– Что за фокусы, Аврора? – спрашивает он хрипло, осторожно поднимая мое лицо за подбородок. Кажется, что вот-вот склонится и поцелует меня, но он всего лишь неотрывно смотрит мне в глаза.

– Никаких фокусов. Я просто буду заниматься делами фонда моей мамы. И не смей мне запрещать! – слегка повышаю голос и тычу пальцем в его стальную грудь, видя, как Артем хмурится и собирается мне что-то возразить. – Я все решила. И ты мне не запретишь. Не в этот раз.

– Я и не собирался. Да, я против, чтобы ты выходила из дома и куда-то ездила. Но…я понимаю, как это важно для тебя. Поэтому ты будешь работать в фонде, хорошо. Но под охраной и не на полный день.

Теперь мой черед удивляться. Кто этот человек, и что он сделал с Артемом Волковым?!

Он. Со мной. Согласился.

С ума сойти!

Не верю!

А Артем, кажется, замечает все эмоции, что отражаются на моем лице, усмехается и подталкивает к машине:

– Поехали домой.

Еще раз окидываю его взглядом и бросаю как будто между делом:

– Одевайся в следующий раз теплее. Иначе заболеешь.

Теперь уже Артем замирает, явно удивленный моим выпадом.

На следующее утро Анна Владимировна собирает весь коллектив в небольшом зале переговоров, чтобы представить меня как руководителя. Я ужасно волнуюсь, как школьница на экзамене. Но совершенно зря – все проходит как нельзя лучше, и сотрудники новость о том, что я теперь руковожу фондом, принимают на «ура».

Уже в новой должности я желаю всем хорошего рабочего дня и распускаю по рабочим местам.

– Можно? – Инга стучит в дверь кабинета и просовывает голову.

Интересно, если рявкну «Нельзя!», она уволится? А что, это мысль…

Но вместо этого я, тяжело вздохнув, как можно более миролюбиво произношу:

– Входи.

Я не могу сейчас попросить Ингу «по собственному». Потому что за эти дни изучила несколько десятков дел, и стоит признать – она действительно профессионал своего дела. Эмоциональное состояние женщин, которых она ведет, стабилизируется просто какими-то немыслимыми темпами. И если сейчас моя личная неприязнь возьмет верх, то я собственноручно лишу многих женщин, страдающих от насилия, возможности обрести душевное равновесие.

И погублю дело всей маминой жизни.

Поэтому я заталкиваю свое отношение к Инге куда подальше и поглубже и готовлюсь слушать ее. Вот только чаю выпью.

Нажимаю клавишу селектора, а мне никто не отвечает. Хмурюсь и встаю с места, чтобы выйти в приемную, как Инга останавливает меня:

– Ты ищешь Анну Владимировну? Она ушла на обед. Как и многие в офисе. Не бережешь ты себя, Аврора. В твоем-то положении, – цокнув, Инга качает головой. – Посиди, я за тобой поухаживаю. Тебе чай или кофе?

– Чай. Зеленый, – отвечаю растерянно, глядя на часы. Действительно, обед в самом разгаре. – Спасибо! – кричу уже в раскрытую дверь приемной.

Инга возвращается с подносом, на котором дымятся кружки с чаем. Действительно ухаживает: там поместилась еще тарелка с бутербродами. Я накидываюсь на еду и спрашиваю, едва успев прожевать:

– О чем ты хотела поговорить?

– Это подождет. Поешь нормально, тебе нужно хорошо питаться.

Я с наслаждением пью чай, и спустя некоторое время ощущаю резкую боль внизу живота. Она настолько сильная, что я сгибаюсь пополам и кричу.

– Аврора! Что?! Что случилось?! Тебе плохо?! – Инга мигом подлетает и падает на колени передо мной.

– Живот…– стону, снова сгибаясь от нового схваткообразного приступа.

Как сквозь вату я слышу, как Инга звонит в «скорую» и кому-то еще.

– Все хорошо, малышка, все будет хорошо, – глажу живот сквозь слезы, стараясь успокоить Викторию. И себя заодно.

Но спустя мгновение я прихожу в ужас, что руки леденеют, а сердце пропускает удар.

На моей ладони ярко-алая кровь, и пятно стремительно растекается внизу живота…

Глава 21

Артем

– И если мы выведем эти активы…

Выступающего коллегу прерывает пронзительный звонок моего мобильного. От неожиданности вздрагиваю, тут же хмурюсь и непонимающе смотрю на экран.

Инга?

А не пойти ли бы ей к черту?! Сбрасываю звонок и включаю вибрацию.

– Прошу прощения, продолжайте.

Но продолжить моему заместителю не дает все тот же настырный звонок от Инги. Раздраженно сбрасываю, но в душе поселяются подозрение и дурное предчувствие.

Зачем ей звонить мне? Мы все выяснили, я все популярно объяснил. Она никогда не отличалась бестолковой настырностью и незнанием границ.

Когда я успеваю выкинуть дурные мысли из головы и почти забыть Ингу, телефон звонит снова.

И это уже совсем дурной знак.

Аврора.

Она знает, что у меня очень важное совещание, на котором мы решаем вопрос об открытии филиала компании. Она знает, что именно сегодня меня можно беспокоить только в экстренном случае.

И она точно не стала бы отвлекать меня по пустякам.

Внутри дурное предчувствие растекается все сильнее, затягивая меня, как в водоворот.

Приложив максимально усилия не паниковать раньше времени, я, не обращая внимания на недовольные и растерянные лица собравшихся, встаю, отхожу к окну и отвечаю на звонок.

– Да, Аврора?

– Наконец-то! – вместо моей жены в трубке раздается визгливый голос…Инги. Я отвожу телефон от уха и смотрю на экран. Нет, это точно номер моей Авроры. Тогда почему по нему говорит…моя бывшая жена?

– Что происходит? Где Аврора? И почему у тебя ее телефон?

– Потому что ты не отвечаешь на мои звонки! Авроре плохо, у нее открылось кровотечение, мы сейчас едем в больницу.

Да какого..?! Все же было абсолютно нормально! Она вполне прекрасно себя чувствовала! И врачи говорили, что беременность протекает идеально!

Разберусь. Лишь бы сейчас беда миновала, и с моими девочками все было хорошо.

– Попроси водителя отвезти вас в госпиталь. Наш врач будет вас ждать. Я предупрежу. Выезжаю, – коротко бросаю, на ходу надевая пиджак и вылетая из зала. Плевать. На все и на всех. Сейчас я должен быть рядом со своими девчонками и убедиться, что с ними все в порядке.

Но все складывается так, что ни хрена не в порядке!

– К сожалению, Артем Васильевич, я сейчас в командировке в Мюнхене и физически не успею прилететь в госпиталь. Я предупрежу коллегу, он будет вас ждать. Не волнуйтесь Анатолий Абрамович – прекрасный и надежный врач, он предпримет все необходимые меры.

Я с силой швыряю телефон куда-то на заднее сиденье и вдавливаю педаль газа в пол.

Быстрее!

Быстрее!

Я должен успеть!

Я несусь так, как будто боюсь опоздать на самое важное событие в моей жизни. Но так и есть! Разве может быть что-то важнее жизней дочери и моей женщины?!