– А когда вы услышали выстрел, вы открыли глаза и…

– Я увидел, что Пьер стоит на прежнем месте, а полковник Уортингтон упал. Признаюсь, я растерялся в тот момент, но… там были люди, которые растерялись куда сильнее моего, особенно когда доктор объявил, что полковник мертв, – добавил граф, усмехнувшись.

– Вы имеете в виду секундантов мистера Уортингтона?

– Именно так.

– Вы помните, что сказали, когда открыли глаза?

– Боюсь, что ничего умного я не сказал, – ответил хозяин дома, испытующе глядя на Амалию. – Я был… ну да, просто изумлен.

– Вы сказали: «Что, уже все?» – напомнила баронесса Корф.

– Может быть. Я не помню.

– Какая разница, что он сказал? – не выдержал капитан Уортингтон. – Простите меня, миледи, но моего брата убил лягушатник, который до того не брал оружия в руки. Вот что я хотел бы понять! Как он смог? Или ему кто-то помогал? А? А?

Опустив излишне экспрессивное слово «лягушатник», Амалия перевела графу вопрос капитана.

– Разумеется, сударыня, Пьеру помогли, – ответил граф невозмутимо. – На его стороне было провидение. Только так я и могу объяснить себе случившееся.

Капитан вытаращил глаза.

– Провидение?

– Судьба, если угодно. Небеса.

– Сэр, – капитан откашлялся и перешел на чудовищно звучащий французский, – я ничего не имею против провидения, но мой опыт учит меня, что оно всегда будет на стороне того, кто стреляет лучше.

– Боюсь, я не столь компетентен в вопросах провидения, как вы, – с убийственной иронией отозвался граф. – Во всяком случае, я не пытаюсь решать за него, как оно должно действовать.

– Капитан Уортингтон, – вмешалась Амалия, – весьма удручен гибелью своего брата. Вполне естественно, что он ожидал другого исхода дуэли.

– Мы все на что-то надеемся, но наши надежды не всегда оправдываются. – Хозяин дома тонко улыбнулся. – Вы должны понимать, госпожа баронесса, что я тоже надеялся. И я тоже очень привязан к своему племяннику, если уж на то пошло.

– Разумеется, это более чем естественно.

– Я сочувствую капитану Уортингтону и соболезную его горю, но я нахожу намеки на то, что дуэль состоялась не по правилам, совершенно беспочвенными и более того – оскорбительными. В конце концов, на дуэли присутствовал не только я – там были и другие люди, причем весьма уважаемые. И мне совершенно точно известно, что никто из них не смог назвать никаких фактов, которые подтверждали бы измышления господина капитана.

– Что такое измышления? – с беспокойством спросил Уортингтон у Амалии.

– Что-то вроде подозрений, – небрежно отозвалась баронесса.

– Поэтому прошу меня простить, но я более не намерен обсуждать эту тему. – Граф де Ранси поднялся с места. – Желаю вам всего наилучшего, сударь… и вам, сударыня. Надеюсь, госпожа баронесса, когда мы увидимся с вами в другой раз, это произойдет по более приятному поводу. В молодости дуэли казались мне невероятно романтичными, но теперь я совершенно точно знаю: нет никакой романтики в том, на чем лежит тень смерти. – Он смерил капитана взглядом, исполненным ледяного достоинства, галантно поклонился Амалии и дернул за сонетку, вызывая слугу, чтобы тот проводил гостей.

Вновь оказавшись на бульваре Османа, Амалия даже зажмурилась в первое мгновение. Солнечные лучи окутали парижские улицы золотистой вуалью, путались в ветвях деревьев, играли на сбруе лошадей и окнах омнибусов, но тут баронесса Корф увидела соглядатая, который околачивался на тротуаре, делая вид, что рассматривает витрины, и ее лирическому настрою тотчас же пришел конец.

– Хороший город, – снисходительно пробухтел капитан над ее ухом. – Только вот французов очень много. Было бы тут побольше англичан…

Амалия не любила категоричных суждений, но последние слова собеседника окончательно убедили ее в том, что Осетров был совершенно прав в своей оценке младшего Уортингтона и его умственных способностей. Возможно, при других обстоятельствах баронесса Корф и согласилась бы закрыть на них глаза, но сейчас она поймала себя на мысли, что капитан не на шутку ее раздражает.

– К сожалению, мне надо идти, – сказала Амалия. – Была рада с вами познакомиться, сэр.

– Идти? Куда идти?

– Полагаю, сэр, – с достоинством ответила баронесса Корф, – вас это не касается.

– Я имею в виду, что если нам по пути, то я был бы счастлив сопровождать вас, миледи.

– Нет, – покачала головой Амалия, – нам не по пути.

И она двинулась по направлению к опере, боковым зрением отметив, что соглядатай идет за ней, соблюдая дистанцию примерно в полтора десятка шагов. Однако не прошло и минуты, как Амалию нагнал капитан Уортингтон.

– Готов поклясться, – объявил он с широкой улыбкой, – что нам все-таки по пути. – Амалия молчала. – Кроме того, я еще не поблагодарил вас за помощь.

– Помощь? – равнодушно переспросила баронесса Корф, размышляя, взять ли ей экипаж или продолжать идти пешком, испытывая терпение шпика.

– Граф ни за что не принял бы меня, если бы не вы, – ответил капитан, поудобнее перехватывая свою тяжелую трость и оглядываясь на кого-то в толпе. – А мне очень нужно было его увидеть. Ведь, кроме него, я уже со всеми поговорил.

– Вы имеете в виду тех, кто присутствовал на дуэли?

– О да, миледи. Хобсон, Скотт, доктор-француз, рыжий лейтенант…

– А виконт де Ботранше? С ним вы тоже виделись?

Капитан смутился, но только на мгновение.

– Нет, он вовремя сбежал в свой замок среди скал. Хобсон уверяет, что его теперь охраняют почище, чем английскую казну. – Уортингтон покосился на Амалию, и его глаза блеснули. – А еще Хобсон мне сказал, что если я где-нибудь встречу леди, которую зовут баронессой Корф, мне лучше молчать и не говорить ей ни слова.

– Ну так молчите, – отозвалась Амалия, забавляясь.

– Молчу, – вздохнул капитан и в самом деле умолк.

В этот час бульвар был заполнен оживленной толпой, но англичанин двигался посередине тротуара так, словно никого, кроме него и Амалии, тут не было. Он не уступал дорогу встречным и шагал, выпятив грудь и с вызовом поглядывая на любого, кто хоть как-то пытался выразить неудовольствие его манерами. В результате все прохожие старались обходить задиристого незнакомца, так что можно сказать, что его тактика приносила свои плоды. Однако от баронессы Корф не укрылось, что при всем при том капитан старался приноровить свои широкие шаги к ее походке, чтобы не обгонять ее, и она подумала, что, пожалуй, избавиться от Тревора Уортингтона будет нелегко.

– Мне кажется, или этот плюгавый тип в серой шляпе следует за нами? – подал голос капитан после того, как в очередной раз обернулся, чтобы поглядеть на кого-то в толпе.