— А вы знаете, кто настоящий убийца?

Женщина покачала головой.

— Про изверга не в курсе, зато знаю того мальчика. Я с его мамой работаю вместе, мы даже дружим немного. Горе у них в семье: единственный сын связался с женщиной старше себя на двадцать лет, замужней к тому же, которая крутит им… точнее, крутила, как хотела. А парень просто как сумасшедший был, все возле поликлиники ошивался. Врачиха по вызовам, и он следом. Цветы ей таскал, подарочки разные. А теперь посадить его могут ни за что…

— Так, может, он ее из ревности?

— Нет, — покачала головой хозяйка квартиры, — мальчик безобидный, как теленок: все готов был от нее терпеть. Когда за ним пришли, мне мать рассказывала, и сообщили, что наша участковая убита, парень закричал: «Вы врете!» А потом заплакал. Ему даже все равно было, куда и зачем его уводят под конвоем. Несправедливо будет, если ребенка невинного посадят, а настоящий убийца будет жить на свободе и радоваться.

Вера ждала окончания дня, ждала Владимира и боялась: он придет и опять будет говорить о том, что хотелось бы забыть.

Вечером даже в окно от нетерпения выглядывала. А увидев подъехавшую машину, из которой частный детектив вышел с букетом цветов, побежала к дверям, не забыв по пути бросить взгляд в зеркало. Услышала звук остановившегося на этаже лифта и почувствовала, как часто-часто забилось ее сердце. Раздался звонок — но Вера открыла не сразу, как будто бы шла из комнаты.

Владимир с улыбкой протянул ей букет, начал снимать обувь и тут же заговорил о том, что узнал:

— У того парня, которого убили прошлой осенью во время утренней пробежки, был бизнес в сфере ЖКХ. Он владел управляющей компанией, небольшой, но с приличным доходом. Хотя, вероятно, за ним стоял какой-то чиновник из мэрии — один из тех, без кого подобный бизнес невозможен. В полиции посчитали, что причиной убийства явилась предпринимательская деятельность, хотя конкуренты, заинтересованные в его смерти, не были выявлены. Теперь, конечно, вместо этой компании управляет другая, которая выиграла тендер. За ней, вполне возможно, стоит тот же самый чиновник. Только здесь, я думаю, мы ничего интересного не нароем. Что касается личной жизни. Постоянной любовницы не было, мужчина иногда пользовался услугами подчиненных. Девушек, разумеется. Но предпочтения никому из них не отдавал. Да и не так часто это случалось, если верить человеку, сообщившему мне сведения. Четыре партнерши по сексу установлены точно. Ни у одной нет ни мужа, ни ревнивого любовника. Хотя бывают тайные поклонники даже у работниц бухгалтерии и технических участков.

Владимир прошел вслед за Верой на кухню, наблюдал, как она ставит букет в вазу, и продолжал рассказывать:

— Супруга убитого могла быть заинтересована в его смерти. Подчеркиваю — могла. Но я встречался с женщиной и сделал вывод: абсолютно индифферентное создание. Спокойно говорит об убитом муже, не знает о нем самого главного — ни размера зарплаты, ни того, были ли у него любовницы. Мне казалось, что такие детали в первую очередь беспокоят всех жен, но — не эту. Она даже не обиделась, когда я спросил о любовницах, просто пожала равнодушно плечами. И о недавней смерти своей матери сообщила со спокойствием, похожим на равнодушие. В общем, флегматик высшей пробы. Несимпатичная, полноватая, никаких следов косметики на лице. Непонятно даже, почему Максим Ляхов на ней женился.

— Максим Ляхов? — переспросила удивленно Вера. — В прошлом августе я отдыхала в Турции, за мной ухаживал… то есть пытался ухаживать некий Максим Ляхов. Мы вместе в волейбол играли, потом в баре как-то посидели…

Вера начала краснеть, но Владимир не обратил на это никакого внимания.

