Наверное, этот вечер мог бы быть приятным.

Если б напротив не сидела Викки.

То, каким взглядом она смотрела на меня, а самое главное, на Олега, не оставляло никаких сомнений: эта женщина всё ещё надеялась, что сможет всё вывернуть по-своему. Может быть, она даже хотела вновь начать отношения, собрав их из тех осколков, в которые сама же и превратила. Или просто боялась?

Из-за Виктории я даже почти не чувствовала вкуса пищи, хотя прекрасно знала, что отец заказывал блюда в одном их лучших ресторанов. Мне следовало расслабиться, перестать переживать, вот только я, убеждая себя в том, что всё хорошо, с каждой секундой напрягалась всё больше и больше. И чувствовала, как в груди, словно снежный ком, катящийся по свежевыпавшему снегу, увеличивается ощущение опасности. Как будто ещё несколько секунд, и что-то обязательно случится.

Что-то очень нехорошее.

— Я думаю, — вдруг заговорил отец очень строгим, деловым тоном, хотя до этого с радостной улыбкой рассказывал обо мне очередной бред, — что мы сможем подписать договор на следующей неделе? До пятницы.

Восемь дней. До следующей пятницы осталось восемь дней.

Почему-то от осознания этого меня как огнем обожгло.

Олег улыбнулся.

— Полагаю, к тому времени я точно решу всё, что должен, — кивнул он. — И наша сделка состоится.

Отец довольно кивнул.

Восемь дней. Так мало?

— Стася, всё в порядке? — папенька наконец-то обратил на меня внимание. — Почему ты ничего не ешь?

— Я… Всё хорошо, — ответила я.

— Может быть, воды? Или проводить тебя в дом? — повернулся ко мне Олег. — Ты как-то очень устало выглядишь.

В дом? Да, в дом.

Обеспечить доступ к дому.

— Да, — выдавила из себя улыбку я. — Проводи меня, пожалуйста. Я… — говорить при отце о таблетках или нет? Да или нет? — Наверное, сегодня слишком долго была на солнце. У меня было лекарство, я выпью? А то голова что-то кружится.

Возражать папенька не рискнул. Я благодарно оперлась о руку Олега и, вымученно улыбнувшись отцу напоследок, направилась к дому. Удивительно, в эту секунду я действительно чувствовала себя плохо, но, стоило только оказаться под крышей дома, как вздохнула с облегчением. Прохлада и тишина, а главное, отсутствие Викки давали свой эффект.

— Лекарство ещё нужно? — усмехнувшись, поинтересовался Лавров, всё ещё обнимая меня за талию.

В коридоре был выключен свет, и мы стояли совсем близко друг к другу в полумраке. Царившая в здании тишина свидетельствовала о том, что папа уже успел отпустить всех по домам; конечно, зачем лишним людям крутиться под ногами, когда он рассчитывает заключить выгодную сделку? Остались только охранники, но они не так часто заходили в дом — и далеко не все имели на это право. Отец почему-то всегда очень переживал за свою безопасность, трясся над тем, чтобы никто случайно не пробрался в дом.

И даже предположить не мог, что главного врага принимает сам, ещё и с распростертыми объятиями.

— Я в порядке, спасибо, — прошептала я в ответ, упираясь ладонями мужчине в грудь.

— Где кабинет твоего отца, знаешь?

Я кивнула и только потом подумала, что в полумраке этого, наверное, и не видно.

— Пойдем, — тихо шепнула на ухо Олегу. — Нам наверх.

На самом деле, заблудиться в этом доме было практически невозможно, даже если быть здесь впервые и двигаться наощупь. Отцовский кабинет был на втором этаже, окруженный со всех сторон спальнями. Это никогда не нравилось Викки, но отец, принимая какое-либо решение, очень редко с кем-нибудь советовался. Его вообще никогда не интересовало ничье мнение, за исключением его собственного.

— Только он закрывает дверь на ключ, — предупредила я, замирая на последней ступеньке.

— Я знаю, — усмехнулся Олег. — И никогда не оставляет там никого в одиночестве, конечно же. Но у меня есть маленький сюрприз, — он запустил руку в карман и добыл оттуда что — то.

Уже когда Лавров склонился к замочной, я запоздало осознала — ключ. От отцовского кабинета?

— Откуда?

— Викки стащила, — хмыкнул Олег. — И решила очень мило похвастаться мне своими достижениями. У неё всегда было свойство самостоятельно рыть себе могилу.

Я недоуменно изогнула брови. Викки? Поразительно. С чего б это она хвасталась перед Олегом ключами, которые утащила у моего оцта? И вообще, зачем это сделала? Но спрашивать было глупо, я и без того знала, что мне никто не ответит.

— Подожди снаружи, — в полумраке я не могла различить выражение лица Олега, но подумала, что он, наверное, улыбается. — Если кто-нибудь войдет, постучись в дверь, хорошо? Я быстро.

Я кивнула, в очередной раз совершая ошибку — ну кто в темноте увидит этот кивок? Тем не менее, мы с Олегом поняли друг друга, и он скрылся за дверью, даже не сказав ничего напоследок. Я прижалась спиной к стене и, напряженно всматриваясь в темноту холла, попыталась отогнать подальше дурацкое желание настоять на своем и сунуться всё-таки в комнату, сказать, что мне тоже интересно. Нельзя вести себя как ребенок. Мне должно быть всё равно. Главное, чтобы Олег всё-таки помог вылечить маму. Остальное — ерунда.

И даже если он сейчас разместит в доме отца бомбу, это не будет иметь ни малейшего значения. Хотя я б скорее поставила на жучок. Какая-нибудь подслушка, может, запущенный в систему вирус. Или… У папы сейф есть, в котором он хранит важные документы, только его ещё попробуй открой! Подобрать код? Отец вроде как не сентиментален, чтобы выбирать для этого какие-нибудь суперважные даты.

В напряженной тишине дома я услышала тихий щелчок. Кто-то собирался зайти в дом.

Я сдвинулась на несколько сантиметров в сторону и забарабанила ногтями по двери. Если отец увидит, что Олег шарит в его вещах, находится в его кабинете, то о всякой мести придется забыть. Вряд ли у нас будет шанс выкрутиться.

Двери хлопнули одновременно — входная и та, что вела в кабинет отца. В холле на несколько секунд стало светлее, потом опять погас свет — вошедший закрыл за собой дверь, не подумав о том, чтобы щелкнуть выключателем. Я подалась вперёд, чтобы понять, кто это, но не успела сделать и шагу. Олег сгреб меня в объятия и впился в губы поцелуем, страстным, диким, будто пытался выпить меня до дна, всего двумя-тремя глотками.

И я ответила на этот поцелуй, чувствуя себя последней идиоткой в этом мир, зажмурилась невольно и даже не заметила, как в доме включился свет.

— Ты совсем обнаглел? — истеричные нотки в женском голосе не позволили засомневаться: пришла Викки. Я отшатнулась от Олега буквально на пару сантиметров и только сейчас осознала, насколько была напряжена. Неужели все из-за того, что так боялась прихода отца? Или дело всё-таки в поцелуе, от которого сердце сначала едва не остановилось, а теперь бьется в два раза быстрее, чем должно? — Ключ верни!