Что касалось недостатка сил и средств, то, по мнению Верховного главнокомандующего, его можно было компенсировать умелыми действиями войск, для чего потребовалось «заменить в практике наших армий и фронтов действия отдельными дивизиями, расположенными цепочкой, действиями ударных групп, сосредоточенных в одном направлении… и заменить так называемую артиллерийскую подготовку артиллерийским наступлением». Последнее означало, что артиллерия должна наступать вместе с пехотой, вести огонь в течение всего «наступления, пока не будет взломана оборонительная линия противника на всю ее глубину», и что «артиллерия должна быть сосредоточена не в любом месте фронта, а в районе действия ударной группы армии, фронта…»[78]

Эти принципы излагались в директивном письме Ставки ВГК № 03, которое в ночь на 10 января 1942 г. по прямому проводу было направлено военным советам фронтов и армий[79].

Директива сыграла положительную роль в развитии принципов массирования сил и средств и боевого применения артиллерии в наступлении. Однако острая нехватка боеприпасов в тот период зачастую сводила на нет все очень правильные теоретические установки Ставки.

Несмотря на возражения Г. К. Жукова, из реплик, брошенных Сталиным по ходу его выступления, стало понятно, что решение уже принято и пересмотрено не будет. Дав закончить Н. А. Вознесенскому, также возражавшему против планов Верховного о всеобщем наступлении, но по экономическим причинам, Сталин сказал:

— Я говорил с Тимошенко, он за то, чтобы наступать. Надо быстрее перемалывать немцев, чтобы они не смогли наступать весной.

Сталина поддержали Маленков и Берия, сказав, что у Вознесенского всегда находятся непредвиденные трудности, которые можно преодолеть. Верховный главнокомандующий завершил выступление словами:

— На этом, пожалуй, и закончим разговор.

По воспоминаниям Жукова, у него сложилось такое впечатление, что Сталин вызвал в Ставку маршалов и генералов не для обсуждения целесообразности общего наступления, а для того, чтобы «подтолкнуть военных», как любил он иногда выражаться. Когда Г. К. Жуков вместе с Б. М. Шапошниковым вышли из кабинета Верховного, начальник генштаба сказал:

— Вы зря спорили. Этот вопрос был заранее решен Верховным. Директивы всем фронтам уже отданы, и они в ближайшие дни начнут наступление.

— Тогда зачем же спрашивали наше мнение?

— Не знаю, не знаю, голубчик, — тяжело вздохнув, ответил Борис Михайлович.

Было ясно, что Генштаб не являлся инициатором плана всеобщего наступления.

Одна из нескольких директив (для Западного фронта — ЦАМО РФ, ф. 208, оп. 2511, д. 1048; получена 7 января 1942 года. — Примеч. авт.) приводится в настоящей работе. Вот ее содержание.

Итак, Ставка ВГК утвердила план общего наступления Красной армии, который не имел достаточного обеспечения силами и средствами. Недостаток их мыслилось возместить путем создания во фронтах и армиях ударных групп и переходом к уже упомянутому артиллерийскому наступлению.

Но командный состав не имел еще такого опыта, а вести артиллерийское наступление не позволял острейший дефицит боеприпасов.

В начале января германское командование предприняло все меры, только бы восстановить боеспособность своих армий на Восточном фронте. Чтобы остановить наступление советских войск, оно продолжало направлять туда свежие дивизии, маршевое пополнение, боеприпасы и другие материальные средства. Контингент призывников 1922 года рождения в количестве 270 тыс. человек должен был поступить в действующую армию из армии резерва с февраля по апрель 1942 года. А в январе на советско-германский фронт перебрасывались соединения и части с других ТВД. В январе 1942 года была отменена директива Гитлера от 14.07.1941 года, согласно которой было почти приостановлено производство вооружения и боеприпасов для сухопутных сил. Германская военная машина вновь разворачивалась во всю мощь. К тому времени немцам удалось стабилизировать положение на своих флангах: группа армий «Север», остановив наступление советских войск, прочно закрепилась на левом берегу р. Волхов; оправилась от поражения под Ростовом и группа армий «Юг». А вот положение группы армий «Центр» вызывало в Берлине некоторую обеспокоенность, ибо под Ржевом сохранялась опасность, что 9-я армия будет отрезана от своих коммуникаций. Кризисная ситуация сложилась в полосе 4-й армии, когда советские войска взяли Боровск и обошли правый фланг 20-го армейского корпуса. В случае дальнейшего их продвижения в северном направлении корпус мог оказаться в котле, а это в свою очередь привело бы к тому, что советские войска нанесут удар непосредственно на Вязьму, который мог привести к «большому окружению всей группы армий „Центр“»[80]. Ликвидировать эту опасность Гитлер поручил командующему 4-й танковой армией генералу Гепнеру, передав в его подчинение 20-й армейский корпус. Гепнер, полагая, что для успешной реализации поставленной перед ним задачи необходимо немедленно отвести корпус к северо-западу от Боровска, 6 января обратился к командующему группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалу фон Клюге, но тот отклонил это предложение.