– Еще час подождем, и позвонишь, – сказал Феликс и закрыл желтую папку с надписью «Дело № 5: Изменившаяся Карина», куда он положил листок с изображением девушки со стеблем на шее.

– Кстати, я тем вечерком карты-то снова на неё раскинула.– Поглядев на себя, Аля сунула зеркальце в сумку. И не обращая внимания, какими взглядами на нее уставились Гера, Арина и Сабуркин, продолжила: – И кое-что все-таки показал расклад.

– Какие еще карты, на кого ты раскладывала? – поинтересовался Феликс, и Аля тут же осеклась, вспомнив, что директора в свои приемы следствия посвящать коллектив не собирался. – Ну? Что там за секреты, выкладывай.

– Да та-ак, – нехотя протянула женщина. – Просто параллельно с основными наблюдениями за объектом заодно и на картах посмотрели, что там с девочкой неладного творилось. Первый раз карты закрыли информацию, ничего не показали. А второй раз раскинула буквально позавчера, и кое-что вышло.

– И что же? Не томи, видишь, публика дышать перестала.

– Расклад показал, что на Карину наложено какое-то мощное проклятие, смертельное, оттого, видать, карты раньше и молчали – сильный колдун может так сделать, что карты будут закрываться, не покажут опасность, не предупредят. А буквально накануне ее смерти они и заговорили. Когда уже поздно предупреждать.

– Любопытно.– Подперев кулаком подбородок, Феликс уставился куда-то поверх прически Алевтины. – А что это за проклятие такое, карты не сказали?

– Увы, такие подробности они не сообщают.

Тут зазвонил мобильник Феликса. Взглянув на дисплей, он сказал:

– Это Вероника. – И в наступившей гробовой тишине нажал на прием вызова.

Разговор длился от силы пару минут, из динамика доносился взволнованный голос хозяйки ЗОЖ-центра, но что именно она говорила, сотрудники не разобрали, как ни вслушивались.

Закончив, Феликс сунул аппарат в карман и произнес:

– Значит так, подруги своей она хватилась, дозвониться до нее не смогла и тогда связалась с соседкой Карины. Соседка позвонила в дверь, затем на мобильный Карины и услышала, как телефон звонит внутри квартиры. После этого Вероника связалась с отцом Карины, и он уже едет домой к дочери. Так что, видимо, дверь вскроют в ближайшие часы.

–Фух! – выдохнула Алевтина. – И потом что? Дело закрывается само собой?

– Посмотрим, – пожал плечами Феликс. – Но кажется мне, что просто так это дело не закроется.

– Нам уже самим интересно, что это было, – добавил Гера. – Для общего, так сказать, развития.

Через два часа Вероника позвонила снова и, захлебываясь от волнения, поведала Феликсу, что квартиру вскрыли и обнаружили там бездыханное тело Карины. Вызвали скорую – первичный осмотр показал, что смерть наступила от асфиксии, но видимых причин не выявил. Медики вызвали следственную бригаду – те подтвердили смерть от удушья, но тоже не смогли назвать причину. Тело увезли в морг, отца – в больницу с сердечным приступом, квартира опечатана, а сама она не знает, что делать, видимо, у нее вот-то начнется самая настоящая истерика, и она уже выпила полбутылки мартини, который держит в центре для постоянных клиенток, а еще…

– Вероника, – мягко перебил Феликс, – думаю, ничего не случится, если вы сейчас закроете центр, поедете домой и допьете мартини в спокойной обстановке. Вам надо пережить это печальное событие…

– А можно я приеду к вам?! – В голосе девушки прозвучали визгливые нотки надвигающейся истерики.

– Ко мне – куда?

– Куда угодно!

– Приезжайте в агентство, адрес знаете, я как раз в офисе.

– Да! – выпалила Вероника и бросила трубку.

Передав коллективу суть разговора, Феликс тяжело вздохнул:

– Есть ли у нас мартини?

– Вино есть, ликерчик ампельсиновый, – принялся перечислять Никанор Потапович, – коньячку бутылочка, настоечка моя ореховая…

– Бренди и вискарь еще есть, – добавил Валентин, – вторым рядом в шкафчике стоят.

– А мартини?

– Мартини нет, но я сбегать могу, какие проблемы.

– И почему у нас столько алкоголя в офисе? Зачем?

– Ну так вот же, – многозначительно развел руками Сабуркин, —расколбасит вдруг клиента от переживаний, а у нас имеется, чем нервишки сходу поправить.

– Вы бы лучше с таким же усердием валокордина с валерьянкой запасли.

– Пятьдесят грамм коньяка лучше, чем пятьдесят грамм валокордина, – возразил Валя. – Так я пошел? Какой мартини взять?

– Бери любой, – снова вздохнул Феликс. – Думаю, сейчас ей абсолютно все равно.

Поднявшийся ветер расшевелил, погнал по небу ленивые черные тучи, изо дня в день тяжелым грузом висевшие над городом. Резанули солнечные лучи, и Феликс отошел от окна. Минутой позже, звеня бутылками, явился Валентин.

– На всякий случай взял четыре вида! – доложил он с порога.

– Не маловато ли?

– Феликс, ну там акция была! Скидки как раз на вермуты всякие, чего ж не взять! Еще к каждой бутылке по фирменному стакану в подарок дали!

– Да, понимаю, акции – твоя стихия. То коньяк с пепельницами, то мартини со стаканами. Купоны собирать не начал еще?

– Феликс, ну чего ты! Если девушка… как ее там… Вероника все не выпьет, оставим для следующих клиенток. Можем прямо сразу всех угощать, типа такое вот у нас приятное агентство…

– Сдается мне, четыре бутылки Вероника выпить в любом случае не сможет, даже если очень сильно постарается, – подал голос Герман.

– А вот тут не скажи! – Сабуркин поставил пакеты на стол секретаря и принялся выгружать бутылки. – Это уж как пойдет! Бывает, знаешь, как…

Но дорассказать, как бывает, Валентин не успел – Арина выглянула в окно и сообщила:

– К нам Мухин идет!

– Ой, надо же, как некстати! – Алевтина подскочила к столу, сгребла бутылки и понесла на кухню, словно районный участковый только и делал, что приходил в агентство лишь за тем, чтобы уничтожить стратегические запасы спиртного.

Входная дверь распахнулась, в секретарскую ввалился Мухин и громогласно кашлянул:

–Здр-а-асте!

Выглядел Дмитрий хоть и опрятно, застегнут был на все пуговицы, но на челе имел печать хмельной задумчивости. Никанор Потапович, стоявший в другом конце комнаты, втянул ноздрями воздух и произнес:

– Хороший коньячок-то, хранцузский небось?

–«Реми-и-и-ик!Мартин»,– утвердительно икнул Мухин.

– Вылечился после портвейна, не воротит уже? – с деланным участием поинтересовался Феликс.

– Пришлось. – Участковый глубоко вдохнул, шумно выдохнул, стараясь снова не икнуть. – Кореш мой из следственного отдела…