—Вот-вот.— поддакнул Медведь.— Наулице уже темень непроглядная. Так что скажешь? Едем Виндзор?

Ядостал изкармана хад, посмотрел начасы, показывающие уже глубоко заполночь иподнял глаза обратно наМедведя:

—Насколько опаснее ехать ночью?

Глаза Медведя было, как всегда, невидать, затемными очками, нопотому, как онповернул ичуть опустил голову, мне показалось, что онвзглянул наменя суважением:

—Внашем случае несильно. Тут ехать-то двадцать минут идорога неплохо разведана.

—Нуда.— яусмехнулся, вспоминая, что путь доЛегиона тоже вроде как был неплохо разведан.— Ладно. Поехали.

Яснова шел заМедведем потесным гулким железным коридорам Легиона. Несмотря нато, что вокруг была куча вооруженных незнакомых мне людей, беспокоился ятолько ободном— отом, что могу отстать отсвоего проводника. Если это произойдет, тоибез прочих неприятных факторов язакончу свои дни очень плохо игрустно— банально впоисках выхода изэтого стального лабиринта.

—Медведь!— позвал явочередном коридоре, когда вголову пришел интересный вопрос.— Азачем вообще базу сделали такой странной?

—Ачто вней странного?— Медведь услышал меня, наверное, только благодаря активным наушникам, даияего, надо сказать, тоже.

—Нуэто жечертова прорва тонн металла, которые стоят нанескольких тоненьких ногах… Как изачем?

—Ну, насчет «как»— все просто, местами вконструкцию Легиона заложены читы, которые или повышают прочность узловых соединений, или снижают вес определенных секций. Ачто поповоду «зачем»… Нуакак тысебе еще представляешь сделать подвижную базу, которой будет плевать нарельеф? Только наноги поставить.

—Подвижную?— восхитился я.— Тыхочешь сказать, что вот эти ноги, мимо которых мыпроезжали— они двигаются⁈

—Зда-а-асьте приехали!— хохотнул Медведь, находу оглянувшись через плечо.— Тычто, невкурсе про одно изрукотворных чудес Аномалиона? А, нуда…

Онкак-то резко погрустнел ивздохнул:

—Короче, да. Легион может двигаться. Поочередно поднимая иопуская тесамые лапы-ноги. Почти как спинорифы, только ног втри раза больше.

—Даиповысоте похоже.— задумчиво сказал я.

—Не.— Медведь усмехнулся.— Спинорифы ниже. Несильно, нониже. Легион специально создавали таким, чтобы онбыл выше всего, что способно двигаться… Покрайней мере, выше всего, что является втой или иной степени стабильным.

—Ага, японял. Ибыстро лидвигается?

—Нет, конечно. Как тысебе представляешь быстрое движение всей этой махины? Соскоростью быстро идущего человека примерно. Зато без остановок, без усталости ипри этом— согромной боевой мощью.

Про боевую мощь яуже исам все осознал, вспомнив тонесметное количество стволов иракетных установок, что смотрели наменя снижнего уровня Легиона. Один залп всей этой военной машины был способен впепел выжечь землю под собой наглубину додвух метров.

—Ачто насчет багов? Вних Легион непопадает?

—Ноги могут.— безучастно пожал плечами Медведь.— Но, есть датчики, которые находят баги, что позволяет ставить ноги при шаге мимо них. При мне еще ниразу непопадали, короче.

Япредставил себе, как гигантский стальной остров Легиона попадает вкакой-нибудь баг, имитирующий работу черной дыры, искукоживается вбезразмерную точку, истало немного непосебе. Только иостаеится что надеяться, что таких багов вАномалионе нет.

Пока еще нет.

Мыдошли доангара, вкотором нас уже ждал джип— уже другой, совсем нетот, накотором мыприехали. Этот был нечерный, амаскировочной расцветки, ибез пулемета накрыше. Онвообще больше походил награжданский транспорт, нежели набронированную, пусть инеповысшему разряду, машину. Наверное, решили, что для двадцатиминутной поездки доВиндзора хватит итакой.

