Оставшийся день Ким провел под непрекращающийся крик огромной стаи, которая, видимо, не собиралась разлетаться, и даже наступившая Ночь ничего не изменила. Утро он встретил уже с головной болью — ночью ему приходилось постоянно вскакивать и проверять вход, потому что там непрерывно кто-то скребся и пищал.

Перекусив плодами игрисса и соком семян белгалы, Ким осмелился заглянуть за свою импровизированную дверь. Птицы уже активно не атаковали вход, но количество их в округе явно не уменьшилось. Ну что ж, ему положено сидеть здесь еще долго, так что время у него есть. Голод не грозит, в случае явной опасности можно воспользоваться SOS-маяком, а то, что вокруг гвалт непрерывный, так это неприятно, но не смертельно.

— Господин лейтенант, в четвертом секторе большое скопление птиц, происходит что-то необычное.

— Там курсант Томов сидит, вторую ночь переночевал. Между прочим, судя по показаниям его маяка, никаких проблем с его здоровьем нет. — Дежурный переключил монитор на указанный сектор и долго анализировал ситуацию. — Вообще-то особых проблем я не вижу. Такое случается периодически, хотя и в меньших масштабах. Ничего страшного нет. Кстати, по-моему, Томов пойдет на рекорд, половина его товарищей уже отказались от борьбы за существование. Ладно, присмотрите за этим сектором.

Ким уставился на викульи яйца: внутри за тонкими кожистыми оболочками проглядывало шевеление.

«Ну вот, прозевал, — подумал он. — Надо было раньше их съесть. Впрочем, нет, они с самого начала уже были несъедобными, обманул меня кулонг».

Теперь все разрешилось, и он мог со спокойной совестью выкинуть их наружу, и, может быть, птицы теперь успокоятся. Но, уже протянув руку, Ким замер — что-то мешало ему сделать это. Там, внутри, была зарождающаяся жизнь, а он вот так легко решил оборвать ее. Но, с другой стороны, появившиеся детеныши викульи явно не выживут без ухода, а он даже не представляет, чем им помочь. Так и не решившись определить их судьбу, он оставил все как есть, не представляя, что за этим последует. Время шло, шевеление внутри нарастало. Вдруг на одном яйце оболочка лопнула ровной линией, и оттуда высунулась мордочка крохи. Ким присмотрелся — это явно не викулья, мордочка у зверька была более вытянутой, а ушки маленькими и немного сдвинутыми назад. Да и выглядели они значительно крупнее, что это за животное, он так и не сумел определить. Тем временем кроха полностью покинул свою обитель и принялся обследовать окрестности. Вероятно, он при этом пищал, но из-за гвалта снаружи Ким ничего не слышал, вид мокрого, беспомощного существа заставил его вытащить из аптечки салфетки и приводить его в порядок. Второй кроха появился минут через двадцать, и, пока Ким занимался им, первый непрерывно тыкался в руки. Наверное, просит есть, догадался Ким. Так. Началось. И чем их теперь кормить? Единственно, что он мог им предложить, — это сок семян белгалы. Соорудив из пипетки аптечки на скорую руку нечто типа соски, Ким предложил это зверькам, и они, хотя и без видимого удовольствия, но все же высосали приличную дозу сока, а потом стали зевать и прижиматься к Киму.

«Ну вот еще, — фыркнул Ким. — Я вам что, мать, что ли?» Он попытался отстраниться, но они тут же тонко запищали и снова стали прижиматься к нему. Теперь он уже не отстранялся, хотя ему было не очень удобно — у него искал и защиты два крохотных существа, и обмануть их было равносильно предательству. И тут только до него дошло: он услышал писк, значит, стало значительно тише. И действительно, птичий гвалт, доносившийся снаружи, почти утих, дело двигалось к вечеру, и, видимо, у пернатых, слава богу, все-таки нашлись неотложные дела.

Утром вокруг было тихо, и Ким решил сделать пробную вылазку, но крохи сразу почувствовали, что их хотят оставить одних, и подняли такой плач, что его сердце не выдержало. Недолго думая он расстегнул костюм и засунул туда зверьков, теперь они находились с ним в постоянном контакте и успокоились.

Выбравшись из домовины, Ким не смог узнать знакомого места: мелкие ветки были обломаны, тонны птичьего помета покрывали все вокруг, пройти куда-нибудь, не поскользнувшись, было большой проблемой. Но идти-то надо, и Ким, вспоминая всех святых, двинулся по «минному полю».

Впоследствии этот день Ким вспоминал как один из самых удачных: он нашел новую домовину, с гораздо более удобным подходом, а чуть позже — отобрал у подростка хищной анги двух птиц. Когда он их принес в домовину и принялся потрошить, зверьки, учуяв запах добычи, принялись требовать своей доли. Ким решил посмотреть, что они будут делать с птицей, и положил ее тушку рядом с ними. Зверьки тут же вцепились в добычу и начали слизывать кровь, временами они пытались своими крошечными зубками оторвать кусочки мяса, но у них это пока не получалось. Теперь Ким не сомневался, что это хищники, и хищники серьезные, по существу, у них еще не совсем открылись глаза, а уже подавай им мясо. Чтобы зверьки не сильно мешали ему в приготовлении птицы, он отдал им потроха, а сам развел костерок на толстой ветке. С водой тоже сложилось очень удачно: большинство местных растений-паразитов запасали внутри себя большое количество влаги, и когда на их стеблях делался глубокий разрез, сок тонкой струйкой вытекал из них. Жизнь наладилась. Ким, сытый и довольный, обживал свое новое жилище. Зверьки успокоились, вопрос с их пропитанием тоже был решен, сок семян белгалы с кровью птиц им очень понравился. Вечером маленькие ящерки лигории своими мелодичными трелями огласили окрестности, и, пока они исполняли свои на редкость красивые песни, Ким знал, что никаких хищников поблизости нет. Еще днем он нашел светящихся улиток и разложил их на ближайших ветвях в надежде, что света от них будет достаточно, чтобы хотя бы немного осветить пространство. Когда опустилась темнота и вокруг засветились улитки, Ким понял, что, кроме красоты, пользы от них не было. Уже имея печальный опыт, Ким заранее побеспокоился о защите входа в домовину и не дергался всю ночь, ожидая нападения всякой твари. Теперь он удивлялся тем первым кошмарным дням в джунглях, когда ему мерещилась опасность на каждом шагу. На самом деле джунгли вовсе не страшны, и если соблюдать определенную осторожность, то его пребывание здесь будет похоже на курорт.

— Господин лейтенант, в восьмом секторе сигнал маяка. Курсант Транг, — доложил диспетчер.

— Поднимай группу. Он долго терпел, видимо сильно намучился — пять дней в джунглях далеко не сахар. Что, теперь у нас один Томов остался? Видимо, нашел надежное убежище.

— Может, его раньше забрать?

— Нет. По результатам этой группы будет принято решение о дальнейшей целесообразности подобных мероприятий.

— Да нельзя больше такого делать. Только парнишек угробим. Троих вон в последний момент вытащили, даже сигнала подать не успели, остальных на реабилитацию отправили, у всех укусы, отравления, куча местных паразитов — в общем, полный букет.

— Нас не спрашивали. Но ты прав. Рапорт я все-таки напишу и по инстанции отправлю. Хочу, чтобы умников, которые это придумали, туда бы запихали, — пусть на своей заднице почувствуют проблемы выживания.

— Может, вытащим Транга и своими силами Томова подстрахуем?