в себя, — целительница поднялась на ноги и направилась к Шахриет. — К вечеру будет бегать ваш парнишка. Так. А с этой опять что? — Адаль грубо раздвинула девушке веки. — В прошлый раз провалялась так пару дней. Ну… то поправимо, — старуха снова направилась в дом. Вынесла еще один бутылек и сразу влила его Шахриет. — Надо эту чертовку на кровать уложить. Глядишь — к закату тоже очухается.

— Хорошо, — Нахиор удовлетворенно качнул головой. — Сколько просишь?

— Да что мне. Монеты не нужны. Чего на них покупать-то? Все, что нужно — мне местный люд притащит. А вот этот, — она указала пальцем на орка, — чей будет?

Отдохнувший здоровяк поднялся на ноги.

— Моя Шалилун. Защитник Горга!

— Хех, — Калдор усмехнулся. — Ага… защитник… помню. Орал так, что даже кровь в жилах сворачивалась.

— Ты, милый защитник, — старуха улыбнулась беззубым ртом. — Ранен? — она осторожно прикоснулась к плечу орка.

Присутствующие оцепенели. Седые волосы целительницы наполнялись жгучим черным цветом. Морщины, покрывавшие лицо, разглаживались, а кожа становилась мягкой. Грудь и ягодицы приобретали округлые упругие формы.

— Да чтоб тебя, ведьма! — выругался Эразм. — Что может быть хуже чародея?.. Ведьма…

— Молчи, колдун, а-ха-ха, — звонко засмеялась Адаль. — Уголки ее нежных губ приподнялись в похотливой улыбке.

Орк не сводил глаз с глубокого выреза на груди платья.

— Шалилун хотеть лечиться! — оскалился здоровяк.

— Это же всего лишь иллюзия… — волшебник вопрошающе поднял руку к зеленоватому, но тут же резко ее опустил. — Впрочем, Асмодей с ним.

Нахиор поблагодарил целительницу и пригласил путешественников в собственный шатер, что располагался среди прочих, недалеко от «Наследия Тамора». Шалилун не обратил на это внимания. Держа ведьму за руку, он бодро скрылся с ней в лачуге.

Заплатив каждому по двадцать пять золотых монет, Нахиор сообщил, что караван на Муфтарак отправиться не раньше, чем через двое-трое суток. Выделил в безвозмездное пользование героев три шатра и планировал заняться собственными делами, но пришедший в себя Ослябя настойчиво требовал поединка. Даже у Эразма не получилось воззвать к голосу разума. Предводитель мамелюков снисходительно улыбался и назначил сатисфакцию на закат.

Удовлетворенный этим паломник, отправился с волшебником в шатер. Калдор, прихватив зверушку, поспешил чахнуть над добычей. Варвар, занявший один из шатров для себя и временно отсутствующего орка, развешал головешки у кровати и захрапел.

Эфит тем временем разузнал, что Басим стал жертвой бандитов, а караван и, видимо, Анвил сменил владельца. Посчитав, что задание выполнено, ветеран поспешил к куратору. Змей встретил подчиненного в приемной зале. Посреди комнаты стоял круглый столик, за которым Адам играл в карты с двумя вооруженными мордоворотами.

— Ну?! — недовольным тоном огрызнулся Змей и приложился к кружке с элем. — Не видишь мы с ребятами заняты? Попозже зайти.

— Ты все слышал. Поручение выполнено.

— А ты не понял что ли? — один из здоровяков поднялся из-за стола, положив руку на рукоять кривого меча, висевшего на поясе.

— У нас договор, — настаивал Эфит.

— Можешь засунуть его в задницу, — Адам плюнул на пол. — Когда я говорю — ты делаешь. А будешь артачиться, так я тебя мигом из гильдии вышибу! Понял?! А теперь вали, пока ребята из тебя все дерьмо не выбили.

