что-то, что люди могут сделать в шутку. А потом приехала моя семья и повела себя так, будто я начала Третью мировую войну. Я проплакала все оставшееся время, пока была в Лас-Вегасе.

“Я виновата!” - сказала я. “Мне так жаль. Я не должна была выходить замуж”.

Мы подписали все документы, которые нам сказали подписать. Брак длился пятьдесят пять часов. Мне показалось странным, что они так быстро и так решительно приняли решение, а я даже не успела толком пожалеть о своем поступке.

Дело было не в том, что я хотела создать с этим парнем семью или остаться с ним навсегда - ничего подобного. И все же случилось так, что мои родители так допрашивали меня об этом, что часть меня почти сказала: “Эй, может, я и правда хочу замуж!”

Каждый молодой человек знает, каково это - хотеть восстать против своей семьи, особенно если они контролируют его. Сейчас я чувствую, что у меня была очень человеческая реакция. Они оказывали на меня странное давление по поводу того, что я считала безобидным, и в любом случае это было мое личное дело.

На самом деле, моя семья была настолько против свадьбы, что я начала думать, может быть, я случайно совершила гениальный поступок. Потому что я поняла: что-то в том, что я нахожусь под их контролем и не имею более прочной связи с кем-то другим, стало для них очень, очень важным.

Что у меня есть перед вами, ребята? задалась я вопросом. Почему кто-то другой представляет такую огромную угрозу? Наверное, стоит упомянуть, что к этому моменту я поддерживала их финансово.

Все спрашивали меня - куда вы пойдете дальше? И это был хороший вопрос. У меня был ответ. Я снова и снова говорила интервьюерам, что больше всего мне хочется побыть одной. Я начала мечтать о том, чтобы найти настоящую любовь и остепениться. Мне казалось, что я упускаю жизнь.

18

Мы снова отправились в путь. Больше автобусов. Больше вешалок с костюмами. Больше долгих репетиций. Больше шагов и повторений.

Это уже было одно из самых мрачных времен в моей жизни, и атмосфера тура тоже была мрачной - много потных номеров, мрачных тем и угрюмого освещения. Тур также ознаменовал перемены в моих отношениях с братом Брайаном.

Теперь Брайан работал в моей команде, и ему очень хорошо заплатили - как и мне - за тур Onyx Hotel. Он также заключил для меня огромную сделку с Elizabeth Arden. И все же мне было трудно не обидеться на него, когда я отправилась в невероятно изнурительное турне, а он остался в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке и наслаждался жизнью.

В те годы я потеряла брата из виду. И поэтому во многих отношениях мне показалось, что я потеряла Джастина и Брайана примерно в одно и то же время.

Тур был таким унылым. В Молине, штат Иллинойс, под конец выступления я сильно повредила колено. Предыдущую травму колена я получила во время репетиции клипа на песню “Sometimes” с моего первого альбома. Тогда все было гораздо серьезнее: я истерически плакала. С этой травмой мне пришлось перенести всего две даты, но в моем сознании я уже начала сдавать. Я жаждала легкости и радости в своей жизни.

* * *

А потом меня обнял Кевин Федерлайн. Это я помню лучше всего. Мы познакомились в клубе под названием “Кафе Джозефа” в Голливуде, где я обычно сидела за столиком в задней части зала. Сразу же, как только я его увидела, между нами возникла какая-то связь - что-то, что заставило меня почувствовать, что я могу сбежать от всего, что было тяжелым в моей жизни. В ту самую первую ночь, когда мы встретились, он держал меня - я имею в виду, держал - в бассейне в течение нескольких часов.

Таким он был для меня: стабильным, сильным, утешающим. Я помню, как мы плавали, а он просто обхватывал меня руками в воде и не отпускал, пока я сама этого не захочу, сколько бы времени это ни заняло. Это было не просто сексуально. Дело было не в похоти. Это было интимно. Он держал меня так долго, как я хотела. Делал ли кто-нибудь в моей жизни такое раньше? Если и было, то я не могла вспомнить, когда. И было ли что-то лучше?

После того, что я пережила с Джеем, я так долго не была с кем-то по-настоящему. Тем временем пресса продолжала предлагать известных мужчин, с которыми мне следовало бы встречаться, - королевских особ, руководителей компаний, моделей. Как я могла объяснить, что мне просто хотелось, чтобы мужчина обнимал меня в течение часа в бассейне?

Мне кажется, что многие женщины - и это определенно относится ко мне - могут быть настолько сильными, насколько хотят, могут играть эту мощную роль, но в конце дня, после того как мы сделали свою работу, заработали деньги и позаботились обо всех остальных, нам хочется, чтобы кто-то крепко обнял нас и сказал, что все будет хорошо. Простите. Я знаю, что это звучит не прогрессивно. Но я думаю, что это человеческий импульс. Мы хотим чувствовать себя в безопасности, живыми и сексуальными одновременно. И это то, что Кевин сделал для меня. Поэтому я держалась за него так, будто завтра не наступит.

* * *

Вначале наши отношения с Кевином были игривыми.

Я нравилась Кевину такой, какая я есть. Для женщины, которая потратила столько времени, пытаясь соответствовать ожиданиям общества, быть с мужчиной, который разрешил мне быть именно такой, какая я есть, было настоящим подарком.

У Кевина был имидж “плохого парня”. Тем не менее, когда мы познакомились, я понятия не имела, что у него есть малыш, и что его бывшая девушка была на восьмом месяце беременности вторым ребенком. Я была не в курсе. Я жила в замкнутом пространстве, и у меня было не так много хороших, близких друзей, которым можно было бы довериться и получить совет. Я понятия не имела, пока после того, как мы некоторое время были вместе, кто-то не сказал мне: “Ты ведь знаешь, что у него новый ребенок?”.

Я не поверила, но когда я спросила, он сказал мне, что это правда. Он сказал мне, что видит их раз в месяц.

“У тебя есть дети?” спросила я. “У тебя есть дети? Не один ребенок, а двое?”

Итак, со мной, очевидно, проделали какой-то номер.