— Убитый серьезно занимался волейболом, так что это вполне может быть он. А если так, то…

— Ты хочешь сказать, что у незнакомых между собой людей может быть только одно общее — я?

Владимир кивнул. Вера с сомнением покачала головой.

— А женщина в парке? С ее тела сняли золотую змейку и подбросили мне. Кстати, я вообще-то должна была отнести украшение куда следует и объяснить, как оно у меня оказалось. Но я этого не сделала, сама не знаю почему.

— И правильно, что не сделала, — успокоил Владимир. — Мы же не знаем, кто совершает преступления, поэтому вполне возможно, что убийца связан и с органами дознания. Тогда бы он понял, что ты уже о чем-то догадываешься. Например, о том, что убийства совершает один и тот же человек. Давай лучше делать вид, что остаемся в прекрасном неведении…

— Но я и в самом деле не знаю, то есть не была знакома с погибшей врачихой из поликлиники. Я видела ее фотографию и могу поклясться…

— Может, ты вела дело ее родственников? Хотя за такое не убивают. Или на тебя поступали жалобы от…

— Стоп! — вспомнила Вера. — На меня написала донос мать некоего студента. Обратилась не к кому-нибудь, а сразу к министру. Ее сына взяли с наркотиками при попытке реализации в ночном клубе. Как доказательство невиновности своего отпрыска женщина предоставила заявление врача, в котором участковый терапевт из поликлиники утверждает, что выписывала юноше лекарство от переутомления, в состав которого якобы входит природный амфетамин.

— Фамилию врача помнишь?

Вера, вздрогнув, молча кивнула. Она вспомнила фамилию, и ей стало понятно, что убита именно врач, придумавшая версию о природном амфетамине.

— Похоже, у тебя появился ангел-хранитель, — без улыбки произнес Владимир. — Он служит в полиции, причем на непростой должности, если судить по тому, что ему известны подробности из письма к министру.

— А убитый Минусевич с какого бока? — попыталась возразить Вера, уже понимая, что Владимир прав. Ей даже вдруг показалось, что она знает имя убийцы. Но это было просто невозможно!

— С кем у тебя были хорошие отношения по прежнему месту работы? — спросил Владимир.

— Со всеми, — огрызнулась Вера. — Ты хочешь узнать, с кем у меня были близкие отношения? Так, что ли?

— Ты устала, я, пожалуй, пойду.

Частный детектив встал. Она догнала его у двери, когда тот уже собрался открыть задвижку замка.

— Прости меня, прости… Прости за грубость… Мне кажется, я знаю, кто может быть убийцей. Только этого не может быть на сто процентов!

— Я не обиделся, — ответил Владимир и погладил ее по волосам, — просто хочу… то есть хотел сказать…

Вера не дала ему договорить. Обхватила его шею двумя руками и крепко прижалась…

Она подумала о Миклашевском. Но не могла поверить, что все эти убийства совершил полковник. Хотя если разложить все по полочкам, то картинка вроде складывалась.

Получалось следующее. Бережного любовник-начальник убил из ревности, хотя знал, что Вера уже не живет с ним. Может, боялся, что муж вернется домой, и тогда у Веры не будет возможности и желания уделять время ему? С врачом причина понятна — отомстил за любимую женщину. Тогда именно он студенту Лиусскому вколол смертельную дозу наркотика. Парень хоть и баловался таблетками, но на героине не сидел. Только зачем мстить за клевету, если сам же и выставил подчиненную из руководимого им управления? Про Максима Ляхова полковник мог узнать случайно. Ведь видел фотографии, сделанные в Турции, на некоторых волейболист стоял рядом с Верой. На одной даже обнимал за плечи. Зачем только она показала ему те снимки! Тогда Миклашевский промолчал, а потом разыскал Ляхова в городе и подловил его в парке. Нет, этого просто не может быть! И насчет Минусевича. А что, если только Иван Севастьянович сам не был связан с его бизнесом… Но ежели так, при чем здесь она?