Мне уже все равно, и я обнимаю его обеими руками, утыкаясьносом в рубашку. Сердце у него тоже стучит в слишком быстром темпе, само собой,он в гору идет не бог весть с каким для такого мужика, но все-таки грузом. Этотпуть до машины никогда не кончится, меня бьет дрожь, и руки противно потеют. Отодной мысли, что Стас это чувствует, хочется взвыть. Слава богу, хоть молчит.На самом подъеме он слегка оступился, правая рука скользит по моей груди, отнеожиданности я вздрагиваю. Горячая волна прокатывается по всему телу, япытаюсь выровнять дыхание. От этого становится только хуже. Я торопливоотстраняюсь.

– Не ерзай, – говорит он.

К счастью, мы уже возле машины. Он ставит меня на землю, нодолгих десять секунд рук не убирает.

Всю дорогу до города я лежу, откинувшись на спинку сиденья,Стас время от времени смотрит на меня вроде бы озабоченно. Переживает, видно,за свою премию. Не заезжая домой, едем в травмпункт. Здесь я даю себе словобольше никогда не нырять. Врач, молодой парень, помогает мне дойти до двери.Стас при нашем появлении поднимается с кушетки.

– Вы муж? – спрашивает врач, я с досадой понимаю,что краснею.

– Нет. Рана серьезная?

– Ничего страшного, хотя дня три передвигаться будетзатруднительно.

Когда врач исчезает за дверью, Стас говорит:

– Конечно, проще всего донести тебя до машины на руках,но ты ведь легких путей не ищешь.

У меня нет сил пререкаться, и я молча скачу по коридору.

Первый день мне даже понравилось быть инвалидом. Вадим наработу не поехал, сидит рядом, будто я при смерти, но надолго его не хватает,утром он уезжает, чувствуя себя страшно виноватым. В одиннадцать пошел дождь, яв кресле на веранде слушаю музыку. То ли от музыки, то ли от дождя мне сталогрустно. Я прикидываю, долго ли еще протяну в этом доме.

Почему бы нам с Вадимом не жить в обыкновенной квартире, гдеесть соседи по лестничной клетке, на скамейке сидят старушки, а какой-нибудькарапуз наедет тебе велосипедом на новые туфли? Мальчишки постарше будут игратьв волейбол назло жильцам первого этажа, а сосед-алкаш доверчиво попросит:«Фенька, дай взаймы».

А что здесь? Одиночное заключение, к тому же бессрочное. Накой черт человеку двухэтажный особняк, что в нем, в прятки играть? Опять же,живи я в нормальной пятиэтажке, соседка бы заскочила, часам к семи подружки быподтянулись чайку попить и поболтать, а кому в голову придет сюда ехать? Отодних мраморных плит дрожь пробирает. Права пословица – не в свои сани несадись.

Я решаю спуститься в кухню, хоть какое-то развлечение.Прыгаю по ступенькам довольно ловко, ставлю чайник и сижу, глядя в окно. Темно,дождь все еще идет, мелкий, монотонный. Перевожу взгляд на дверь комнаты Стаса.Тишина. Спит, что ли? А может, его вовсе нет? Решаю проверить. Добравшись додвери, интеллигентно стучу.

– Да, – резко говорит он, и я вхожу. Стас лежит накровати и читает. При моем появлении книжку положил и уставился на меня своимидурными глазами.

– Привет, – говорю я и сажусь в кресло возледвери. – Чего читаешь? – Он показывает обложку. – Хорошаякнижка?

– Дрянь, – голос звучит неприветливо.

Я придумываю, что бы такого сказать, в конце концов прошу:

– Поговори со мной, а?

Он швыряет книжку на пол, закидывает руки за голову иполминуты смотрит на меня, не моргая.

– Ты со мной в эти игры не играй. Тебе в моей комнатеделать нечего. Так что выметайся.

По лестнице я поднимаюсь за несколько секунд, от бешенстване чувствуя боли.

Как врач и предполагал, нога недолго доставляла мненеудобства, я вновь заняла активную жизненную позицию.

В пятницу позвонила Юлька.

– Привет, как нога?

– Нормально. Хоть в пляс пускайся.

– Серьезно? Может, тогда оттянемся вечерком? Махнем вночной клуб?

– Заманчиво, – вздыхаю я. – Только вряд лимуж меня отпустит.

– С собой его тащи.

Я пытаюсь представить Вадима в ночном клубе, моей фантазиина это не хватает.

Однако звоню мужу и интересуюсь его планами на вечер. Онотвечает, что вернется поздно, не раньше двенадцати, я рассказываю о Юлькиномпредложении, не особенно рассчитывая на удачу.

– Ладно, поезжай, – без энтузиазма говоритВадим. – Хотя у меня была работа для Стаса.

– Вот и отлично. Я же с друзьями, они меня проводят.

– Нет, Стас пойдет с тобой.

– Да на кой он мне черт сдался! – взрываюсь я.

– Что-то я не пойму, чем тебе Стас может помешать,танцуй на здоровье со своими друзьями.

– Хороший будет вечерок, – в досаде говорю я иудаляюсь наносить боевую раскраску.

В десять мы паркуемся возле клуба.

– Ну и забегаловка, – говорит Стас, качая головой.Я не обращаю внимания на его слова, высматриваю в толпе знакомых. Меня хватаетза руку Ленка Мальцева, не так давно мы вместе работали на телевидении.

– Юльку не видела? – спрашиваю я.

– Здесь она. – Ленка тычет пальцем куда-то за моюспину.

– Из наших еще кто есть?

– Не видела. А это кто? – понизив голос, киваетона на Стаса.

– Это Стас, – говорю я. – Знакомиться с нимнеобязательно. Вредный тип. Муж приставил, чтоб мужики не липли.

– Ты подумай! – резвится Ленка. – А сам он нелипнет?

– Он голубой.

– С ума сойти, каких мужиков теряем.

Стас на наш треп никак не реагирует. Мы входим в зал ипротискиваемся к столику, где сидит Юлька со своим парнем по имени Женя.

– Кого я вижу! – вопит Юлька. – Здравствуй,Вадим.

– Это не Вадим, это Стас. Он не танцует, лучше всеговообще его не замечать.

Женька воспринимает мои слова как шутку, поднимается,протягивает Стасу руку, они знакомятся.

– Закажи что-нибудь, – говорю я Стасу. – Япойду с Сашкой поздороваюсь.

Лучший диск-жокей всех времен и народов сидит за высокойстойкой. Меня он увидел издалека и сделал ручкой.

– Где пропадала? – спрашивает весело.

– Замуж выходила.