– Конфликт крови с двумя компонентами.

Павел взглянул на указанные пробирки, коротко кивнул и склонился над своим чехлом. Что он там делал, позвякивая каким-то хрупким стеклом, что с чем смешивал в очередном шприце, молчаливым зрителям в конце коридора видно не было. Затем Павел сделал Феликсу два укола – один в шею, другой в руку. Сразу после инъекций веки мужчины потяжелели, глаза закрылись и полностью расслабились все мышцы. Свернув и рассовав свои чехлы обратно по карманам, Петр с Павлом взялись за Феликса: Петр подхватил его подмышки, Павел – за ноги, подняли и понесли, следуя за Дааной, в спальню.

Там с Феликса сняли пиджак с рубашкой и положили на кровать поверх покрывала. Мужчина казался смертельно пьяным и совершенно не владеющим собственным телом, но тем не менее он был в сознании, только ничего не говорил и не открывал глаз. Голова его упала на подушку, рука свесилась с кровати. Даана взялась за запястье, чтобы положить ее на постель, как вдруг во внутреннем кармане пиджака, брошенного на пол, зазвонил мобильник. Достав аппарат, девушка посмотрела на экран – вызов был от Германа.

– Здравствуйте, – сказала она в динамик, держа аппарат чуть на расстоянии от своего уха.

– Вечер добрый. – Судя по голосу, молодой человек немного растерялся, услышав вместо своего директора женщину. – Можно Феликса Эдуардовича?

– Сейчас, к сожалению, он не может подойти к телефону, – мягко произнесла Даана, глядя на лежащего мужчину с безвольно запрокинутой головой. – Феликс Эдуардович приболел, ему надо отдохнуть как минимум сутки.

– Приболел? – окончательно растерялся парень. – Как это – приболел? Разве он может приболеть?

– Почему не может? Может.

– Простите, а вы кто?

– Его знакомая, Даана, я как-то приходила к вам в агентство.

– А-а-а… да-да-да, помню, здравствуйте. Скажите, может, нужно что-то? Я могу приехать немедленно, прямо сейчас…

– Спасибо, ничего не надо, ему просто требуется отдых. Хорошенько выспится – и все будет в порядке. Если там у вас ничего страшного и срочного не произошло, то не беспокойте его до тех пор, пока он сам не позвонит. Надеюсь, завтра Феликс уже сможет с вами связаться.

– Ага, хорошо, беспокоить не будем. Пусть выздоравливает поскорее. До свидания.

– Всего доброго.

Даана положила телефон на прикроватный столик-подставку, подняла с пола пиджак с рубашкой, аккуратно сложила их, перебросила через руку и посмотрела на Петра с Павлом, стоящих у двери. В ответ на ее взгляд они одновременно пожали плечами, и Павел тихо произнес:

– Делаем всё, что можем. – Затем подумал и зачем-то добавил: – Не знал, что у него еще и крыса живет, думал, только ворон. Никогда прежде не слышал, чтобы вампиры домашних животных держали.

– Ага, – кивнул Петр, – а тут целый зоопарк получается. Еще интересно…

Но вновь натолкнувшись на взгляд Дааны, оба замолчали, потоптались на месте, переглянулись и вышли из спальни.

То выплывая в реальность, то снова погружаясь в забвение, Феликс провел ночь и встретил утро на стыке этих состояний. Реальность в его восприятии то замедлялась, отчего от одного конца комнаты до другого ворон перелетал минуты за две, то ускорялась, и от этого шли волнами тяжелые портьеры и начинала судорожно раскачиваться лампа под потолком.

В размытых сумерках спальни с зашторенным окном мимолетно вспыхивали языками пламени волосы Дааны. Девушка не подходила к Феликсу, но он понимал, что она все время где-то рядом.

Часы в гостиной пробили полдень. Когда отзвучал двенадцатый удар, Феликс ощутил обжигающе горячую ладонь под своим затылком. Ладонь приподняла его голову, сквозь ресницы блеснул хрустальный край, и на губах возник вкус кокосового молока с вином. Медленно, глоток за глотком, мужчина осушил бокал и откинулся обратно на подушки.

