он может мне показать. Когда я оказываюсь рядом с ним, он полностью раздвигает двойные двери и открывает большую гардеробную.

На полу аккуратно выстроились мокасины всех цветов. Рубашки, брюки и больше костюмов, чем я когда-либо видела, висят в ряд. Даже больше, чем было у моего отца, а у него их было много.

Я продолжаю рассматривать все это, снова ощущая тепло его тела позади себя, ладонь, прижатую к моему бедру, волосы, колючие на моей плоти от его прикосновения.

— Я освобожу место для твоих вещей. — Его чувственный, глубокий тон посылает меня на перегрузку, тепло распространяется по мне.

Как будто после всего этого времени, после всего, что я пережила, он вернул мое тело к жизни. Как будто я наконец-то могу почувствовать что-то к мужчине.

После многих лет избиений, изнасилований, потери достоинства я смирилась с тем, что никогда не познаю мужской нежности, любви и принятия, которые приходят вместе с ней. Но здесь, с ним, в этой иллюзии, мне кажется, что я могу это получить. Как будто мечты девушки, которой я когда-то была — о том, чтобы найти кого-то, кто ее полюбит — наконец-то могут сбыться.

— Каких вещей? — Я хмыкаю. — У меня ничего нет.

Взмахом руки он поворачивает меня к себе, мое тело прижимается к его, мои тугие соски царапаются о рубашку, когда он прижимает меня к себе.

Тыльной стороной указательного пальца он подталкивает мой подбородок вверх, чтобы я могла соответствовать его росту, а другой рукой обхватывает мои бедра.

— У тебя будет все.

Его взгляд проникает в мой, так глубоко, что я погружаюсь в его глаза, забывая обо всем, кроме этого момента. Этого чувства.

— Моя жена ни в чем не будет нуждаться, — обещает он.

И его большой палец прижимается к моим губам, обжигая меня.

Его жена…

За моими глазами нарастает боль, потому что на одно мимолетное мгновение это кажется реальным, как будто я наконец-то нашла это. Жизнь, о которой я когда-то только мечтала. И на мгновение я осмеливаюсь представить себе это: будущее, что мы вместе, я обнимаю его, он целует меня, что мое сердце создано для мужчины, который не может мне принадлежать.

Но только маленькие девочки мечтают о таких вещах. А такая женщина, как я? Ей лучше не мечтать. Мечты для тех, кто не был сломлен.

Это не более чем ложь. Я его пленница. Женщина, которую он использует, чтобы добраться до вершины. И я помогу ему добраться туда.

— К завтрашнему дню у тебя будет все, что тебе может понадобиться.

— Отлично, — пробурчала я. — Кроме моей свободы.

Когда я пытаюсь оторвать его руку от себя, он только крепче сжимает ее, не отводя взгляда, пальцы кусают грубее.

— У тебя это тоже будет, в конце концов, как и обещал. А пока, голубка, ты моя.

— Как мне повезло.

Его рот кривится в дьявольской ухмылке, и мне хочется взять его пистолет и засунуть его ему в глотку.

— Скажи мне одну вещь. — Мой взгляд сужается. — Ты знал, что они с нами делали?

Он был как-то замешан? Потому что если да, то он может пустить в меня пулю прямо сейчас. Я не стану ему помогать.

Когда его челюсть сжимается и он отказывается отвечать, я сильно толкаю его в грудь обеими руками. Он отпускает меня, скрестив руки на груди.

— Так и было, не так ли? — Я задыхаюсь, качая головой в отвращении. — Ты участвовал? Боже мой!

Я закрываю рот рукой, отступая назад.

— Это была ошибка. Я… я ухожу. Или убей меня. Мне все равно, — дрожа, я поворачиваюсь на пятках и бросаюсь к двери.

Но я не успеваю сделать и двух шагов, как он обхватывает мой живот сзади, мышцы напрягаются и вздрагивают.

— Ты никуда не пойдешь, — хрипит он, каждое слово как меч, пронзая меня с силой.

— Ты не лучше их! — кричу я, вцепившись в его руку, пытаясь оторвать его от себя.

Но он хватает мою вторую руку своей и заводит ее мне за спину.

Мое дыхание сбивается, вдохи быстрее выдохов.

— Отпусти меня!

Все мое тело содрогается, не сдаваясь в борьбе, я стону, когда не могу сдвинуться ни на дюйм из его хватки. Он чертовски силен, возвышаясь над моей маленькой фигурой.

— Я опущу руку. Только не сопротивляйся, иначе я снова буду тебя удерживать, — выдыхает он, и эти слова шепчутся в такт пульсу, быстро бьющемуся в моем горле.

Моя грудь расширяется, не в силах подавить ярость внутри меня. Я устала. Так чертовски устала. Считая до десяти, закрыв глаза, я пытаюсь успокоиться, и мое тело обвисает, когда мне это наконец удается.

Он, должно быть, чувствует это, потому что его руки начинают ослабевать, но только на секунду. Его ладонь сомкнулась на моей шее, и он притянул меня к себе, а свободной рукой провел по моей щеке, большим пальцем проводя взад-вперед, пробуждая все мои чувства.

— Я не участвовал в этом. Никто из моих людей не участвовал.

В его глазах я нахожу правду. Но этого недостаточно.

— И что? Просто отвернулся от этого? — Слезы жгут и кровоточат за моими глазами. — Притворился, что ничего не происходит? — Моя нижняя губа дрожит. — Я ненавижу тебя.

Он резко вдыхает, продолжая смотреть на меня, его непоколебимый взгляд полон сожаления. Проходят секунды, а он не говорит ни слова, даже не оправдывается за то, что не остановил то, что с нами происходит. Потому что я уверена, что он мог бы.

— Прости, — шепчет он, крепче прижимаясь к моему лицу, сведя брови.

Где-то внутри себя я понимаю, что эти слова он не привык произносить. Я чувствую их тяжесть в своих руках.

Но слов недостаточно. Они не спасли меня тогда и не спасут Кайлу сейчас.

— Я не прощаю тебя, Майкл. — Еще больше слез вырывается из меня.

Его грудь расширяется от резкого вдоха.

— Быть моей женой будет не так уж плохо для тебя, — обещает он. — Ты будешь в безопасности. Здесь никто не причинит тебе вреда.

— Кроме тебя. — Слова выплывают слабо, как вода перед ураганом. Как волна влечения, запутавшаяся в паутине тьмы.

— Я тоже не причиню тебе вреда. Если только ты будешь вести себя хорошо. — Этот грешный рот приподнимается.

— Никогда не умела себя вести. — Мои глаза сужаются в щели, гнев все еще кипит.

И когда я пытаюсь повернуться, чтобы выйти из этой комнаты, уйти от него и этого хаотического беспорядка чувств, его ладонь грубее сжимает мою шею, притягивая меня достаточно близко, чтобы его лоб коснулся моего.