьми говорит так же. — Однажды я ушел из дома смотреть город в одежде слуги. Прогулял весь день, а когда вернулся домой, застал главу полицейского участка, заплаканную маму и строгого отца. Оказывается, все стражи города искали меня.

— И что же вы?

— Мне было стыдно, я попросил прощения и больше не сбегал так.

— А какую книгу пришлось читать всю ночь?

— «Перечень статей и наказаний по преступлениям королевства». —