Бедный Гуннар! Вот он-то наверняка спит без задних ног. Еще бы! Она подсыпала ему в вино не меньше снотворного, чем омниора Хольмфрида в далекой Исландии.

Вдруг Селене захотелось прокрасться в номер Гуннара и взглянуть на него спящего — в одежде и обуви, с широко раскинутыми руками. Так ее усталый викинг спал рядом с ней на оленьих шкурах в их гренландской хижине — спокойным и безмятежным сном большого ребенка.

«Мудрецы не стесняются исправлять свои ошибки», не раз говорила ей Деметра. Так почему же не исправить содеянное? Почему не поступить как лучше и позабыть старые обиды? Не зря же на этом так настаивала Анаид! Анаид. Где же она? Наверное, спустилась в ресторан к завтраку, забыв на полочке в ванной свое кольцо с изумрудом.

Одевшись, Селена нашла свои часы. Только семь утра! Но она прекрасно выспалась. Тем лучше! Гуннар проспит до самого вечера, и у нее будет время обдумать, как им всем начать новую жизнь…

Спустившись в ресторан, Селена, к своему удивлению, не застала там Анаид. В ресторане вообще никого не было. Только в вазе на столике красовалась пластмассовая гвоздика. И шведский стол к завтраку почему-то не был накрыт, как накануне утром.

К Селене подошел официант с меню.

— Вы будете ужинать одна?

— Вы хотите сказать — завтракать? — Селена решила, что официант ее разыгрывает.

— Завтракать в семь часов вечера?

Селена застыла с разинутым ртом.

«Значит, на улице не утренние, а вечерние сумерки! Так вот почему в ресторане никого нет! А Анаид? Ее застеленная кровать?! Что все это значит?!»

Встав из-за стола, она заявила:

— Я сейчас вернусь. Мы поужинаем с мужем и дочерью.

— Простите, но, по-моему, они уехали вчера вечером, — откашлявшись, пробормотал официант.

— Как это — уехали?! — пошатнувшись, прошептала Селена.

— После ужина они оплатили счет и уехали.

— На машине?

— Думаю, да.

— Они уехали с чемоданами? Вы уверены?

Официант смутился. Ему стало очень жаль эту красивую несчастную женщину, покинутую мужем и ребенком.

— Вы лучше спросите у администратора. Он знает больше меня.

На самом деле официант все прекрасно знал. Все служащие гостиницы только и говорили об этих странных постояльцах — о женщине, жившей в одном номере с дочерью, а не с мужем. О том, как мужчина и молодая девушка стремительно скрылись, как только женщина заснула прямо во время трапезы, вероятно, от какого-то снотворного.

Селена тоже все поняла. Картина происшедшего, наконец, сложилась у нее в голове, как кусочки головоломки. И все-таки когда администратор развеял ее последние сомнения, у нее подкосились колени. Селене стало так стыдно, что она даже покраснела. Этого с ней не случалось с детства. Ей казалось, что все смотрят на нее, показывают на нее пальцем и смеются.

Вернувшись к себе в номер, она заглянула в шкаф, обнаружив, что все вещи дочери исчезли.

«Значит, Анаид действительно скрылась вместе с Гуннаром. А Жезл Власти? Где он?! У Гуннара? Или у какой-нибудь одиоры?!»

Селена не знала, что и думать. Перед дочерью она притворялась, что Жезл ее не волнует, хотя на самом деле его участь очень ее нервировала, ведь тот, у кого окажется Жезл, станет сильнее Анаид!

Селена упрекала себя в том, что не уберегла Жезл Власти, и из-за этого события приняли такой драматический оборот.

«Надо как можно скорее найти Анаид! Пока еще не поздно…»

Собрав чемодан, Селена взглянула на себя в зеркало. На ней по-прежнему были новая юбка и черная блузка с большим вырезом, которые она надела, чтобы понравиться Гуннару. Какая же она безнадежная дура!

Рухнув на постель, Селена разрыдалась.

Плохо! Ой, как плохо! За что бы она ни бралась, все идет насмарку! Гуннар снова предал ее, похитив последнее, чем Селена дорожила на этом свете — ее любимую дочь Анаид! Но кто виноват в этом, кроме ее самой? Да никто! Своей обидчивостью, злопамятностью, своими коварными планами она сама толкнула Анаид в объятия Гуннара!

Никогда еще Селена не чувствовала себя такой одинокой.

Вместо того чтобы просить администратора вызвать ей такси, Селена изобразила на лице улыбку и соврала, сказав, что сейчас за ней подъедут муж и дочь.

Конечно, их с Гуннаром отношения никого не касались, но ей было легче соврать, чем признаться в том, что ее бросили. Ведь это говорило о том, что остальные могут без нее обойтись, а точнее — предпочитают обходиться без нее и ее капризов.

Селена вышла из гостиницы с гордо поднятой головой, таща за собой чемодан и потирая кольцо с изумрудом. Не оборачиваясь, она прошествовала до первого угла, но, завернув за него, сразу сникла.

Стемнело. Селена не знала, куда ей идти. Сев на чемодан, она закрыла лицо руками.

Внезапно ее колено лизнул чей-то горячий шершавый язык. Раздался знакомый Селене голос, и, отняв руки от лица, она разинула рот от удивления.

— Не сдавайся, Селена!

— Деметра!!!

И действительно, в облике волчицы перед Селеной возникла ее мать Деметра.

— Ты нужна Анаид. Не бросай ее!

— А где она?

— Ты должна ее найти.

Уверенность Деметры придала Селене сил. Она поднялась с чемодана.

— Как мне тяжело без тебя, мама!

— Я это знаю, дочка.

— Будь ты со мной, все было бы иначе.

— Мое время истекло, Селена. Настало твое.

Селена жадно прислушивалась к словам матери.

И действительно, что толку жаловаться и требовать невозможного! Настали тяжелые времена. Их с Анаид безмятежная жизнь под крылом Деметры закончилась. Теперь ей надо во что бы то ни стало разыскать Анаид! И если понадобится, она найдет ее и на краю света!..

Взявшись за ручку чемодана, Селена решительными шагами направилась к шоссе, намереваясь остановить первую же машину. Увидев вдалеке фары приближавшегося автомобиля, она подняла руку и спросила у Деметры:

— Куда мне ехать?

Но блеск зрачков волчицы уже растворился в темноте. Деметра исчезла. Селена в отчаянии потерла кольцо с изумрудом, но ничего не произошло.

Тогда, в сердцах сорвав кольцо с пальца, она швырнула его в темноту, скрипя зубами от собственного бессилия.

Анаид терпеливо стояла у машины, пока не стемнело. Ей очень хотелось прервать томительное ожидание и встретиться лицом к лицу с тем, кто спрятался в багажнике, но она решила дождаться Гуннара.

Солнце скрылось за горизонтом. Последние отблески его лучей скользнули по листве тополей, и воцарилась темнота. Где-то заухала сова. Анаид стало страшно.