Экономка недоумевала, про какой такой хрен говорит Анна. После путаного разъяснения вспомнила о вредном растении, с которым периодически боролась на замковом огороде. Горчицу здесь использовали, поэтому вопросов не возникло. Найти остатки хрена поручили лесному следопыту Мирко, и тот приволок целую корзину хрена, собранного по всей деревне. Парень очень заинтересовался, что будут делать женщины с этими твердыми и остро-пахнущими палками, и вызвался помогать. Жалел потом долго, потому как намучился и глаза чуть не потерял, но зато стал спецом по приготовлению острого невиданного соуса. За ним закрепилось кличка «хреновый», что всякий раз заставляло Аню улыбаться. Раскрывать смысл чуждого этим местам понятия она не стала-парня обижать не хотелось.

Ячменная каша, а проще-перловая, с тыквой, луком и морковью Ванде и Мирко понравилась, и они с энтузиазмом взялись за хрен. Вымочив его в воде, чистили и терли, плача и ругаясь, но когда кашица была залита кипятком, а потом смешана с солью, сахаром и капелькой уксуса и нанесенная на хлеб, отправилась в рот под жареные колбаски, по кухне пронесся стон и слезы восторга. Отдышавшись, Ванда перевела покрасневшие глаза на Анну и сказала:

— Какой этот хрен! Пробирает, аж дух захватило! Но с колбаской и пивом потом, думаю, будет признан! Мирко, ты как?

Парнишка сидел, выпучив глаза, но кивал согласно. Воронцова рассмеялась, вспомнив поговорку про смерть немца.

— Так, ребята, хрен хорош к холодцу и зельцу. Жаль, маловато у нас потрошков, но по кусочку, авось, всем достанется.

И работа закипела. Троица палила, мыла, рубила и варила уши, ножки, хвост на холодец (Мирко был ответственным лицом и следил за огнем в очаге, пока на крюке в кастрюле кипел бульон), женщины отдельно сварили печень, легкое, сердце и почки(предварительно вымочив их) с луком и морковью, вычистили желудок и начинили его порубленными потрохами, точеным чесноком с солью и перцем, оставив небольшие отверстия для бульона, а потом варили около часа. Готовый желудок положили в узкую тарелку типа селедочницы и прикрыли дощечкой с грузом, чтобы зельц схватился в холодном подвале.

Уши, ножки и хвост, отваренные с перцем, лаврушкой и овощами до развара, Аня разобрала, тонко порезала и, процедив вторично прокипяченный бульон, залила разложенное по глубоким и широким тарелкам мясо.

— Пусть стоит и застывает в холоднике, завтра к вечеру будем пробовать. Тушенку из головы отложим пока. И еще, Ванда, пусть днем соберут луковую шелуху, вспомнила сейчас еще рецептик.

Умаявшиеся помощники были согласны. Ванда строго предупредила поварят ничего в холоднике не трогать и ушла спать уже на рассвете. Мирко уснул прямо в кухне, не желая покидать пост и, подгоняя время, мечтал продолжить готовить с интересной фрау Анной.

***

Утром следующего дня вся кухонная челядь пробовала хрен и сочла соус весьма пикантным. Наличие тарелок с незнакомыми блюдами в холоднике разжигало любопытство, и местные решили тоже блеснуть мастерством — сделать кровяную колбасу. Ради такого поварята отмыли дурно пахнущие кишки, а старший повар приготовил редкое блюдо.

Ванда, распределив задания, отправилась проверить ночное варево. Несмотря на теплую относительно осень, в подвалах замка, где хранились продукты, было по- настоящему холодно, и тарелки с холодцом застыли уже к обеду. Мучимая желанием снять пробу, экономка рискнула позвать Анну Николаевну.

— Думаете, застыло? — спросила гостья. — Не выливается? Тогда пойдемте пробовать.

Одну тарелку съели в кухне сразу, и общее мнение было приятным для Анны: с хреном или горчицей как закуска весьма интересно. Поэтому простым гостям не подавать. Воронцова рассмеялась.

— И что тогда подадим? На холодец и голова пойдет. Нет? А, тушенка… Ладно, сделаем тушенку вечером, а сейчас тогда сварим сало в луковой шелухе. Собрали?

По приказу Анны повар принес из подвала подчеревок, и поварята обступили стол. Гостья нарезала мясо небольшими кусками, шелуху тщательно промыла и бросила в кипящую воду, потом добавила соль, перец и лавровый лист. В покипевшую воду отправились куски подчеревка, и когда мясо стало мягким, Анна вынула его из маринада. По кухне поплыл запах копченостей, удивив присутствующих. Остывшие кусочки натерли чесноком, и автор предложил снять пробу.

— Очень необычно! — отметила Ванда. — У нас не коптят мясо, нет таких деревьев, а тут и без копчения очень вкусно. Так любое сало можно сделать?

— Да, я смотрю, вы сало не солите, а ведь это и вкусно, и храниться долго, и для здоровья полезно. Хотите, сделаю?

Повар рванул за салом, и остальные вновь следили за действом: помыть, натереть солью, перцем, чесноком, положить в неглубокую посуду и оставить на пару дней в прохладном, но не холодном месте.

Мужчина-повар вдруг произнес:

— Оно, наверное, с хреном будет хорошо? И долго лежит?

Воронцова подтвердила:

— В холоднике, думаю, до весны спокойно сохраниться, дольше, чем топленый жир. А готовить на нем можно также, и соли меньше. Шкварки с кашей-прелесть! Да и просто кусочек сала на ржаном хлебе, да с лучком. Уммм! И сытость оно дает хорошую.

Теперь Ванда поняла, о чем сокрушалась Анна, когда смотрела на привезенную скотину. По таким рецептам, действительно, мясо можно сохранить вернее, чем привыкли. Работники задумчиво молчали, и вдруг один паренек спросил:

— Фрау Анна, а вы с бобами можете что-то приготовить? У нас дома их много, но мама не умеет сделать их вкусными, — мальчишка грустно поджал губы, — а выбрасывать жалко.

Воронцова не любила бобовые, но, живя в Поти, научилась делать лобио.

— Какие приправы, кроме перца и тмина, у вас есть? И где фасоль?

Поварята бросились врассыпную, и через минуту перед Анной стоял мешок с фасолью, баночки с молотой петрушкой, базиликом(?), кориандром и вроде кинзой. Без помидоров и перца вкус, конечно, будет не такой, но попробовать можно.

— Для бобовых важно разбухнуть, поэтому после промывки их следует оставить в воде часов на 10, так что готовить будем завтра. Хорошо? Так что же в итоге подадим деревенским гостям, а, Ванда?

Глава 11

Пока Анна чудила на кухне, генерал с сыном рассматривали варианты беседы с подданными. Предложение попаданки несло в себе одно рациональное зерно, а именно: нужны перемены и знания. Оплачивать труд зависимых крестьян было, как бы сказали в России, стремно, но попробовать на одной деревне аристократы все-таки подумывали. Животноводство привлекало больше, но на покупку поголовья не было денег, да и зима впереди. Покумекав так и эдак, Вайсы решили вначале прощупать почву и настроения окрестных жителей, а потом принимать решения.

— Отец, ты боишься провала затеи? — поинтересовался Хенрик.

— Не то, чтобы провала — ответил Карл. — Скорее