Ветеран стражей напряг последние силы, но снова сдержался и вышел на улицу. Стало ясно, что вещи этот мерзавец не вернет. Но если не сделать что-то в ближайшее время, то они вполне могли проиграться в карты. До золота Эфиту особо не было дела, но вот амулет… Тот самый, что Тинтур носила, пребывая в Эль-Эментале. Тот самый, что украшал ее грудь во время сладких бессонных ночей. Эта вещь дорога двум любящим сердцам, а значит за нее можно и убить.

Все же, страж не был скор на расправу. Не многим удавалось дожить до почетной отставки и получить статус ветерана. Но Эфит смог. Во многом, благодаря тому, что всегда думал наперед.

Даже если удастся убить Адама вместе с собутыльниками, то такой инцидент начисто перечеркнет карьеру в гильдии, а значит закроет дорогу во Дворец Хранителей Древности, где милая сердцу Тинтур исполняла обязанности капитана стражи. Но что, если это сделают местные головорезы, а новобранец попытается им помешать и в итоге спасет гильдию от разграбления?

Отправившись в трактир, ветеран разочаровался. Местные забулдыги с трудом справлялись с тем, чтобы облегчиться за углом, не обмочив при этом штаны. Заказав себе воду и лепешки, Эфит услышал историю об анвильском проклятии, с которым самоотверженно справились пришлые авантюристы. Узнав, что один из них в скором времени сразится с капитаном местных мамелюков, страж решил дождаться вечера и приглядеться к этим ребятам.

На закате народ стягивался на главную площадь. Зрелища бывали в городке очень редко, поэтому зрители спешили на представление вместе с женами и детьми. Местные торговцы бойко вели торговлю, пытаясь перекричать друг друга, предлагая съестные товары. Отцы и мужья нехотя развязывали кошели, радуя домашних обновками и сладостями. Некоторые расщедривались на драгоценности и украшения, получая от прекрасных половин взгляды, полные любви и преданности.

Мемелюки расталкивали зевак древками алебард, пробираясь к центру площади. Рабы принесли жерди, которые вбили в землю. На них натянули веревку, образовав круг. Пришедшего к нему Ослябю заставили снять шлем, кольчугу и стеганку. Паломник остался по пояс голый. Ему вручили длинную глефу и втолкнули внутрь круга.

— Бой насмерть? — спросил Эфит у стоящего рядом с кругом старика.

— А ты деревянный меч видишь? — огрызнулся в ответ Эразм.

— Хех, — ветеран прошел мимо.

— Что с девчонкой? — Калдор занял освободившееся место у волшебника.

— Все также, — лорд Пифарей безразлично пожал плечами. — В шатре она. Можешь в свой перетащить, мне там и деревенского дурака хватает.

— Того и гляди, местечко-то освободится. А-ха-ха, — засмеялся дрессировщик.

Брюзгливый не успел съязвить. Рядом с ними во все горло орал какой-то босой парнишка.

— Кто-о-о поставит на победу имперца?! Ставки два к одному! — он протискивался между зрителями, орудуя локтями. — На Нахиора? — остановился и сделал запись на пергаменте, макнув перо в чернильницу на поясе. — Мудрый выбор.

— О. Ставлю десять монет на мамелюка, — заклинатель ящеров протянул золото.

— Хорошее решение, господин. Как вас записать?

— Калдор.

— Прекрасное имя, так и запишем. Десять золотых от блистательного Калдора. Следующий!

— Пятьдесят золотых на капитана стражи, — мрачного вида человек оказался за спиной дрессировщика, от чего тот вздрогнул.

Длинные седые волосы спадали на плечи сорокалетнего мужчины. Он носил капюшон и длинный серый плащ, которые скрывали нездоровую бледноту его кожи. Холодный взгляд пробирал до костей. Заклинатель ящеров вспомнил о странном мужчине, про которого рассказывал трактирщик. Точнее звон золотых монет заставил вспомнить.

— Кошель полный золота от господина?..

— Балеан, — хмуро ответил