Очень сложной оставалась обстановка и в полосе 2-й танковой армии, так как в разрыв, образовавшийся на ее стыке с 4-й полевой армией, устремилась оперативная группа генерала Белова, которая начала развивать успех на юхновском направлении, а через брешь на смежном со 2-й полевой армией фланге наступали войска 10-й советской армии генерала Голикова. Они уже настолько приблизились к железной дороге Брянск — Вязьма, что возникла прямая угроза этой жизненно важной для группы армий «Центр» артерии.

Поскольку выдвижение свежих сил с запада шло в недостаточно высоких темпах, Гитлер потребовал от войск оказывать ожесточенное сопротивление русским. Право на отход они получали только с разрешения вышестоящего командования и в том случае, если из-за «отсутствия боеприпасов или продовольствия войска не смогут наносить потери противнику»[81].

Таким образом, у противника на центральном участке восточного фронта имелось немало слабых мест. Вследствие этого немецкий историк-исследователь Рейнгардт с полным основанием мог утверждать, что, «несмотря на все меры, принимаемые Гитлером, ОКХ и Клюге, группу армий („Центр“. — Примеч. авт.) нельзя было бы спасти, если бы ей противостоял сильный, умеющий использовать свои преимущества противник…»[82]

Советское военно-политическое руководство при подготовке общего наступления уповало на то, что конечный успешный итог операции будет обеспечен целенаправленностью усилий и непрерывностью боевых действий. Замысел операции на западном направлении и задачи фронтов были определены в директиве Ставки от 7 января 1942 года. Охватывающими ударами войск Калининского фронта (командующий генерал-полковник И. С. Конев) из района северо-западнее Ржева на Сычевку, Вязьму и войск левого крыла Западного фронта из района Калуги, Мосальска в направлении Юхнова, Вязьмы с одновременным наступлением на его правом крыле двух армий и кавалерийского корпуса на Шаховскую, Гжатск намечалось окружить и уничтожить основные силы группы армий «Центр» (генерал-фельдмаршал фон Клюге являлся ее командующим с 19 декабря. — Примеч. авт.). Никакой паузы между окончанием контрнаступления и началом общего наступления не предполагалось. Таким образом, Калининский фронт наносил удар в направлении Ржева и Вязьмы, а Западный — в направлении Юхнова и Вязьмы. Совместными усилиями они должны были «окружить, а затем пленить или уничтожить» всю ржевско-вяземскую группировку противника. Кроме всего прочего, Западный фронт силами 20-й армии прорывал оборону на реке Лама[83].

Для совместных действий с войсками Калининского и Западного фронтов, а также более глубокого охвата с севера вражеской группы армий, Северо-Западный фронт (командующий генерал-лейтенант П. А. Курочкин) получил задачу двумя (3-й и 4-й) ударными армиями левого крыла наступать из района Осташкова в направлении Торопец, Велиж, Рудня. Это фронтовое объединение имело задачу разгромить противника в районе озер Селигер и Волто, обойти его ржевско-вяземскую группировку с запада, отрезать пути отхода и «во взаимодействии с войсками Калининского фронта» уничтожить ее[84].

Войска Брянского фронта (командующий генерал-полковник Я. Т. Черевиченко, со 2 апреля — генерал-лейтенант Ф. И. Голиков) должны были активными действиями на брянском и орловском направлениях сковать находившегося там противника и тем самым обеспечить с юга наступление ударной группировки Западного фронта.

Совокупность действий названных выше фронтов и армий составляла содержание Ржевско-Вяземской стратегической наступательной операции на решающем направлении советско-германского фронта.

Ржевско-Вяземская операция готовилась и развертывалась при общем превосходстве противника в силах и средствах, особенно в танках. На 1 января 1942 года в войсках Калининского и Западного фронтов насчитывалось 1061 тыс. человек, около 10 тыс. орудий и минометов, 507 танков (в том числе 176 тяжелых и средних), 314 самолетов. Этим двум фронтам противостояли 1255 тыс. солдат и офицеров, около 10,4 тыс. орудий и минометов, 880 танков группы армий «Центр».

