Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он вытащил из ножен клинок и бросился в чащу леса. Александр переглянулся с Пашей и бросился следом. Раздумывать некогда. Решение принято. Играть так играть на полную, а там видно будет. Ситуация не понятна, но в этих непонятках своя прелесть есть. Нравилось такое Александру. Как говорится, ввяжемся в бой, а потом посмотрим. Цепкие ветви хлестали по щекам. Он слышал топот сотен ног, тяжелое дыхание.
– Харра!
В спину сопел Паша.
Лесная птица испуганно сорвалась с ветки, заметалась между стволов, истошно завопила и скрылась в деревьях.
– Харра! Харра! – нарастал яростный многоголосый вопль.
Деревья неожиданно расступились.
– Оба-на! – послышался возглас Паши.
Было от чего. Несколько тысяч людей толпились у кромки леса.
– Харра! – вопили они, размахивая кто топором, кто тесаком, а кто просто дубиной. С противоположного края поля доносились яростные возгласы. Там бурлила и колыхалась не меньшая толпа.
– Ничего себе массовочка! – воскликнул Паша. – А где кинокамеры? Режиссер всего этого?
– Не отставайте! – прикрикнул Сильгур. Толпа расступилась, пропуская командира вперед, и тут же сомкнулась за спинами Александра и Паши, проследовавших за ним.
Сильгур поднял меч. Воинство, повинуясь безмолвной команде, затихло.
– Порвем их! – прорычал Сильгур.
– Порвем! – завопила тысяча глоток.
– Харра! – вождь кинулся вперед.
Людская лавина подхватила Александра и Пашу. Встречный поток приближался неотвратимо, накатывался штормовой волной.
Сшиблись!
Лязг, звон, стук, хруст костей, вопли, кровь на клинке. Как реально рисуется смерть! Где зрители? Почему никто не аплодирует?
– Это не игра, – услышал он словно изнутри. Опасность реального боя пронзила остро, обжигающе. Что же это? Догадки, одна нереальнее другой, закрутились в голове.
Некогда раздумывать. Он увидел перед собой оскаленное, залитое кровью лицо. Жизнь или смерть. Ушел вниз от удара меча. Глубинное, древнее чувство звериной силы, что он всегда старался сдерживать во время своих представлений, взорвалось вулканом, вырвалось изнутри. Шаг в сторону и мгновенный уклон он сделал, подчиняясь молниеносной вспышке ощущения опасности, не успевая понять и обдумать, что происходит, словно действовал кто-то другой, не он, а тот, внутри его, более быстрый, более ловкий, более сильный, тот, кто в нем спал. Удар меча прошел слева, слегка задев, но не поранив плечо. Мгновения, сравнимого разве что с далеким отблеском молнии проходящей грозы, хватило, чтобы скрестить свой клинок с оружием противника. Сталь высекла искры. Прямой рубящий удар сверху, блок с уходом в сторону, широкий круговой удар по ногам чуть выше колен. Противник повержен. Коротким, едва заметным движением кисти повернул лезвие, отражая удар второго нападающего. Тот выронил меч и отскочил.
Ничего себе игрушки! Вот это встрял! Где Пашка? Все нормально! Молодец! Крутит мечом. Не ожидал. Впереди Сильгур скрестил клинок с топором. Обладатель топора здоровенный, долговязый. Борода всклокочена, черные волосы дыбом.
Хрясь! – удар меча по щиту.
Вам! – ответный удар топора. Ближайшие воины остановились, наблюдая за схваткой. Никто не вмешивался. Образовали круг. Но за кругом битва продолжалась с нарастающим ожесточением.
Бам! Хрясь! Никто не уступал. Неплохо. Но есть погрешности. Александр взглядом профессионала оценивал поединщиков. Топор скользнул по щиту, задел плечо. Но там латы железные. Только покачнулся Сильгур. Ответил горизонтальным ударом на уровне пояса. По щиту попал. В круге начали реветь, голосить, заводиться. Задние напирали. Передние заколыхались.
– Бей сайгаратов! – послышались вопли.
– Порвем арануков! – раздалось в ответ.
Бам! Хрясь! – продолжался поединок.
Сильгур весь извернулся змеей, скользнул под топор, ушел вниз.
– Мой прием использует! – отметил Александр. – Быстро же он учится!
– Ха! – долговязый, коротко вскрикнув, согнулся пополам.
– Пробил! – не без удовольствия хмыкнул Александр. – Моим приемом завалил!
Меч Сильгура обрушился на шею противника. Голова покатилась по траве. Тело мешком рухнуло на землю.
– Харра! – пронесся восторженный рев.
Вождь гордо поднял окровавленный меч. Пнул голову.
– Ахара убит! – пронесся над полем многоголосый вопль. – Наша взяла! Вали сайгаратов!
Часть круга отпрянула назад, рассыпалась, побежала. Медленно, вначале как бы нехотя, подалась назад половина воинства на поле, заколыхалась и хлынула к лесу в беспорядочном отступлении, преследуемая победителями. Поле опустело. Только неподвижные тела темнели в примятой траве. Изредка стонали раненые, да каркало воронье, кружась в небе. Со стороны далекого леса волнами доносился гул, напоминающий морской прибой. Там победители добивали побежденных. Подул ветер, сырой, душный, с запахом крови и пота.
Александр подошел к Паше, неподвижно стоявшему чуть поодаль. Тот посмотрел на друга мутным взглядом, наклонился, подобрал оброненный кем-то в битве шлем и напялил себе на голову.
– У тебя кровь на щеке, – заметил Александр. – На руках тоже.
– Не моя, – Куроедов скривился в подобии улыбки. – Я не хотел. Не виноват я. Он сам нарвался. А что мне делать-то было? Я или он. У тебя, кстати, на клинке тоже не томатный сок. Что за бред! Куда мы попали?
– «Не виновата я, он сам пришел», – усмехнулся Александр. – Туда мы попали Паша. Туда, куда ты уже подумал.
– Ты это серьезно?
– Вполне. У меня нет других объяснений всему этому.
– Но этого быть не может! И что дальше? Что делать будем?
– Пока ничего, – пожал плечами Александр. – Надо оценить обстановку. Понять, где мы. В каком времени. Как далеко нас закинуло и каким способом. Если есть вход, значит, существует выход. Правда, есть еще вариант, что это какой-то заброшенный уголок, если так можно сказать, среди современного мира. Но в наш век спутников, считывающих информацию с каждого метра земли, это крайне маловероятно. Так что мы где-то там, в глубине веков, если не тысячелетий.
– Бред! – всплеснул руками Паша. – Ты так спокойно об этом говоришь.
– Спокойствие! Только спокойствие, как говорит Карлссон, который живет на крыше. Смотри! – Александр показал рукой за спину Куроедова.
Паша оглянулся и увидел с десяток всадников. Они быстро приближались. Передовой осадил коня. Тот вздыбился, роняя хлопья пены.
– Кто вы? – прозвучал вопрос.
– Доблестные воины Сильгура, – гордо ответил Александр.
– А где он сам?