Еще больше ей не понравилось, когда он вслед за ней подошел к дверям вагона.

– Никита! – мягко упрекнула Катя.

– Я вас провожу, – вздохнул он.

Поезд остановился. Катя вышла из вагона и остановилась:

– Я же вас просила…

Он молчал, глядя мимо нее. Не отстанет, поняла Катя.

– Сейчас за мной тоже кто-то следит?

– Не заметил, – неохотно разжал он губы.

– Помощь мне не нужна. До свидания, Никита.

Катя повернулась и больше на него не смотрела. Он продолжал идти следом, и девушка невольно подумала, что из детектива история стремительно превращается в фарс.

Он даже в подъезд вошел вслед за ней и в лифт зашел. И только когда она отперла дверь квартиры, хмуро спросил:

– Все в порядке?

– Все в порядке, – вздохнула Катя, включая свет в прихожей. – Все просто замечательно, и я вам искренне благодарна.

И захлопнула дверь. Расстегнула куртку, помедлила и прямо в грязных ботинках отправилась на кухню. Открыла дверцы кухонного шкафа. Сначала показалось, все нормально, чашки стоят на своих местах. Но потом Катя все-таки вернулась в прихожую, достала из сумки телефон и посмотрела на сделанные утром фотографии. Тут-то и стало ясно: чашки стоят по-другому. Не так, как утром.

Страх накатил мгновенно.

Такое она испытывала только однажды, в детстве, когда чуть было не угодила на рога огромной корове.

Бабушкина приятельница купила дом в деревне и зазвала бабушку к себе в гости. Вместе с внуками – Катей и Севой. Неприятное происшествие случилось в первый же вечер. Приятельница повела гостей гулять вдоль опушки леса. Пожилые женщины любовались природой, Катя с братом взапуски носились по зеленым тропинкам.

Корова, как тогда показалось маленькой Кате, появилась ниоткуда. Шла прямо на нее и громко мычала. Катя даже не помнила, как бросилась в лес, спасаясь от жуткого чудовища. Она помнила только, как все долго ее утешали. Уехать из деревни пришлось тем же вечером, а окончательно Катя успокоилась только в электричке. Брат потом долго ее дразнил, изображая пальцами рога.

Сейчас Катя поступила так же: опрометью бросилась в прихожую и распахнула входную дверь. К счастью, Никита все еще ждал лифта, и Катя угодила прямиком в его объятия.

– Что? – тихо спросил он, поглаживая ее по плечу. – Что случилось?

Катя молчала. Тогда он сильнее прижал ее к себе, а поглаживать перестал.

– Пойдем, – наконец потянул ее в квартиру Никита.

Он даже взял ее за руку, а у Кати не осталось сил сопротивляться.

Вечером она должна быть спокойной, уверенной и доброжелательной. На волну уверенности и доброжелательности Геля старалась настроиться с самого утра. Она вообще часто так делала, но сегодня, с учетом грядущего корпоратива, такой аутотренинг был просто необходим.

Поэтому она решила не замечать мрачной мины мужа, с преувеличенным интересом разглядывавшего тарелку с омлетом.

– Ты помнишь про вечер, Вадик? – мягко напомнила Геля.

– Конечно, – кивнул муж. – К семи точно приеду.

Приехать ему следовало на два часа раньше, но она только ласково попросила:

– Постарайся не опаздывать.

Он покивал: мол, не опоздаю. Кивал с таким видом, словно ему предстояло идти на похороны.

Геля никогда не думала, что одно случайное событие, пусть этим событием и стало покушение на его жизнь, способно настолько изменить Вадима. Она считала мужа сильным и мужественным и втайне очень им гордилась, а он за несколько дней даже постарел от страха. Геля выросла на рассказах своего героического дедушки, прошедшего всю Великую Отечественную войну, и с детства твердо была уверена в одном: настоящий мужчина обязан быть мужественным и больше никаким.

А Вадим даже царапины не получил, да и случилось это неделю назад. А страдает, будто началась третья мировая война.

Смотреть на мужа было неприятно, и Геля старалась не смотреть.

Вадим уехал. Она поговорила с матерью, потом с Павликом.

Завтра же нужно прекратить пугать ребенка неведомой опасностью. Вадим может бояться сколько угодно, а уродовать психику сына Геля не даст. Мальчик будет нормально ходить в школу, а не прятаться у бабки.

Мужчина и мужество – однокоренные слова, и это надо знать с детства.

Время тянулось медленно. В салон красоты, куда она записалась еще дней десять назад, ехать было рано. Геля полежала в ванне, неспешно накрасилась, надела привезенное из Италии специально для такого случая платье – скромное, но дорогое и изысканное. Посомневалась – надеть ли пальто или можно уже шубку – и вышла из дома.

В салон она все-таки приехала минут на десять раньше, чем следовало. Поболтала с администратором. Тетка Геле нравилась, она была веселой и улыбалась клиенткам не дежурно, а вполне искренне. Геля обычно сама старалась так улыбаться. Жаль, получалось не всегда.

Наконец выглянула Гелина любимая парикмахерша и пригласила ее в зал. Геля села в кресло, закрыла глаза. С мастером ей повезло, и она это ценила. Дорогих салонов в Москве много, а хороших мастеров мало. На волосы Геля не жаловалась, волосы у нее были густые и послушные, но плохую прическу можно сделать даже и при таких волосах.

– Ангелиночка, все! – спустя сорок минут прошелестела парикмахер.

Геля открыла глаза и невольно улыбнулась – прическа получилась замечательная. Геля покрутила головой и поблагодарила мастера.

Потом по плану был маникюр.

К офису Геля подъехала, как и полагается начальству, позже всех, когда сотрудники уже собрались.

Геля улыбалась коллегам, расточала комплименты и похвалы нарядам офисных дамочек. Она всегда старалась быть учтивой.

– Ангелина! – пробился к ней Слава.

Геля его сразу заметила, как только вошла в зал. И его жену, одетую в нелепый офисный костюмчик, будто она пришла на собеседование, а не на банкет, тоже заметила. Впрочем, Геля тут же сама себя одернула. Объективно оценить Славину жену у нее вряд ли получится, а попусту злорадствовать не стоит.

– Здравствуйте, Слава, – улыбнулась Геля.

Жена скромненько держалась позади мужа, мило улыбаясь Геле.

«Веселья у нее поубавилось бы, если бы она знала правду», – зло подумала Геля, мгновенно почувствовав себя ведьмой. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуть доброжелательный настрой. Хотя чего ей нервничать? Самая обычная женщина – не дурнушка, но и не красавица. Только глаза необычные, раскосые, придают ей изюминку. А больше ничего примечательного. Она, Геля, гораздо красивее.

– Представите меня вашей супруге? – с улыбкой посмотрела на любовника Геля.