Мариша перевела взгляд на третий стеллаж. Здесь валялись костюмы и платья. Причем именно валялись. Многие из них не были даже сложены, а просто скомканы кое-как. Она развернула первое попавшееся платье. Ничего себе! Вполне симпатичный экземпляр. Почему же он здесь и в таком плачевном состоянии?

– Машка – ужасная транжира, – подала голос Света, наблюдая за Маришиными манипуляциями. – Поносит вещь с неделю и выбрасывает. Раньше хоть нам отдавала, а теперь жалеет, тащит сюда.

– Лучше бы отдала, – проворчала Мариша, – было бы больше толку.

– Вот и я говорю! Только это Володька сбил ее с пути истинного. Сказал, что нечего деньгами швыряться. Швыряться – значит нам отдавать, – пояснила Света, – а складывать в кладовке, получается, нормально.

Четвертый стеллаж был наполовину пуст. Ничего особенного здесь не было. Так… старые кастрюли, тарелки и прочий хлам.

– Часов здесь нет, – констатировала Светлана.

– Сама вижу, – буркнула Мариша.

Неизвестно, что именно она ожидала увидеть, но вторая неудача начала выбивать ее из колеи. А вдруг часов и правда нигде нет? Что тогда? «Должны быть», – тут же ответила она сама себе. Не может не быть. Ведь бой-то она явно слышала!

В коридоре Мариша остановилась и осмотрелась по сторонам.

– Что? – полюбопытствовала Света, наткнувшись на нее. – Ты что-то увидела?

– Нет, думаю, куда идти дальше.

– Так мы еще не все кладовки осмотрели, – развела она руками.

– Ты думаешь, мы что-нибудь там найдем?

– Это не я думаю, а ты. Я-то уверена, что там ничего нет!

– Хорошо, давай посмотрим, – решила Мариша назло Светлане.

– Как хочешь, – хмыкнула та.

– Это чья кладовка?

– Маковых.

– А Маковы у нас кто?

– Римма работает на хлебозаводе, а Олег – в унитазах копается. Вообще-то он неплохой парень. Старается юморить, но у него это не всегда получается. В общем, какова работа, таков и человек. С Римкой сложнее. Она – человек настроения. С какой ноги встанет, так и день пройдет.

– А сегодня она в каком настроении?

– Вроде ничего… Не орет, и то хорошо. Ты знаешь, что она лежала в психушке?

– Слышала что-то такое. А за что ее туда упекли?

– Понятия не имею. На мой взгляд, Римма вполне нормальная баба. Правда, вздорная, но в нашей стране девяносто процентов женщин такие.

Мариша заглянула в кладовку. Старенький шифоньер, стол, пара стульев. Она распахнула шкаф. Старые пальто, брюки, две пары резиновых сапог. Ничего особенного. Пожалуй, это была самая пустая кладовка из тех, что они уже видели.

– Часов нет? – хихикнула Света.

– Нет, – покачала головой Мариша.

– А вон там что? Не маятник торчит?

– Где?! – она резко обернулась.

– Да пошутила я! Уж очень ты смешно выглядишь.

– И что же во мне смешного? – огрызнулась Мариша.

– Ты такая серьезная…

– Похоже, тебя эти часы не интересуют.

– Почему же? Я тоже очень хочу их найти, но пытаюсь не заморачиваться на эту тему. Какой смысл?

– Пойдем дальше, – буркнула Мариша. – Это чья кладовка?

– Моя и Николая.

– Я так понимаю, у тебя часов нет?

– Неа, – замотала головой Света. – Если бы были, я бы сразу сказала. Зачем народ нервировать?

– Тогда пойдем дальше.

– Нет уж, ты загляни, а то потом скажешь, что я от тебя что-то скрываю!

Мариша вздохнула и открыла дверь. В кладовке не было ничего, кроме спортинвентаря. Около стенки стояли лыжи, на полу – коньки, в углу – старенькие санки.

– А где ты хранишь ненужные вещи?

– Я не настолько богата, чтобы обзавестись лишними вещами, – весело сообщила Света.

Мариша покинула кладовку и остановилась перед последней дверью. Заходить в Анжеликин чулан смысла не было. Ведь она сама обеспокоена этими часами. Хотя… Мало ли какие идеи могли прийти Лике в голову? А вдруг это она прячет от всех часы? Зачем ей это нужно, Мариша понятия не имела, но, если она хочет добиться результата, проверять следует все, без исключения.

Она заглянула в кладовку и осмотрелась. Ничего особенного.

– Я пойду схожу в туалет, – объявила Света. – Если найдешь что-нибудь интересное, не забудь сказать.

Мариша вошла внутрь. На стене – вешалка. На вешалке пальто, плащ, две куртки. В углу – большая спортивная сумка. Вдоль стены – обувь. Самая разная. Начиная от босоножек, заканчивая сапогами. Похоже, Анжелика – большая модница. Причем обувь она любит более всего.

– Мяу, – услышала она под ногами и посмотрела вниз. Большой черно-белый кот терся о ее ноги и громко мурлыкал.

– Какой красавец! – ласково сказала Мариша и наклонилась к коту. Тот ткнулся ей в руки, видимо считая, что у нее есть что-нибудь вкусненькое, и обиженно мяукнул, ничего не обнаружив. – Откуда ты взялся? – засмеялась она. – Смотри, не останься здесь, а то я тебя нечаянно закрою, и будешь сидеть в одиночестве.

Кот еще раз мяукнул и отбежал в сторону.

– Ну, и что здесь? – послышался голос Светы, и соседка заглянула в кладовку.

– Ничего, как мы и думали, – развела руками Мариша.

Вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

– Ой! – вдруг воскликнула она. – Я закрыла кота. Подожди, я его выпущу.

– Какого кота? – удивилась Светлана.

Мариша открыла дверь и позвала:

– Кис-кис-кис.

Но кладовка была пуста.

– Кого ты ищешь? У нас котов нет.

– Как – нет? Я же его видела!

– Тебе показалось!

– Ничего подобного! Я даже погладила его, а он потерся о мои руки.

Света недоверчиво посмотрела на девушку:

– Ты уверена?

– В чем? В том, что я видела кота?

– Что тебя не подвели глаза.

– До сегодняшнего дня я на зрение не жаловалась, – желчно ответила Мариша.

– Странные дела… – произнесла Света и пожала плечами. – В этом доме творится непонятно что. И самое главное – отсюда невозможно уехать!

– Почему?

– Комната – память о бабушке. Она написала в завещании, что оставляет мне эту комнату с определенным условием: я не имею права ее продавать. Представляешь?

– А почему она так поступила? – заинтересовалась Мариша.

– Кто ж ее знает? Бабуля считала, что этот дом – самое большое богатство, которое у нее было. – Светлана развела руками. – Куда теперь направимся?