Есть несколько исключений из правил, когда им продлевали жизнь у целителей. Процедура дорогая, да и вообще малодоступная, потому, сами понимаете, не просто так делалась. Там практически семейные отношения и общие дети, которые по местным законам рождаются свободными и по грехам родителей не отвечают, в том числе и денежным. Есть два случая, как у нас выразились бы, понту для. Вот ни у кого нет, а у нас есть! Тут обычные-то не у каждого рода имеются, а у нас «чёрные»!

Да-да, холопов никто иметь не запрещал, но… Тут очень неохотно отменяют какие-либо законы, потому в них такая неразбериха, что хоть вешайся. Некоторые появились ещё в двенадцатом веке и действуют до сих пор. Чтобы вычислить некоторые виры, требуется сложить порой больше десятка цифр, её изначальной величины и изменений в последующие столетия. Ну а раз в Правде есть целый раздел, посвящённый им, его никто удалять не стал, а взяли в шестнадцатом веке и наложили ограничения, ежели человека захолопили, то выкупной не должен превышать тридцати рублей серебром.

Собственно, тогда почти уравняли их с закупами, но последние за эти века трансформировались в совершенно уникальную форму правовых отношений, где в качестве залога по займу выступают умения человека. Естественно, всё это должно быть тщательно прописано в закупном ряду.

Но помните про денежное ограничение? Вот оно опять и подсуропило. Деньги со временем обесценивались, и ловкачи стали через суд становиться холопами, а потом из кармана отдавали эту сумму, и всё, с точки зрения закона становились чисты, аки агнцы божьи. А занимали-то совсем не те суммы. Безобразие, и как бы поступили у нас, просто переписали бы закон. А тут нет.

Всё осталось по-прежнему, только появился новый указ, быстро образумивший любителей лёгкой наживы. Ввели минимальный срок, в тысячу дней, и только по прошествии его можно было выкупиться. Естественно, всё это только через суд. В течение этого времени новоиспечённые хозяева вольны были делать с ними что пожелают, но чтобы к концу срока те были живы и не сильно покалечены. На этом безобразия закончились, кому охота, по сути, в рабство почитай на три года попадать. Это, кстати, не значит, что их совсем не стало, всякие извращенцы среди людей есть, но то дело добровольное.

– Так там же вроде совсем уж конченые душегубы попадались, – подумав хорошенько, засомневался я в словах Лучезара Агафоновича.

– Не обязательно. Разные бывают ситуации. К примеру, женщинам и сейчас устроиться работать непросто, а тем более на хорошо оплачиваемое место, а тогда совсем невозможно было. Вот и попадали они по сущей ерунде в обстоятельства. А Ломоносов тем и пользовался. Падкий на женский пол был, да вот они от него шарахались. А тут делай что хочешь, никто за неё уже не заступится, – пояснил для меня Лучезар Агафонович.

– Так он маньяку принадлежал, и его за это того? – сделал я естественный вывод из его слов.

Да я б его сам топором да промеж глаз. Это надо же, какой мерзкий тип. Так использовать чью-то беспомощность.

– Вполне возможно, и так было, уже не помню. Хотя если бы знатных холопок скупать не стал, возможно, и сейчас бы жил, – стал рассуждать мой собеседник.

Не скажу, что прям сразу разонравился от этого, но сомнение в его чести поселилось. Ишь, в полутона решил поиграть!

– Как это?! – не смог я скрыть от него своего удивления.

– Ну, даже князья не ангелы, всякое бывает, но уже к концу девятнадцатого века многовато их стало становиться, не говоря уж про княжат, детей боярских и тем более дворян всяких. Как правило, деньги им позволяли откупиться, но к тому времени стали появляться обедневшие. Это позднее их стали лишать титулов, а тогда такое не практиковали. Тут ещё как раз война родов. Ржевских тогда начисто зачистили… – начал он сначала объяснять, но всё как-то дальше и дальше отходил от темы.

– Кого-кого? – решил я уточнить в образовавшейся паузе.

– Не удивительно. Сейчас о них и не знает никто, а тогда были весьма влиятельными. Однако же повздорили с парой купцов, из самоцветных. Те и по-множили их на ноль. Не своими руками, конечно же. Желающих всегда хватало, но тут их всех объединили, да ещё и на финансы надавили. Пожалуй, самая странная война была, никого и не убили, но влияния лишили начисто, да и денег бы могли, но вот незадача, не успели. В большинстве род растворился среди других, отказавшись от наследия. Но некоторые стояли до конца и решили доказать, что они самые умные. Жизнь показала, как они ошибались, – опять выдал он порцию информации.

– Что же они такого необычного сделали? – мне реально стало интересно.

– Можно было и догадаться. Оставшиеся отказались от прав на собственность в пользу наследников и предали её в доверительное управление. Потом подвели дело к «чёрным» холопам, – поведал он совершенно дикую историю.

– Зачем? – естественно, искренне удивился я такому обороту, что и выплеснулось вопросом.

– Чтобы виру не платить. Вот где шок-то был у их противников, потому и не было жертв. Никто такого не ожидал. Настолько массового наплыва князей в преступники свет не видывал. Видимо, надеялись, что в итоге появятся дети, которые и унаследуют всё. Среди них были и весьма привлекательные девушки, так что план был хорош. Ломоносов же им и обломал всю малину и скупил на корню всех княгинь Ржевских, аж двенадцать, – уточнил Светин дядя.

– Понятно, те, кто не участвовал в плане непосредственно, а, так сказать, струсили, и припомнили ему это, – развил тему уже своими предположениями.

– Вполне возможно, а вот теперь всплыл его медальон. Кстати, он теперь официально твой, при необходимости мы со Светланой подтвердим, ведь из-за той истории его наследники написали официальный отказ от этой вещицы, хотя лет пять пытались отыскать, но чуть новая война не разгорелась, – поведал он новую удивительную вещь.

Оказалось, его можно было и не скрывать, а просто официально зарегистрировать на себя, хотя никто не гарантирует проблем из прошлого.

– Из-за чего? – в этот раз я поинтересовался уже без особых эмоций.

– Надеялись тех девушек живыми найти и всё-таки довести план до конца со стороны Ломоносовых, но из-за того, что владелец деньги банкам не доверял, а вкладывался в камни и драгоценные металлы, не судьба. Да и так доходов по привлеям и от поместий хватило, тем более у наследников голова на плечах была.

– Ха-ха, – пробило меня на нервный смех, а во рту пересохло.

– Ты же говорил, будто денег нет. А сам, оказывается, можно сказать, состояние с собой всегда таскал, – улыбнувшись, проговорил Лучезар Агафонович.

– Возможно, и да, а возможно, и нет. Есть одна маленькая проблема. У меня никак в него забраться не получается, – отбил я его ловкий ход обстоятельствами непреодолимой силы.

– Ваш чай, господа, – мягко проговорила Ярослава, появившись словно ниоткуда.

Тем временем ещё три девушки, дико на неё похожих, стали выставлять на стол разные принадлежности для чаепития и всякие вкусняшки к нему. Ведь так заикой стать можно! Вокруг толпы ходят незаметно! Да блин, вот как так происходит, я же, можно сказать, собаку съел на выявлении тёмных, а тут даже свет не помогает!