Он был совсем близок к тому, чтобы поцеловать ее. Если б не молния, он не сумел бы остановиться, И чем бы все кончилось?

Том знал, чем. Постелью. Вот слабак! Имоджен куда разумнее. Том заметил, как быстро она отняла у него свою руку и как теперь нервно сжимаются ее пальцы. Может, шторм ее и перепугал, но куда сильнее перепугала перспектива поцелуя. Лучше притвориться, что ничего не произошло.

— Ну, — с наигранной веселостью сказал он, — давай зажжем лампы и поужинаем. В холодильнике полно разных салатов.

Проснувшись утром, Имоджен увидела в окно яркое синее небо. Воздух искрился, пронизанный солнечными лучами. Трудно было поверить во вчерашнюю грозу. Прошлая ночь — просто временное помрачение рассудка, уверила себя Имоджен, занимая свое обычное место на лежаке и открывая книгу. Всему виной гроза.

Когда чуть позже Том появился с бокалом свежего сока, она с радостной улыбкой отложила книгу в сторону.

— Из тебя получится отличный бармен. По возвращении в контору мне придется возмещать тебе долг массой чашечек кофе.

Не вредно напомнить ему — она не забывает о реальности.

— На самом деле ты задолжала Али, — Том присел на соседний лежак. — Сок — его рук дело. Он как раз заканчивал прибираться после шторма, когда я скачивал свою электронную почту. — Том помешал соломинкой в своем бокале. — Ты не в курсе, на сегодня намечено что-то особенное?

— Нет. А что?

— Али пытался мне объяснить, но я не понял.

— И я не знаю. Может, какое-нибудь совместное торжество? Он, верно, спрашивал, не желаем ли мы пойти.

— Господи, надеюсь, что ты ошибаешься, — поморщился Том. — Я сказал «да, конечно» — так просто было легче, чем пытаться понять. Но может, ты хотела бы поехать встретиться с людьми? — запоздало спросил он.

В обычных условиях Имоджен с удовольствием посетила бы вечеринку, но в данный момент подобная перспектива совершенно ее не прельщала. У них впереди всего две недели, и ей не хотелось делить с кем-нибудь Тома ни секунды из оставшегося времени. Но девушка не решилась признаться — особенно после прошлой ночи.

— Там может быть весело, — сказала она. — Давай съездим.

— Ты оделась? — позвал Том с веранды. — Али ждет в лодке.

На случай, если они попадут на прием, Имоджен надела свое единственное приличное платье — мягкие складки бледно-желтого шелка замечательно гармонировали с ее нынешним загаром и выгоревшими почти до белизны волосами.

Али ждал их на ялике. Улыбаясь во весь рот, он указал им на великолепную яхту, покачивающуюся за рифами.

— Для вас.

— На прием это не похоже, — с облегчением заметил Том.

— Интересно, куда же нас повезут? — Имоджен с любопытством разглядывала яхту.

— Ты ее не заказывала?

— Нет. Может, Джулия? Она как-то расспрашивала меня о здешнем курорте. Не могла она приготовить сюрприз для тебя?

— Ладно, там видно будет.

Когда яхта, подняв паруса, двинулась вперед, Имоджен не могла удержать восторженного возгласа.

— Не знаю, чья это была идея, но идея отличная.

Яхта почти парила над волнами. Захваченные волшебством путешествия, оба забыли о времени. Правда, плыли они недолго.

— И что теперь?

— Похоже, мы сходим на берег, — ответила Имоджен. — Мне всегда хотелось отправиться в волшебное загадочное путешествие. А тебе?

— Нет, — сказал Том, давно уже чувствующий себя не в своей тарелке. — Я всегда хочу знать, куда еду и зачем.

Тем не менее, когда их пригласили, он с готовностью пересел обратно в ялик, а затем помог Имоджен выбраться на песчаный берег. Потом вопросительно взглянул на Али.

— Для вас, — тот указал на хрупкого пожилого человека в белом, который, видимо, ожидал их.

— Что тут происходит? — ворчал потихоньку Том, пока они послушно шли к старику.

— Понятия не имею, — призналась Имоджен, сбитая с толку.

Подойдя ближе, они увидели нарисованный на песке круг.

— Что это?

— У меня дурное предчувствие, — прошептала девушка.

Том посмотрел на старика, потом снова на Имоджен. Это же всего лишь старик, верно? Что в нем угрожающего?

— Боюсь, здесь готовятся провести брачную церемонию, — тихонько проговорила она.

— Что? — повысил голос Том, но девушка сжала его руку, призывая к молчанию.

— Я читала об этом в проспекте. Специальная мусульманская церемония, благословляющая брак и обновляющая клятвы.

— Ты это заказывала? — ошеломленно спросил он.

— Нет, конечно, — прошипела Имоджен, — но что, если Джулия заказывала? Она могла посчитать это романтичным. Во время настоящей свадьбы жениху с невестой приходится думать о стольких организационных моментах, что им некогда по-настоящему сосредоточиться друг на друге. А здесь все только для двоих. Думаю, это мило, — дерзко закончила она, без труда разглядев скептицизм Тома.

Том вспомнил теперь некоторые загадочные замечания Джулии относительно их клятв. Но тогда он толком ее не слушал. Если бы он понял, в чем дело, то, разумеется, запротестовал бы.

Только теперь уже слишком поздно.

— Если все было заказано заранее, то почему нам ничего не сказали по прибытии?

— Может, и говорили, — Имоджен вспомнила, в каком состоянии слушала тогда менеджера. — Не очень-то много внимания мы уделили словам встречающего!

— Да. Боже, вот вляпались!

Том взглянул на старика, который ободряюще улыбался, призывая их подойти.

— Что же делать? — трагическим шепотом спросила Имоджен.

— Обманывать дальше, — решил Том. — Сейчас слишком сложно и поздно объясняться. Ты уверена, что юридически это ничего не значит?

— Все происходит число символически.

— Тогда решено, — он взял ее под руку. — Лучше пять минут белиберды, чем полчаса неприятных объяснений.

— Не знаю… — Имоджен дернулась назад, не вполне убежденная его доводами, но Том держал ее крепко. Случайно она взглянула в лицо старику. Оно было очень спокойным, а глаза — мудрыми.

— Твое имя? — спросил он ее, приглашая шагнуть в круг.

— Имоджен.

— И Том, — поспешил сказать Том, не дожидаясь вопроса, и вошел в круг следом за Имоджен.

Старец кивнул.

— Вы пришли прославить свою любовь друг к другу?

— Э… да.

Если их колебание удивило его, он не подал виду.

— Здесь только вы двое. Это хорошо. Это касается вас двоих, и никого больше. Это ваш круг. Стойте в нем, делите его. Он свяжет вас воедино. Он символизирует единение — ваше единение друг с другом и с землей. Символизирует вашу любовь.