В разные времена люди по-разному выражали свои эмоции. В Средние века считалось нормальным публично и в открытую демонстрировать достаточно широкий спектр чувств — радость, ярость, страх, благоговение и даже удовольствие при виде пыток и казней врагов. Такие крайности, как истерический смех, рыдания и ярость, встречались в то время гораздо чаще, чем сегодня. И это исключало возможность эмоциональной близости: ведь почти все эмоции можно было проявлять открыто и беспорядочно, а значит, не оставалось ничего, что можно было бы приберечь для непосредственной близости.

Само собой разумеется, что определения близости, рассмотренные нами, не являются универсальными и меняются в зависимости от эпохи, экономических, социальных и культурных условий. Сегодня спектр одних только западных определений близости настолько обширен, что легко запутаться, ведь о наличии близости может свидетельствовать масса самых разных вещей — от фасонов стрижек до спутников Нептуна. Так к чему же мы пришли в своем поиске более или менее универсального определения близости? На мой взгляд, выводы очевидны.

Все люди отличаются друг от друга и по-разному воспринимают понятие «близость». Понимание этого факта открывает перед нами широкие возможности — прямо сейчас нам доступны различные ресурсы для переживания близости. А значит, близость — это все, что существует вокруг нас.

Сегодня многих из нас гнетет ощущение того, что в жизни чего-то не хватает, в частности близости. У каждого из нас бывают такие периоды, когда романтические отношения либо совсем отсутствуют, либо уже лишены страсти. Для нашей культуры характерно представление о том, что глубокая близость возможна лишь в контексте страстных романтических отношений с «Особенным Человеком», которого мы выделяем из массы других людей. Эта точка зрения зачастую ограничивает нас и отрезает от других источников близости, заставляя нас страдать, когда этого Особенного Человека нет поблизости.

Но мы в силах избежать этого. Нам нужно лишь смело расширить понятие близости, включив в него все остальные разновидности взаимодействий, которые окружают нас в повседневной жизни. Расширив для себя определение близости, мы откроем множество новых и взаимовыгодных способов общения с другими людьми. Что возвращает нас к разговору о природе одиночества, навеянному беглым просмотром рубрики знакомств в местной газете.

Интересно было бы узнать — в тот самый момент, когда эти люди писали свои объявления, подбирая необходимые слова, чтобы избавиться от одиночества, рядом с ними наверняка уже находились друзья, родственники или просто знакомые. Стало быть, они уже тогда состояли в отношениях, которые вполне могли превратиться в близкую и доверительную связь.

Образец близости, который предлагает Далай-лама, выражается в решимости открыться другим людям — семье, друзьям и даже незнакомцам, — чтобы установить с ними тесную связь, основанную на общечеловеческом родстве.

Как-то раз после лекции Далай-ламы я отправился в его номер на запланированную встречу. Я пришел на пару минут раньше назначенного времени, его помощник выглянул в коридор и сообщил, что Далай-лама принимает другого посетителя и освободится позже. Я, как всегда, расположился у двери его номера и решил просмотреть свои записи, чтобы подготовиться к беседе. Кроме того, мне хотелось избежать подозрительных взглядов сотрудника охраны, который смотрел на меня так, как продавцы мини-маркетов обычно смотрят на старшеклассников, слоняющихся вокруг прилавка.

Несколько минут спустя дверь номера открылась. Оттуда вышла супружеская пара — двое хорошо одетых людей средних лет. Они показались мне знакомыми, и я вспомнил, что нас представили друг другу несколько дней назад. Женщина, как мне сказали, была наследницей огромного состояния, а ее муж был очень богатым и влиятельным манхэттенским чиновником. Во время знакомства мы лишь успели перекинуться парой слов, однако меня поразило их невероятное высокомерие. Когда они выходили из номера Далай-ламы, я отметил в них удивительную перемену. Вместо самодовольных и заносчивых снобов передо мной были люди, наполненные нежностью и эмоциями. Казалось, они были детьми. По их лицам текли слезы. Хотя общение с Далай-ламой не всегда действует на людей подобным образом, я заметил, что после встречи с ним никто уже не оставался прежним. Меня всегда удивляла его способность находить общий язык с людьми, независимо от их положения и образа жизни, и устанавливать с ними глубокий эмоциональный контакт.

Спустя несколько месяцев после нашей беседы о человечности и сострадании в Аризоне я прибыл в Дхарамсалу, где у меня появилась возможность более детально обсудить с Далай-ламой проблемы человеческих взаимоотношений. В тот момент мне очень хотелось узнать, удастся ли нам сообща сформулировать ряд принципов, которые использует Его Святейшество в общении с людьми и при помощи которых можно наладить отношения с кем угодно: с незнакомцами или друзьями, с родственниками или возлюбленными. Сгорая от нетерпения, я начал нашу беседу прямиком с этого вопроса: «Что касается проблемы отношений между людьми… какой метод общения вы бы назвали наиболее эффективным и бесконфликтным?»

Он выразительно посмотрел на меня. Его взгляд не был сердитым, но я почувствовал себя так, как если бы попросил его назвать точный химический состав лунной пыли.

После короткой паузы он ответил:

— Общение — это очень сложный феномен. Не существует универсальной формулы, которая позволила бы решить все проблемы В этом общение похоже на кулинарное искусство. Процесс приготовления вкусного и изысканного блюда обычно проходит в несколько этапов. Например, сначала вам понадобится отдельно сварить овощи, затем поджарить их, затем особым образом перемешать их, добавить специй и так далее. Только если вы выполните все эти условия, то правильно приготовите блюдо, и оно будет вкусным. Точно так же и в общении: чтобы научиться общаться с людьми, нужно учесть множество факторов. Вы не можете просто сказать: «Вот этот метод» или «Вот эта техника».

Это был не тот ответ, которого я искал. Я был уверен, что у Далай-ламы есть конкретный ответ, но по каким-то причинам он уклоняется от него. Я продолжал настаивать на своем: «Ну, если не существует конкретного решения, то, может быть, у вас есть какие-то общие советы, которые могут быть полезны?»

Далай-лама немного задумался, а затем произнес:

— Да. Ранее мы говорили о роли сострадания в общении. Это действительно очень важно. Конечно же, недостаточно просто сказать кому-нибудь: «О, вам нужно быть сострадательнее и дарить окружающим любовь. Ведь это так необходимо». Такие советы бесполезны. Эффективный подход к обучению человека состраданию и любви следует начинать с разъяснения ценности и практического значения сострадания, его роли в общении. Пусть человек задумается над тем, что он чувствует, когда кто-то проявляет доброту по отношению к нему, — это поможет понять природу сострадания.