партнершах. Да и она себе периодически не отказывает в дополнительных удовольствиях, особенно на выездах. Тем не менее как-то не хочет он ее кому-то отдавать, пусть и фиктивно. Немного найдется у него знакомых, с которыми можно было общаться, не боясь наступить на хрупкую почву непонимания и неприятия, или увидеть отвращение при обсуждении деталей очередной провокационной вылазки. А она одна из очень немногих, кто его даже не боится.

Но и позволять кому-то лишнему вклиниваться в процесс их общения он тоже желанием не горит. Возможно, после собственной свадьбы придется исключить столь приятный аспект их общения, но… когда это еще будет… А исключить придется, Сан не из тех, кто захочет делиться. Ладно, эпизодические сбрасывания напряжения со случайными партнершами, но наличие у него постоянной спутницы жизни покажется ей вполне достаточным основанием мягко отклонить возможные намеки и тем более притязания на привычные развлечения. Ага, и тут же все ранее отвергнутые «котики» стойку сделают. Как же все это не вовремя…

Замужество Сан – это может и выход, пусть и временный, но потенциальную особь лже-мужа еще поискать придется. А охраной все равно озаботиться надо и лучше прямо сейчас. Кто у нас из «котиков» свободен и кому это можно поручить? Пумы и Кугуары остались в восточных провинциях, Ягуары и Леопарды в южных, эти варианты отпадают. Гепарды только прибыли, значит, нуждаются в отдыхе, Сервалы тоже заняты, охраняют в Лазаше лабораторию Жилберту Фаринья. Пантеры завтра отбывают в Ларгассу, с командиром Тигров она не ладит, а вот если… Пришедшему на звонок колокольчика слуге Фрагозу велел вызвать к нему командира Ирбисов.

Командир Ирбисов рыцарь Йурен Моргенау привлекал внимание одним своим видом. Не каждый день в стране поголовных брюнетов можно встретить яркого блондина, да еще с голубыми глазами. Местные дамочки на него велись только так, но кроме скоротечного романа, им ничего не грозило. Йурен отдал свое сердце Санди еще после их первой встречи, когда отряд «котиков» по ее инициативе отбил его у солдат Матери-Заступницы. История Йурена могла оказаться короткой и грустной, потому что священнослужителю партонийского пограничного взвода, осматривавшего вверенный им участок границы крайне не понравился факт наличия на их землях подозрительного чужестранца. А еще больше ему не понравилась молитва этого чужестранца не официальной богине-Заступнице, а еще более подозрительному чужому богу. И решение было принято простое – уничтожить. А много ли сможет одиночка, пусть и очень талантливый, противопоставить взводу хорошо обученных бойцов? Немного. Чуть больше, чем ничего.

Так бы и зарубили нортхольмского рыцаря для вящей славы Матери-Заступницы, но в тот момент на счастье Йурена через партонийскую границу скрытно просачивался взвод из легиона самых отмороженных «котиков» – Кугуаров с намерением немного пошуметь, дабы отвлечь внимание партонийских погранцов, и обеспечить ослабление контроля на соседнем участке, где готовились к тихому переходу Рыси, сопровождавшие очень нужную контрабанду. Санди, углядев нападение на чужестранца, мгновенно сорентировалась и скомандовала «отобрать!» и Моргенау остался жив. Жоффрей по возвращении Кугуаров с таким неоднозначным трофеем сначала долго на нее ругался, потому что не стоило спасение какого-то невнятного представителя Нортхольма, да пусть даже и рыцаря, уничтожения целого взвода партонийцев, но потом принял во внимание возможности и умения Йурена и ворчать перестал. В глубине души он и сам считал ее вмешательство правильным, поскольку нашумели Кугуары, освобождая Моргенау, преизрядно, даже перевыполнив свою задачу по отвлечению внимания патронийских патрулей от факта перетаскивания нужного товара через границу. И, оценив таланты и военную подготовку рыцаря, подумал, и… не моргнув глазом через год поставил его командиром легиона Ирбисов, обойдя многих ветеранов.

– Легат Фрагозу, по Вашему приказанию…

– Йурен, сокращай официальную прелюдию, твоим «котикам» поручается архиважное дело. С этого дня необходимо выделить постоянную охрану синьоры Сандры Каррилью.

– Я! Разрешите, я!

Я, я, бинт от мумия. Знает Жоффрей, почему Йурен так рвется в бой, он все еще уверен, что должок невыплаченный у него перед Сан, вот и пытается хоть так его погасить. Дело-то было не только в спасении, а еще и в оформлении награды. Хотя тогда вышло и впрямь интересно. После бойни в Ласарре рядовые Ирбисы притащили Йурена в казармы на последнем издыхании, ранение в грудь было тяжелым, но Хролг, который еще не был таким жирным, как, впрочем, и не был лейб-лекарем, сумел его спасти. А когда зашел разговор о награде, и принц выжал из отца право награждения «котов» специальной категорией орденов, именно Сан придумала специальную замену награде. Не будешь же ты таскать ордена постоянно? Только на парадном мундире. А на повседневной форме? На ней дозволены в качестве замены наград нарукавные нашивки. Но в этом правиле нашлась лазейка, поскольку право прикреплять нашивки распространяется на награды имеющегося, утвержденного образца. А это новый орден, и для него нашивочная часть не прописана. Значит, возможны варианты. И надо быть очень несообразительным, чтоб этой вариативной лазейкой не воспользоваться.

И на процедуре награждения после прикрепления принцем ордена с отлитой кошачьей мордой к парадному мундиру Моргенау, Сан вручила ему еще и повседневный мундир с вышивкой котоморды на месте ранения. Ахнули все. А судя по тому, как усмехался Жуан Габриэл Баррозу, он прекрасно знал сценарий. Вышитая морда снежного барса с оскаленными клыками смотрела с мундира на собеседника взглядом, не предвещавшим ничего приятного. Голубые глаза кошака невероятно напоминали взгляд самого Йурена, никогда не отличавшегося повышенной добротой и не зря прозванного Белым Дьяволом. Помнит Жоффрей, как Сан сначала бегала к принцу с какими-то папками, а потом терроризировала столичных ювелиров. Ему потом за свои мысли чуть стыдно не стало, он уж решил, что Жуан Габриэл ее в свои любовницы определил и она подыскивает достойную цену за собственную капитуляцию, а вот и нет! Она, как оказалось, старательно искала парные голубые турмалины, призванные выполнять роль кошачьих глаз на награде-замене на мундире Моргенау. Да еще с кем-то из магического корпуса специально договаривалась, чтоб сделанную ею вышивку как-то хитро зачаровали, сделав эту часть мундира неснашиваемой и непробиваемой.

Йурен тогда сделанной ею вышивке обрадовался чуть ли не больше, чем самому ордену. А остальные «коты», получавшие такие ордена после него, тоже пытались подсуетиться, подъезжали к Сан, мол, а как бы мне такую же, но она всем отказала. «Коты», что интересно, даже не обиделись. Потому что она четко разъяснила, что вышивку должен делать близкий и неравнодушный человек, вкладывая в нее желание защитить и уберечь. И делать все, кроме защитных заклинаний должен сам. Ну, или сама. Только тогда изделие приобретет свойства оберега. Она точно им так