– Все не так просто, Хлоя. Возможно, я нравлюсь твоему отцу, но я сильно сомневаюсь, что он меня любит.

– Откуда ты можешь это знать?

– Откуда все знают? Из слов человека, из его поступков.

Хлоя помрачнела:

– Не думаю, что меня когда-либо кто-то по-настоящему любил. Мать меня точно не любит. Отец, наверное, тоже.

– Хлоя, я знаю, что твой отец тебя любит.

– В таком случае почему он никогда не проводил со мной время? Он всегда только работал и покупал мне то, что я хотела.

Ли свернула на узкую дорогу, ведущую к дому:

– Возможно, он таким способом демонстрирует свою любовь.

– Но это же ужасно.

– Что, если это единственный способ, который он знает?

– Все равно ужасно.

– Тебя любит Майки.

Лицо Хлои просветлело.

– Да! Майки, ты ведь любишь свою мамочку? – Повернувшись, она погладила малыша по головке: – Ты мой сыночек, и я буду любить тебя всегда. Я никогда не выставлю тебя из дома, как поступила со мной моя мать.

Ли потрепала ее по руке:

– Ты начала учиться любить, Хлоя. Все мы – твой отец, я, даже твоя мать – до сих пор еще этому учимся.

Подъезжая к крыльцу, Ли увидела Уайатта, убирающего снег. Услышав шум машины, он повернулся и широко улыбнулся. В этот момент Ли поняла, что до встречи с ним ничего не знала о любви.

Пока Уайатт сдавал в гардероб их одежду, Ли изо всех сил боролась с волнением. Гости только начали прибывать. Некоторых она знала благодаря своей работе в газете, но большинство видела впервые. Все они были состоятельны и шикарно выглядели.

Женщины были одеты более консервативно, чем она. Рядом с элегантными дамами в нарядах от-кутюр и с украшениями стоимостью в сотни тысяч долларов она чувствовала себя королевой школьной вечеринки. Ну зачем она поддалась на уговоры Хлои и купила эти дурацкие сапоги?

Наконец Уайатт присоединился к ней и, взяв ее под локоть, прошептал на ухо:

– Ты потрясающе выглядишь. Все мужчины в зале будут мне завидовать.

А женщины, наверное, уже перемывают ей косточки. Вероятно, они видят в ней охотницу за деньгами Уайатта.

Но это не имеет значения. Ей нечего стыдиться. Она умеет держать себя в обществе.

– Держи меня крепче, – сказала Ли, дефилируя на четырехдюймовых каблуках по полированному паркету. – Я не хочу упасть или опозорить тебя каким-либо другим образом.

Уайатт тихо рассмеялся и сжал ее локоть:

– С тобой все будет в порядке. Просто расслабься и будь самой собой.

Зал был украшен гирляндами из вечнозеленых растений, которые наполняли помещение приятными ароматами. Они были украшены атласными бантами, сосновыми шишками и латунными колокольчиками. В огромном камине за чугунной решеткой потрескивали дрова.

Уайатт сразу начал общаться с гостями, представляя им свою спутницу как мисс Ли Фостер. Ли приветствовала каждого из них, вежливо улыбаясь. Некоторые мужчины целовали ей руку. Женщины смотрели на нее с холодностью, но она быстро к этому привыкла.

В дальнем конце помещения располагалась барная стойка и длинный стол с закусками а-ля фуршет. Официанты в ливреях сновали туда-сюда с подносами с напитками. На помосте в углу трио музыкантов играло джаз. В какой-то момент к ним присоединилась известная певица, которая нравилась матери Ли. Ее мягкий низкий голос ласкал слух.

– Тебе что-нибудь принести, Ли? – спросил Уайатт.

– Ты, кажется, говорил об ужине наедине. Я не хочу перебивать аппетит.

– Тогда, может, шампанского?

Она покачала головой:

– Я легко пьянею.

У других гостей, похоже, не было таких проблем.

Они довольно много пили. Оставалось надеяться, что это не помешает им пожертвовать щедрые суммы на благотворительность.

– Сколько мы еще здесь пробудем? – прошептала Ли.

– Недолго, – сексуально улыбнулся Уайатт. – Мне нужно поприветствовать еще нескольких гостей. После этого мы наконец сможем улизнуть. Ты не устала?

– Нет. Я в поряд… Ой!

Она потеряла равновесие, когда крупный мужчина, направляющийся к барной стойке, задел ее плечом. Уайатт успел подхватить Ли, но, выпрямляясь, она почувствовала боль в левой лодыжке и поморщилась.

– Ты в порядке? – Уайатт вгляделся в ее лицо. – Нет, вижу, что не в порядке.

– Я просто подвернула ногу. Сейчас все пройдет. Нам не нужно уходить. – В подтверждение своих слов она наступила на левую ногу. Ее пронзила боль, и она не смогла сдержать стона.

– Мы уходим. – Ловко подхватив Ли на руки, Уайатт направился к выходу. Чувствуя на себе взгляды гостей, она повернулась к нему лицом.

– Это, по-твоему, означает «улизнуть»? – спросила она. – Мы станем главной темой для обсуждения.

– Какая разница?

Пройдя в конец вестибюля, он остановился у лифта и набрал код на сенсорной панели. Двери бесшумно открылись, и он вошел в кабину. Внутри пахло кедровой древесиной. На полу лежал персидский ковер. В лифте не оказалось кнопок с номерами этажей. Он быстро помчал их вверх.

– Уайатт, куда мы направляемся? – удивленно спросила Ли.

– Сейчас узнаешь, – рассмеялся он. – Как твоя нога?

– Пока трудно сказать.

– Я осмотрю ее. Если понадобится, я вызову врача. Признаться, это не совсем то, что я планировал.

– И что ты планировал? Скажи мне правду.

– Провести прекрасный вечер в прекрасном месте.

– С заурядной мисс Фостер? Тебе следовало знать, что что-нибудь пойдет не так.

– Ты никакая не заурядная. Я слишком долго ждал этого вечера, Ли. – Его губы коснулись ее волос. – И я не собираюсь от него отказываться.

Лифт остановился. Двери открылись, и взору Ли предстал такой красивый интерьер, что у нее захватило дух.

Три стены номера были из стекла, и за ними простиралась панорама звездного неба и заснеженных горных вершин. За дальней стеной была просторная терраса с зимним садом, освещенным гирляндой из крошечных белых лампочек, и небольшого бассейна с водой, от которой шел пар. В затененной зоне гостиной на белом ковре стоял длинный диван и два кресла.

Усадив ее в одно из кресел, Уайатт включил свет, опустился перед ней на колени, расстегнул молнию на ее сапоге и осторожно освободил ногу. Ли не надела колготки, и по ее обнаженной коже пробежал электрический разряд.

– Я не вижу отека. – Он повращал ее ступню. – Так больно?

Она поморщилась:

– Да, немного.