Мы считали очень важным поскорее ознакомить высшие звенья советского военного командования с тем, как гитлеровские вооруженные силы в мае – июне 1940 года осуществляли генеральное наступление на Западном фронте против объединенных сил Франции, Англии, Бельгии и Голландии. В декабре 1940 года с освещением этого вопроса я выступил на широком и представительном совещании руководящего командного и политического состава в Москве. В основном говорилось о так называемой июньской «битве за Францию»[164]. Было сказано об участвовавших в наступлении немецко-фашистских силах, их сосредоточении, группировке и размахе операции. Были приведены данные о боевых плотностях в живой силе и технике на всем тысячекилометровом фронте от швейцарской границы до устья Соммы. Отдельно – на сковывающих направлениях и особенно в двухсоткилометровой полосе главного удара. Достигаемая степень концентрации сил и средств на решающих направлениях подчеркивалась сообщением о том, что между Намюром и Седаном, то есть в полосе группы армий «А», у немцев в среднем одна пехотная дивизия получала полосу атаки, составлявшую всего два с половиной – три километра. Всего же в полосе главного удара гитлеровцы ввели в дело четыре полевые армии с общим количеством в 65 пехотных дивизий и не менее девяти танковых дивизий, а также главные силы авиации.

Приведенные в выступлении данные давали много простора для размышлений, анализа и собственных выкладок всем нашим операторам, нашим высшим штабам, начиная с Генерального и его начальника, командующим военными округами и другим военным инстанциям.

Не помню точно когда, но, кажется, вскоре после этого всеармейского совещания мне представилась возможность выступить на Главном военном совете с сообщением о развитии вооруженных сил гитлеровской Германии. Заседание проходило в особняке Наркомата обороны по соседству с Генеральным штабом. Среди участников были некоторые члены Политбюро ЦК ВКП(б), и выступление перед таким составом для меня было первым в жизни.

Особое внимание старался обратить на ускоренное развитие и значительное количество состоявших на вооружении вермахта бронетанковых сил, зенитных и противотанковых средств, артиллерии на механической тяге и авиации. Помнится, этот доклад был встречен с самым живым и глубоким интересом всех участников заседания, и я ушел удовлетворенный проявленным к нашему вопросу деловым вниманием и подходом.

Положение на Балканах в связи с агрессивной политикой Италии и Германии не могло не беспокоить советское правительство и, естественно, составляло предмет больших забот нашего Разведывательного управления.

Захватив в 1939 году Албанию, Италия во главе с Муссолини усиленно готовилась к следующей грабительской акции – против Греции. Гитлеровская Германия к 1940 году многое «успела» в укреплении своего экономического, политического и военного положения в Румынии, Болгарии, а также в Венгрии. Все больше усиливался ее нажим на Югославию, вмешательство во внутренние дела Югославии при помощи крупных сил прогитлеровской пятой колонны.

Несомненно, рост гитлеровского влияния встречал в этих странах растущее сопротивление истинно патриотических и просоветских сил, но их возможности в условиях обстановки того времени были недостаточными.

У советской военной разведки были сильные позиции во всех Балканских государствах, поэтому она достаточно хорошо знала истинное положение в каждом из них. Вторжение в Грецию, Югославию, оккупация немецкими войсками Румынии и Болгарии советскую сторону не захватили врасплох. Очень быстро были выявлены численность, состав и группировка войск агрессора.

Постоянное знание истинной группировки немецко-фашистских вооруженных сил, особенно против Советского Союза, являлось одной из важнейших задач Разведупра. Непростой задачей это было. Войска постоянно передвигались с одного театра военных действий на другой, причем на огромном пространстве от Нарвика (северная Норвегия) до Египта и от Балтийского моря до Эгейского. Наряду с этим одна за другой проводились крупные мобилизации и формировались новые общевойсковые соединения, части авиации, части специального назначения, организация Тодта и т. д.

Могу без обиняков утверждать, что военная разведка с этой своей задачей справилась успешно и своевременно.

Уже в ноябре 1940 года мы доносили (вплоть до штабов военных округов), что с осени этого года было «установлено увеличение германских войск против наших западных границ». При этом подчеркивалось, что «это требует к себе серьезного внимания, так как общее количество германских сил на Востоке во многом превосходит силы, необходимые для охраны границ»[165].

На 15 ноября 1940 года в результате проведенных за год мобилизаций и оргмероприятий состав германской армии достиг уже 229–242 дивизий, в том числе 15–17 танковых и 8–10 моторизованных[166].

Из этой общей массы от 112 до 120 дивизий (включая 15–16 танковых и моторизированных) находились на востоке – на нашей границе, на территории Восточной Пруссии, Польши, Словакии, Венгрии, Румынии, Прикарпатской Украины[167].

Точные указания на то, сколько, каких и где дивизий находится, уже давали полную возможность определить, что центр тяжести в группировке вооруженных сил гитлеровской Германии на ноябрь 1940 года переместился с запада на восток.

Как свидетельствует упомянутая разведывательная сводка № 8, собственно на Западном фронте на 15 ноября вермахт имел: 38 дивизий (из них 2 танковые) в районе Брест, Шербур, Кале, Роттердам и восточнее, 10–11 дивизий в Норвегии, 6–8 дивизий на швейцарской границе и 12–14 дивизий стояли вдоль западного морского побережья Франции вплоть до стыка с Испанией. Итого: 66–71 дивизия вместо тех 124 дивизий (в том числе 12 танковых), с которыми 5 июня 1940 года сухопутные силы гитлеровской Германии начали, а к 22 июня 1940 года закончили победой свой второй и последний этап операции во Франции[168].

Большие мобилизационные мероприятия и новые формирования, активно продолжавшиеся в Германии и с началом 1941 года, дали нам основание доложить, что к апрелю 1941 года вооруженные силы Германии насчитывали уже «до 10 миллионов человек»[169]. Если в феврале 1941 года мы предполагали, что «в результате этих мероприятий количество дивизий германской армии к весне 1941 года может быть доведено до 250–260 пехотных, 20 танковых и 15 моторизованных»[170], то к 1 июня 1941 года мы докладывали об этом уже утвердительно. В разведсводке № 5 говорилось, что на 1 июня 1941 года наземные вооруженные силы Германии имеют 286–296 дивизий, в том числе 20–22 танковых, 20–25 моторизованных, 4–5 парашютно-десантных, 4–5 авиадесантных, 15 горных и 16 дивизий СС.