Вмашину загрузились вчетвером— я, Медведь иеще двое солдат, один изкоторых сел заруль. Медведь устроился напереднем пассажирском, ясел прямо заним— натоместо, вкоторое будут стрелять впоследнюю очередь, случись вдруг чего. Автомат ятоже поставил насиденье прикладом, между собой идверью, чтобы вслучае чего онпринял насебя часть поражающих элементов. Надежнее этого было бытолько снять броню изакрыться ею, ноэто, во-первых, совсем уже маразм, аво-вторых, надо жеиметь испереди какую-то защиту— вдруг прилетит именно оттуда?

Однако вэтот раз никто нас неатаковал. Машина спокойно выехала попандусу избрюха Легиона изанедолгие двадцать минут домчала нас догорода. Все это время мыдаже неразговаривали. СМедведем болтать было во-первых неудобно из-за того, где онсидел, аво-вторых, онпочти сразу опустил голову иопять задремал, полувися наремнях безопасности. Ничего удивительного— он-то так инепоспал. Я, конечно, тоже, нояи«Искру» себе неколол иотходняки меня теперь немучают, как его.

То, что мыдоехали догорода, понять было нетрудно— заокном снова посветлело. Сначала ядаже решил, что мывыехали изЛегиона иокунулись вночную тьму лишь для того, чтобы сделать поней круг иснова вернуться под слепящие прожекторы базы Центурии, нооказалось, что вэтот раз источник света совсем другой. Это был город, вкоторый мывъехали практически неснижая скорости. Будто нас тут ждали изаранее приветственно распахнули ворота, подняли шлагбаумы или что тут уних делают. Ятолько иуспел заметить, как мимо понеслись какие-то здания, итут машина остановилась.

Медведь, проснувшийся отостановки, сонно покрутил головой посторонам иудивился:

—О, уже? Все, братец Кротик, твоя остановка. Магазин отстегни.

—Авыкуда?— спросил я, открывая дверь ивылезая наружу.

—Амыпосвоим делам.— Медведь махнул рукой.— Давай что ликонтактами обменяемся, авось еще свидимся.

—Невопрос.— согласился я.— Кстати, тыслучайно незнаешь, где мне искать товарища спозывным Шмель?

—Попробуй вбаре спросить.— Медведь пожал плечами.— Вон онкак раз утебя заспиной. Если этот Шмель изместных, тотам его по-любому знают.

—Спасибо.— отдуши поблагодарил я.

—Ну, бывай.— Медведь коряво козырнул после того, как мыпереписали контаты друг друга.— Свидимся еще.

Яулыбнулся, козырнул вответ, дурашливо приложив выпрямленную ладонь кмакушке, иджип сорвался дальше поулице.

Яостался один.

Или вернее будет сказать яостался сам посебе. Досостояния «один» мне было как Овощу дозвания адекватного человека.

Вокруг ходили люди. Впервые завсе время пребывания вАномалионе явидел вокруг людей. Непросто отдельно взятых товарищей, анастоящие толпы людей. Они шли подвое, потрое, они стояли возле зданий иразговаривали, перешучивались, смеялись… Уних небыло оружия, иодеты они были невброню, авобычную легкую одежду, вроде той, вкоторой пыталась сомной отправиться София.

Даивокруг меня высились здания отнюдь некакого-то задрипанного аванпоста вроде северных станций, адействительно— город. Мои ноги стояли нанатуральном асфальте двухполосной дороги, зажатой между рядами домов. Капитальных домов, где сложенных избелого кирпича, агде— избетонных панелей. Да, они были невысоки— край пять этажей, ноэто все жебыли настоящие крепкие дома, анежалкие переделки изгрузовых контейнеров, атоивовсе какие-то полуземлянки. Доэтого момента ядаже непонимал, что имеют ввиду те, кто называет Виндзор городом.