отличить от обычной стражи города. Однако нет никаких сомнений, что речь идёт о как минимум тысячах гвардейцев, каждый из которых является паресисом.

И сейчас Убийца задавался вопросом: что ему делать с этой информацией? Впрочем, пока что думать об этом рано, нужно продолжать выполнение задачи, несмотря на вскрытие крайне ужасающего факта. Всё же сюда он прибыл немного для другой цели.

Внезапно в тенях Кихариса появилось удивление, которое с трудом удалось скрыть с помощью воли. Быстро оценив обстановку и сложив два плюс два, ассасин увидел совокупность причин и следствий. Вкратце, рыжая проблема увидела Адриона Торвандори.

— Рано, — шикнул на рабыню наставник её наставника, хотя, наверное, будет, вернее сказать, учитель её наставника.

Зачем Убийца явился сюда, кому он служит и чего добивается? На самом деле сторону он так и не принял, в отличии от части своих коллег, которым уже выдана своеобразная чёрная метка. Без его разрешения они посмели выбрать сторону, поэтому умрут, но чуть позже. Сам же лучший ассасин всего Эдема впервые за долгое время следует исключительно своей цели, которая заключается в поиске истины. Крайне иронично, но ничего не поделаешь. Что его на это подтолкнуло? Большинство может только догадываться, но сам Убийца об этом старается даже не думать, чтобы ничто не мешало выполнению задачи.

Тем временем Адрион Торвандори обходил гигантский промышленный комплекс. Он проверял функционирование новых цехов, оценивал успехи боевых магов, изучал боевой дух подчинённых. Его военная машина должна работать на полную мощность, выдавая максимум эффективности, для этого аристократ делает всё, в том числе приходит лично следить за процессом и внушать уверенность своим смертным личным присутствием.

Несмотря на размеры империи Торвандори, первый сын Зелгиоса многое перенял от отца. Также и воспитание сильно повлияло на наследника, на обоих наследников. Они не выросли избалованными слабаками, они знают себе цену и поэтому порой кажутся надменными, высокомерными, горделивыми и жутко бесящими, однако тот же Адрион совсем не чурается пачкать свои одеяния в грязи фабрики, без тени сомнений уважительно жмёт руку простому рабочему, покрытому с ног до головы копотью. Всех он знает по имени, даже не лениться запоминать факты из личной жизни своих подчинённых, более того эти обходы не являются фарсом, как это частое бывает. Все проблемы аристократ выслушивает, после чего вносятся изменения. С Адриона берут пример и другие его подчинённые, являющиеся управленцами и заместителями на разных территориях. Благодаря этому информация о проблемах в самом низу эффективно доходит до верхушки, даже если не удаётся везде успеть лично. Казалось бы, сущая мелочь… хотя нет, это всё же не может казаться сущей или просто мелочью. Зелгиос научил своего сына грамотно балансировать между делегированием полномочий и личным участием.

Затем новый глава рода Торвандори уходит дальше, после чего исчезает из зоны видимости. При этом на выход он точно не отправился, ведь обереги Убийцы дали бы сигналы. Значит здесь спрятано что-то ещё, о чём лучший ассасин Эдема догадывается и ради чего он сюда и прибыл. Однако догадки нуждаются в надёжном подтверждении. Нужно всё увидеть своими глазами.

Сделав едва заметный жест, Убийца отправился дальше, скрывая себя и рыжую проблему. Впрочем, как уже известно, Аду он тащил за собой не только из необходимости. Довольно быстро настоящий профессионал своего дела нашёл в проблеме возможности. Рабыня способна принести пользу и принесёт её, пусть пока об этом не догадывается.

Взлом прохода, снятие внешнего магического контура, использование диссонирующего кристалла для внесения контролируемого хаоса в узор из хара, после чего можно входить внутрь. Защита хорошая, но недостаточно. Это немного смутило лучшего ассасина всего Эдема, усилило его бдительность, однако не стало причиной отступления. Затем вперёд была послана приманка:

— Иди ищи Адриона, — тихо, едва слышно донёсся шёпот над ухом Огненной Бестии.

В свою очередь Ада осознала, что её как-то хотят использовать, но а что поделаешь? Саван ещё даёт некоторую маскировку, стражей по периметру невидно, тревога не поднята, осталось только найти брата своего хозяина. В принципе далеко глава рода Торвандори уйти не мог, а через пятнадцать метров на первом повороте оказалось, что туннель вёл не в лабиринт, а в довольно открытое помещение с «особыми» производствами.

Лишь мельком рыжая проблема оглядела самое жуткое место в этом мире и уже подметила множество шокирующих фактов. Огромный крематорий, совсем рядом с ним гигантская забитая трупами яма, чуть дальше загон для рабов всех мастей, над которыми ставили ужасающие и порой невиданно мучительные эксперименты. В паре метрах стоят клетки с чудищами из самой преисподней. Монструозные машины неизвестной архитектуры буквально заключают души демонов в физические объекты, являющиеся артефактами, которые питаются уже от хара, который добывается прямиком из душ.

При всём этом прямо здесь имеется и открытый источник силы, естественный разлом объединяющий Ахикрис и Кихарис. В этом месте можно эффективно медитировать и напитываться харом после сложного боя или эффективной тренировки. В подобные места наставник часто водил Аду. И поражает тот факт, что планам Адриона явно не хватает энергии. Ведь только что трупы отправились в крематорий, а место в яме заполнится через час. Чтобы здесь не создавалось, оно должно жрать хар не меньше орбитального оружия.

Стараясь не покидать тени, будто бы это на что-то влияет, воительница продвигалась к центру, бродя мимо големов и уставших архимагов, которые на неё внимания не обращали и направляли всю силу своих гениев на выдачу величайшего результата. И в какой-то момент девушка вдруг обнаружила что вместо Адриона нашла другого старого знакомого.

— Орлойд? — Ада даже не поверила, но жалкое существо в отдельной клетке действительно оказалось тем ублюдком, который однажды напал на школу этиамариев.

Жалкое существо, доведённое до невозможно отчаянного состояния. Казалось что гоблин состоит целиком из одних лишь страданий, страшно даже представить каким пыткам его подвергли. В глубине разума же алчного наёмника царило безумие, нет никакой личности, нет и намёка на остаточную долю характера, нет даже набора каких-то правил, как у куклы Лансемалиона Бальмуара, просто безумие, вызванное саморазрушением психически больного смертного, утонувшего в бесконечных грехах, после чего пытки и эксперименты окончательно добили бедолагу.

— Он многое заслужил, многое сделал, но это… это конечно не суд, но и не месть, — внезапно прямо позади девушки раздался голос.

Она тут же обернулась и увидела совершенно не удивлённого Адриона. Аристократ не сердился, не звал стражу, не пытался схватить незваную гостью и лишь с лёгким любопытством изучал свою шестёрку в клетке. Впрочем, а с чего бы главе рода