Явернулся наместо, скоторого начал, и, воспроизведя вобратном порядке свои перемещения, вернулся натоместо, вкотором выронил чит, спогрешностью додесяти сантиметров. Нагнулся иподсветил себе дисплеем, разглядывая землю.

Точно, сюда упал. Вот даже выемка вземле, куда острым углом попало. Иотнее, отэтой выемки, всторону тянется неглубокая борозда, практически царапина, которую еще чуть-чуть— иязатоптал бысобственными жеботинками.

Предчувствуя неладное, яподнял хад, ведя световое пятно вдоль этой борозды, ибуквально через два метра яувидел «панацею»!

Или, вернее, то, что отнее осталось…

Чит уменьшился практически вдвое, вместо довольно гладкой поверхности оставшаяся половина теперь топорщилась острыми, словно обколотыми гранями, арядом смоей— моей!— «панацеей» сидело что-то вроде небольшой белой летучей мыши. Когда свет упал нанее, мышь заслонилась крылом, из-за которого недобро зыркнула большими желтыми глазами, заворчала, отползла чуть дальше, прячась за«панацеей»…

Апотом распахнула большую, полную неровных пилообразных зубов, пасть, исхрустом откусила отчита большой кусок!..