— Не ной, как маленький. Иногда ты ведешь себя хуже Руслана! Я же сказала, что без брата я никуда не поеду и точка.

Паршин пытался еще, что-то возразить, но я была непреклонна.

Как бы быстро не развивались наши с ним отношения, как бы добр, чуток и щедр он не был, я каким-то внутренним чутьем все еще ждала подвоха. Вероятно это такой защитный механизм женской психики. Предали один раз — предадут второй.

Поэтому как бы Влад ни пытался форсировать наши отношения, я мягко его одергивала.

Есть еще причина, по которой я не хочу ехать с ним в отпуск. Имеется стойкое предчувствие, что Паршин расщедрится на предложение руки и сердца.

А я однозначно не готова к такому повороту событий.

Слишком мало времени прошло, слишком мало мы друг друга знаем. Обижать Паршина своим отказом не хочется, но и согласием ответить я не могу.

— Сонечка! — елейны голосом окликает меня Марина Юрьевна, как только Паршин отлипнув от меня, скрывается в своем кабинете, — Не в службу, а в дружбу, отвези документы до головного офиса. На улице жара, а у меня давление.

В любой другой раз, я бы может и воспользовалась своим положением девушки шефа, отправив Юрьевну самой добираться до центра, но сейчас испытывала потребность скрыться от вездесущего глаза Влада и побыть наедине со своими мыслями.

— Да, не вопрос, Марина Юрьевна! Отвезу, конечно. Собирайте документы.

Женщина повеселела и кинулась к своему рабочему месту собирать пакет документов.

Меньше чем через двадцать минут, я уже сидела в маршрутке и ехала по направлению в центр города, где в стеклянной высотке, недалеко от набережной находился головной офис нашей шараги.

Еще в транспорте желудок начало сводить от голода, и я вполне резонно решила, что солнце не упадет на землю, если позволю себе пообедать в столовой на первом этаже здания. Цены тут конечно ломовые, но кушать хочется и желательно нормальной горячей еды, а не какого-то фастфуда.

Взяв себе вполне приличное первое и второе, присела за столик у окна и только собралась есть, как услышала рядом приятный женский голос:

— София? София Пушкина?

Обернулась и увидела статную, красивую женщину с длинными темными волосами. Одетая в шикарный красный деловой костюм, дама с радостным неверием взирала на меня.

— Да, — довольно холодно откликнулась я.

— Не помнишь меня?

Вообще у меня плохая память на лица, но женщина отчего-то казалась мне знакомой. Эти темные волосы, собранные в высокий хвост, полные губы.

— Тетя Сима?

Дама кивнула и тотчас присела за мой столик.

— Сонечка, да тебя не узнать! — всплеснула руками она, — Совсем взрослая стала!

Серафима Альбертовна была давней подругой моей матери. Мы часто бывали у них в гостях, когда мама была еще жива. У них с Симой, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, были очень теплые отношения.

— Скажете тоже, — смущенно потупилась я.

— Как твои дела? Как Руслан? Папа? — набросилась с вопросами она.

— Папа? — стеклянным голосом откликнулась я, — Вы не знаете? Он умер…

* * *

Женщина мгновенно поменялась в лице. Между темных в разлет бровей залегла глубокая морщина и она, бросив внезапный взгляд на потрепанный ремешок моей старой сумки, каким-то непостижимым образом поняла, что не все в моей жизни гладко.

— Так! Давай, доедай и пойдем наверх ко мне в офис.

— Зачем? — вяло откликнулась я.

— Ты непременно обязана мне все рассказать! — заявила Серафима Альбертовна, а когда я открыла, было рот, чтобы запротестовать, рявкнула, — Не обсуждается! Твоя мама, царствие ей небесное, в свое время очень многое для меня сделала. Она была рядом в самые трудные минуты моей жизни. И сейчас самое время отдать ей этот долг.

Отчего-то не смея ей возразить, послушно доела свой обед и потопала следом за Серафимой Альбертовной.

— Тут недалеко, — с мягкой улыбкой поясняет она, когда мы, поднявшись на лифте, идем по длинным офисным коридорам, — Я тут снимаю помещение.

— Вы занимаетесь бизнесом?

— О, нет! — смеется она, — Бизнес — не моя стихия. Я простой юрист.

Ну, предположим, «простой» это она сильно поскромничала. Аренда офиса в этом бизнес центре наверняка стоит ой, как недешево. И если судить по количеству людей толпящихся в приемной первого кабинета Серафимы, юрист она весьма неплохой.

Быстро дав какие-то указания своему помощнику, она жестом пригласила меня в свой кабинет.

— Фух, — падает она на кожаный диван и скидывает с ног туфли на каблуке, — Старость не радость. Ноги устали. Располагайся.

Аккуратно присаживаюсь рядом и несмело осматриваюсь.

— Сейчас, Егорка, разгонит народ и притащит нам чего-нибудь вкусненькое.

Егорка и правда через рекордные десять минут приносит поднос с чаем и пирожными. Молчаливо принимает благодарность и быстренько ретируется.

— Побаивается, — усмехается Серафима, — Вчера накосячил, теперь вот выслуживается.

От вкусного десерта, мятного чая меня слегка размаривает, слов за слово и вот я уже потихоньку выкладываю подруге матери все как на духу. И про папин второй брак, и про его болезнь и про долги вместо наследства и про вероломство мачехи.

— Классика жанра, — задумчиво трет подбородок Серафима, — Угораздило же Пушкина так вляпаться.

— А самое страшное, что я теперь ни на одну приличную работу не могу устроиться, — жалуюсь я, — С прошлого места попросили, сами понимаете. Обидно… Столько родители на мое образование угрохали денег, а я в этом клоповнике…

Показываю ей папку с документами, где яркий логотип микро финансовой конторы.

Серафима Альбертовна при одном взгляде не нее кривиться.

— Ты хочешь сказать, это все проделки этой женщины?

— Так больше вроде некому, — пожимаю плечами я, — Кому бы нужно было портить мою репутацию.

— И зачем ей это надо? — задумчиво спрашивает Сима.

— Не знаю…, - грустно вздыхаю.

Я и вправду не знаю.

Ну, облапошила нас всех. Отобрала дом.

Зачем же так пакостить по всем фронтам?

— Не грусти, Соня, — внезапно весело и очень воодушевленно щебечет Сима, — Мне пришла в голову гениальная идея!

— И-идея? — чуть заикаясь, тяну я.

— Ага, — кивает Сима и, потыкав пальцами в телефон, вероятно, чтобы написать кому-то сообщение радостно заявляет, — С работой я тебе помогу, даже напрягаться не надо.

Меня ее энтузиазм несколько обескураживает и, сглотнув настороженно спрашиваю:

— А что это за работа?

— Непростая, зато хорошо оплачиваемая, — заверяет женщина, — У моего супруга, недавно на пенсию ушла личная помощница.

— Вы замуж вышли?! — удивленно вскидываю брови я.

— Ага, — хитро жмурится Сима, — По глупости.

Давлюсь чаем.

— Шучу. По любви, конечно!

— Ну, и шуточки у вас…

— Привыкай, — подмигивает Серафима, — У Марата Геннадьевича непростой характер. Он и не так пошутить может.

— Я еще не согласилась, — мямлю,