не Океан, поэтому очень хорошо, что я всё-таки решился на релокацию в метро...

— Ха-ха, релокация... — прошептал я.

Припоминаю, что мне предлагали релокацию в Москву, когда карьера пошла в гору и пошли частые предложения сняться в сериалах или фильмах. Менеджер говорил, что надо в Москву, там с нашим делом побогаче, тусовки с нужными людьми, которых там гораздо больше, чем в Питере и всё такое...

Релокация — это переезд, но всякие айтишники и прочие продвинутые посчитали, что «переезд» — это недостаточно трендово, слишком не хайпово и звучит не так. Ладно, применительно к бизнесу вопросов нет, хотя «переезд предприятия» тоже, на мой взгляд, нормально звучит, но вот релокация — это какая-то хрень. Фиг с ним, не нравится «переезд» — как тебе «переселение»? Суть та же, переселился из Питера в Москву — где искажение смысла или недостаточность формулировки?

Пока раздумываю над этим важным во время висения на верёвке вопросом, поглядываю вниз. Там было достаточно светло, как и в прошлый раз, над Океаном, но это сверхъестественный свет, исходящий от серых небес. В царстве Аида всегда день, только паршивый, хмурый и с дурными предчувствиями.

Вишу, думаю, а тут прямо к куче земли подбегает некое животное. Вроде отдалённо похоже на антилопу, но точно не она. Животное нюхает почву, после чего поднимает голову и смотрит на меня.

Глаза с горизонтальными зрачками, а это значит, что животное травоядно. Впрочем, хрен бы с ним, с животным.

Что же мне делать?

Спрыгну — могут возникнуть проблемы с возвращением обратно, но и висеть как вишенка тут тоже особого смысла нет.

Забираюсь обратно и оказываюсь в метро.

Тут, вообще-то, полно различных лестниц, а ещё у меня есть настоящие рельсы, которые можно спустить и поставить как неразрушимый или почти неразрушимый мост между двумя мирами. Верёвочку могут обрезать или выдернуть, а вот скреплённую стыковыми болтами рельсу, дополнительно прикрученную к чему-то сверху, просто так не выдрать. Я сторонник надёжных решений, чтобы всегда были пути отхода, чтобы не надо было полагаться, что какая-то тупость точно не произойдёт. Лучше потрачу время сейчас, чем потом буду кучу времени рвать от безысходности волосы на заднице.

Три утомительных часа я скреплял и тягал рельсы, а затем опускал их в провал.

Высота до земли, по моим скромным подсчётам, составляла пятнадцать метров. Убиться насмерть можно, это факт, но если правильно приземляться, то можно обойтись минимумом последствий. Я-то вообще могу смело падать и рассчитывать, максимум, на ушибы.

Рельсы упёрлись в серые камни, я прикрутил их сверху к полотну, чтобы не спёрли возможные ценители из царства Аида, после чего начал спуск. Наконец-то, сука...

По одной из рельс спускаюсь на камни и поднимаю голову, чтобы посмотреть, как выглядит проход на поверхность.

— Хм... — почесал я подбородок, увидев крутую скалу, в отвесе которой было видно провал, ведущий к питерскому метро.

Значит, проходы между поверхностью и царством мёртвых — это не какие-то примитивные фэнтезийные порталы, а органично встраивающиеся в реальность пути.

Нет, не зря протянул рельсы, потому что по такой крутой скале будет очень тяжело подняться. Не невозможно, но сложно.

Антилопоподобное животное смылось, оставив на камнях редкие следы от копыт. Неважно, пока что, куда, но важно, что тут есть некая экосистема, раз травоядные носятся по местности. Если носятся, значит есть кто-то, кто на них охотится. Люди? Цербер? Да кто угодно.

Оглядываюсь по сторонам, смотрю на небеса.

В роли небес тут плотные серые облака, пропускающие тот самый неоготичный свет, облекающий окружение в атмосферу мрака и уныния. Смерть не должна быть лучистой и приятной, поэтому атмосфера выдержана правильно.

Вокруг меня камни, валуны, скалы и песок, вяло текущий между ними.

Тут ветрено, но ветер тёплый, правда, почему-то всё равно неприятный. Паршиво тут жить, сразу чувствуется.

Противников вокруг не видно, поэтому надо осмотреться на местности, а это лучше всего делать с возвышенностей. Такую возвышенность я увидел метрах в пятидесяти — скала с чёрными каменными бивнями, будто её силой вытолкало из недр земли... Вижу, что забраться не составит проблем, поэтому иду к ней.

Только собираюсь ступить на первый удобный валун, как от ближайшей скалы отлипает некий здоровенный ящер, с чёрной чешуёй, белыми глазами и шипастым хвостом. Тварь, явно, хамелеон, потому что её буквально не было, пока она не начала двигаться.

Извлекая палаш, отстранённо обдумываю мысль, что сферы сверхспособностей тоже могут дать кому-то нечто подобное — это большая опасность.

Ящер-хамелеон ловко проходит по камням и оттесняет меня к ровной поверхности. Смотрит на меня внимательно, чувствует, что опасно, что от меня воняет смертью...

— Вот и здравствуй, новый мир... — шепчу я, начав кружить с ящером в импровизированном хороводе двух существ, желающих друг другу скорой смерти.

Примечания:

1 — Баллистит — гомогенное твёрдое топливо, используемое в качестве метательного заряда в артиллерийских орудиях. Точно так же называется первый бездымный порох, изобретённый Альфредом Нобелем, использовавшим в качестве компонентов нитроцеллюлозу и нитроглицерин. Потом вылезли двое — Абель и Дьюар, модернизировавшие состав баллистита в кордит, для чего применили самую нитрированную форму пороха, не растворимую в эфирах и спирте. Начался патентный срач, в котором Нобель проиграл — конец истории об изобретении баллистита и кордита. Современные баллиститы имеют мало общего с первоначальными составами, потому что времени прошло очень много, изобрели кучу синтетических присадок, усиливающих свойства пороха, но название всё равно сохраняется. Запах баллистита и кордита ни с чем не спутать: воняет максимально тухлым мясом, будто что-то сдохло, после чего попало в заболоченную лужу под палящим солнцем и полежало там пару-тройку дней. Это объясняется тем, что при детонации образуются пары аммиака, который пахнет примерно так, но во время взрыва к аммиаку добавляются различные присадки из продуктов горения пороха. Этот запах ни с чем не спутать, уверяю тебя, уважаемый читатель. В патронах к ручному огнестрельному оружию тоже используют порох на нитроцеллюлозе, поэтому запашок при интенсивных стрельбах получается специфический, но концентрация аммиака там гораздо ниже, поэтому запашок не такой интенсивный и даже не сравнить с запахом от артиллерийских метательных зарядов.

Глава седьмая. Сердце врага

/23 апреля 2022 года, царство Аида/

— Н-на! — наношу вертикальный рубящий удар по ящеру.

Невероятно быстро уклонившись от дьявольски острого лезвия, ящер попытался достать меня передней лапой, но я тоже не лыком шит, поэтому резко рву дистанцию, чтобы в следующее мгновение сократить её.

— Н-на!