Не способствовали проведению операции и метеорологические условия. Из-за снежных заносов резко сократилась пропускная способность дорог; подход военной техники, подвоз боеприпасов и продовольствия были крайне затруднены. К тому же советские войска располагали ограниченным количеством транспортных средств. Но Ставка торопила со сроком начала операции, рассчитывая, что вскоре после новых ударов Красной армии немецкий фронт группы армий «Центр» развалится окончательно.

В соответствии с указаниями Верховного главнокомандующего в наступление 8 января 1942 г. перешли войска Калининского, левого крыла и центра Западного фронтов; 9 января — ударные армии Северо-Западного фронта; 10 января — армии правого фланга Западного фронта. Итак, начался завершающий этап битвы под Москвой.

Главной ударной силой советской наступательной группировки продолжали оставаться танки. Но действовать им приходилось еще в более сложных условиях, нежели в ноябре-декабре 1941 года. Зима была снежная, и к январю 1942 года слой снега на открытых пространствах Подмосковья и далее на запад достигал 80–90 см, а в лесу составлял около 15–20 см. Опытным путем наши танкисты выяснили, что преодоление снежного покрова для танка КВ было возможно при толщине 60–70 см и менее, для Т-34 — 70 см и менее, Т-60 — 35 см и менее, Т-40 — 35 см и менее, БТ-7 — 50 см и менее, МК II «Матильда II» — 35 см и менее, МК III «Валентайн II» — 40 см и менее. Трактора СТ-20 могли преодолеть снежный покров в 15–20 см, а автомобили ГАЗ-АА — до 10–15 см без цепей (и до 20 см с цепями). Таким образом, уже при выполнении поставленной тактической задачи нашим танкам, а точнее их экипажам, приходилось учитывать толщину снежного покрова и передвигаться в основном по лесным опушкам. Боеприпасы и горючее в советских танковых бригадах в этот период подвозили на санях (предполагалось иметь по 5 саней в каждой бригаде), что было достаточно эффективно, особенно вблизи линии фронта. Водные преграды преодолевались по льду из расчета его допустимой толщины: для КВ-80 — 100 см, для Т-34 — 60 см, для Т-60 — 30 см, для МК III «Валентайн II» — 40 см. Иногда вместе с хворостом, деревянными щитами или жердинами толщиной 25–30 см производилось намораживание льда до приемлемой толщины. А еще в холодное время постоянно было необходимо прогревать двигатель танка, производить его обслуживание и ремонт.

С наступлением времени холодов и снежных заносов наилучшим образом проявила себя «тридцатьчетверка». Она единственная могла уверенно преодолевать снежный покров толщиной 0,5 м, а со специальными шпорами — и до 0,8 м. Однако большинство машин в танковых бригадах составляли легкие танки. На 10 января 145 тбр имела 2 КВ, 19 Т-34, 22 Т-60; 1 гв. тбр — 3 КВ, 8 Т-34, 9 Т-60; 31 тбр — 10 Т-60; 24 тбр — 7 Т-60; 22 тбр — КВ, 5 Т-34, 4 Т-26, 7 Т-60; 146 тбр — 2 Т-34, 3 МК «Валентайн II», 11 Т-60; 20 тбр — 2 Т-34, 4 Т-26, 5 Т-60, 1 МК III «Валентайн II»; 27 отб — 4 Т-34, 12 Т-30/60; 5 тбр — 2 КВ, 3 Т-34, 2 БТ, 4 Т-26, 2 Т-40 и 7 Т-60; 26 тбр — 12 Т-34, 2 Т-26, 3 Т-40 и 6 Т-60; 18 тбр — КВ, Т-34, 13 Т-60; 112 тд — КВ, 10 Т-34, 8 Т-26, 6 МК III «Валентайн II»; 32 тбр — КВ, Т-34,2 Т-60; 2 гв. тбр — КВ, Т-34, 6 Т-40/60 (распределение по армиям Западного фронта и место временной дислокации указано в таблице. — Примеч. авт.), а «ударных» КВ и Т-34 было маловато. Только четыре танковые соединения (1 гв. тбр, 26, 145 тбр, 112 тд) имели «до 60–80 % штатной потребности», а остальные бригады не были боеспособны. И тайной это ни для кого не являлось!