Феликс не знал, сколько прошло времени, но постепенно он начал ощущать собственное тело, возвращалась прежняя гибкость и сила. Рассудок прояснился, а багровая краснота глаз сначала сменилась обсидиановой чернотой, а затем растворилась в электрически-яркой синеве.

Приподнявшись на локтях, Феликс увидал сидевших на краю кровати ворона и крысу. Не понятно, сколько они там находились – сидела парочка так тихо, что ничем не выдавала своего присутствия. Оба молча и как-то с опаской смотрели на мужчину, словно боялись неловким движением или громким звуком вернуть его в прошлое состояние.

Феликс посмотрел на них, посмотрел и сказал:

– Можно выдохнуть. Я в порядке.

Паблито закатил глаза, раскрыл клюв и выдал раскатисто:

– А-а-ар-р-р!

А Дон Вито сорвался с места, подбежал к нему, схватился за запястье обеими передними лапками и залопотал, заглядывая мужчине в лицо:

– Ах, как ты нас напугал, как напугал! Мы страшно переволновались! Ты правда хорошо себя чувствуешь? Ты такой бледный, дорогой, такой ужасно бледный!

– А так-то я обычно румяный, да? Довольно причитать, я действительно нормально себя чувствую. – Он поднялся и сел, опуская ноги на пол. – Сколько сейчас времени?

– Точно не знаю. Около трех часов, наверное.

– Дня или ночи?

– Дня.

Феликс посмотрел на собственные ноги, затем на телефон, лежащий на прикроватном столике, и уточнил:

– Три часа какого дня?

– Сегодняшнего. Плохо тебе стало вчера вечером.

– Вот как.– Он потянулся за аппаратом.– В агентстве меня потеряли, наверное.

– Да нет, вчера вечером звонил кто-то из сотрудников. Даана с ним разговаривала, сказала, что ты приболел, попросила не беспокоить.

Взяв аппарат, Феликс посмотрел список входящих вызовов и набрал номер Германа. Парень ответил после первого же гудка.

– Феликс… – взволнованно начал Гера, но тот его прервал:

– Все со мной в порядке, и не стоит это обсуждать. Говори сразу, что там у вас, зачем вчера звонил.

– Хорошо. Так вот, ездили мы к Карине домой. На этот раз все успешно прошло: Валя отключил сигнализацию, вскрыл замок, Арина зашла в квартиру и оставила отражения в нескольких зеркалах. Квартиру она тоже мельком осмотрела, говорит, обычный аккуратный дом, видно, что молодая девушка одна проживает, ничего особенного. Потом мы сели в машину, отъехали за угол и стали ждать хозяйку. К восьми часам она пришла домой, и Арина стала наблюдать. Говорила, что девушка все время ведет себя так, словно очень устала, вялая, еле передвигается, часто садится и сидит подолгу. Причем сидит и смотрит в одну точку, как сомнамбула, потом будто вспоминает, куда и зачем шла, встает и идет дальше.

Около двенадцати она легла спать. Мы думали, что сейчас просто отключится, и собирались уезжать, но Карина вдруг начала крутиться, вертеться, вскрикивать даже, как будто ее что-то мучило. Потом встала с кровати, вышла в центр комнаты и ее начало болтать из стороны в сторону: и голова то назад запрокинется, то на грудь упадет. И вот так ее до двух ночи кошмарило, потом она таки упала на кровать и отключилась. Мы, если честно, в озадаченности, Арина под впечатлением – говорит, на фильм ужасов это все походило, она прямо ждала, что Карина сейчас по потолку и стенам ползать начнет. Сегодня мы собираемся повторить наблюдение, но реально опасаемся за девушку. Возможно, нужна какая-то помощь, а мы понятия не имеем, какая именно. Хотели попросить тебя с нами поехать – ты в таких странных штуках наверняка больше нашего понимаешь. Но это смотря как ты себя чувствуешь…