Документов никаких, что было вполне предсказуемо. Из оружия – только ножи, причем весьма дорогие. Такие хрен купишь, сделаны на заказ. «Сломанная шея» таскал при себе шприц-тюбик с мощным транквилизатором. Вот тут тебе, майор, повезло по-крупному: не выруби ты его самым первым, неизвестно, как обернулось дело.

У черноволосого коротышки обнаружился баллончик с универсальным бионейтрализатором. Вот и хорошо, вот и славно. Залить собственную кровь хватит, а этих пусть местные держиморды определяют. Им за это деньги платят, в отличие от майора Десницы. Хотя проблем у полисов возникнуть не должно. Уж очень характерные клейма имеются под левой ключицей каждого из нападавших. Синтеты, мать их так. Ну что ж, тем лучше. Греха на душу меньше. Это ж не люди даже, так, фикция…

В карманах Десницы хватало всякого и разного. Нашелся там и перевязочный пакет закатского производства. Обрабатывать правую руку было неудобно, время поджимало, но в конце концов, кое-как приладив повязку и надев осточертевшую куртку (лучше потеть, чем нервировать копов), Дима двинулся в обратный путь. На ходу ему обычно хорошо думалось, но сейчас голова была занята прокручиванием только что разрешившейся ситуации, и свернуть на глобальные проблемы не удавалось.

Ножи дорогие, а вот обращались с ними прохвосты не очень. Или хотели взять живым? Но тогда почему транк был в шприце, а не в пистолете? Подстрелить Диму – да хоть бы и с крыши ангара! – труда не составляло. Однако полезли вручную. Зачем? Удаль доказать молодецкую? А кому?

В закутке было пусто и тихо. Вокруг – тоже, прилегающий угол складской зоны словно вымер. Вопросов масса, а вот тех, кому можно было бы их задать – ноль целых хрен десятых.

Эх, угораздило же его опоздать! Ну да ладно, что уж теперь. Нескладухи на то и существуют, чтобы складывать их должным порядком, а здоровой злости – лучшего инструмента в такой ситуации – у майора было хоть залейся.

Почему-то вспомнился старинный, плоский ещё фильм. Там отставного бойца спецподразделения пытались заставить совершить политическое убийство, удерживая в заложницах его дочь. И бывший командир этого дядьки на вопрос, чего он опасается при условии, что подчиненный в деле, на полном серьёзе заявил: «Третьей мировой войны»[5]. Тогда это показалось Дмитрию забавным. Теперь же…

Мировую – не мировую… но Третью Колониальную Десница вполне готов был развязать.

Портье в «Джордж Инн» был отчаянно корректен. Его демонстративно не удивил явившийся без какого-либо намека на багаж мужик со стесанной скулой, облачённый в тёплую не по погоде куртку.

– Мистер Десница? Ваш номер – 307. Прикажете ланч? Консультанта из магазина одежды? Врача?

Отмахнувшись от приставучего служащего, Десница, ещё по дороге связавшийся с суперкарго, поднялся на третий этаж и, постучавшись, отворил дверь триста пятого номера.

Что ему, помимо всего прочего, нравилось в Агате, так это умение быстро и легко обживаться на новом месте. Прошло всего пару часов с тех пор, как она заняла эту комнату, а вот поди ж ты: полное ощущение, что доктор Ставрина живёт здесь с незапамятных времен. Казённый уют номера отеля уступил место вполне домашней обстановке, хотя определить сразу, что именно изменилось, Дима не мог.

Зато внимательный, видящий собеседника насквозь взгляд хозяйки в меру скромных апартаментов остался прежним и от окружающего пространства не зависел.

– Что с рукой? – с ходу осведомилась девушка ровным, благожелательным тоном.

– А голова тебя не интересует? – проворчал нисколько не удивлённый Десница.

– А что – голова? – хладнокровно парировала она. – Головой ты приложился, конечно… или тебя приложили. Но ничего критичного я пока не вижу. Следи за пальцем… ерунда. Зрачки не прыгают, головокружения нет… ведь нету? И я о том же. Кое-чем я это дело, понятно, отрихтую, но так, по мелочам. А вот рука мне не нравится. Пойдём-ка к тебе, я на месте погляжу, что да как.

Со знакомой непреклонной улыбкой Агата вынула из шкафа «саквояж» и почти вытолкала Дмитрия за дверь.

В его номере, расположенном дальше по коридору («Платина массу давит, сказал – попробует впрок отоспаться», – кивнула девушка на номер 303), она зажгла весь свет, собственноручно стащила с Димы куртку, удалила, разрезав, повязку и длинно, осуждающе присвистнула.

– Так, постой немного спокойно. Угу… угу… ясно. Погоди чуток.

Из ранца был извлечен небольшой прибор, в котором Десница мгновенно узнал портативный детектор закатского образца. Несколько секунд – и Агата уже внимательно рассматривала появившиеся на дисплее символы.

– Знаешь, командир, тебе повезло. На лезвии ничего лишнего не было, а, между прочим – частенько бывает. Какая интересная планета… не скажу, что мне нравится, но занятно, да. Сейчас я промою это дело, шить не буду – незачем, гелем залью. Скула сама заживёт, надо только антисептиком пройтись. Потом пара-тройка уколов…

– А это обязательно? В смысле колоть? – слегка попятился Дима. Как почти все сильные здоровые мужчины, уколов он не любил и малость побаивался.

– Ну что ты как маленький! – раздражённо всплеснула доктор Ставрина руками, в одной из которых уже была зажата пачка обеззараживающих салфеток. – Общий анестетик надо? Надо. Сосудистое для башки твоей твердокаменной надо? Надо. И без легкого релаксанта не обойтись. Ещё скажи спасибо, что я регенерационный комплекс не ставлю, это возни на час, не меньше, а тебе лучше сейчас просто поспать. Да и мне тоже.

Сразу лечь не получилось, Агата настояла на том, что командиру следует перекусить. А также рассказать, хотя бы вкратце, что, собственно, произошло. Но Десница решил быть предельно немногословным. Девушка, кстати, не настаивала на подробностях. Эмпатия – благо далеко не всегда, но в данном конкретном случае оказалась совершенно незаменимой. Начни боевая подруга допрос с пристрастием… но она не начала. Решила, должно быть, что детали стоит уточнять, когда у детализирующего голова и нервы будут хотя бы относительно в порядке.

Так что уже через полчаса Дмитрий закрыл дверь номера за удалившейся Агатой и блаженно вытянулся на белоснежных, пахнущих синтетической лавандой простынях.

Уровень отеля всегда – всегда! – определяется состоянием сантехники. Можно, конечно, попробовать подкупить профессионального тревеллера, нанятого той или иной фирмой, издающей путеводители. Если упомянутый тревеллер уже (или ещё) не дорожит своей репутацией, он нарисует в отчете любое количество звезд. Но сколько бы их ни красовалось на вывеске, папках с меню и гостевых карточках, сантехника обязательно выдаст обман. Именно на ней в первую голову отражается упадок в делах.

Агата размышляла об этом, пытаясь добиться от душа приемлемой температуры воды и приемлемого напора одновременно. Получалось так себе. В конце концов, девушка решила удовлетвориться температурой и не заморачиваться по поводу напора – массаж ещё никому не вредил. Вода ревела и гремела, ванную заволокло паром, сонная одурь медленно уходила из тела и мозга, уступая место просыпающемуся аппетиту. Надо приводить себя в порядок, будить командира (сам он под релаксантом точно заспится), теребить Платину и отправляться на поиски вкусной… додумать она не успела.