А вот никакую Нонну я почему-то не запомнила. Тьфу, конечно же, в реале ее звали Натальей, Натальей Ложкаревой. Все равно у меня не осталось ни о ней, ни о ее дочери-красавице никаких воспоминаний, возможно, потому, что мне не приходилось с ними встречаться. А разговоры зачастую проходили мимо меня. Тетя Лена права, я действительно порой уходила в себя и не видела, что творится вокруг. Так повлияла на меня смерть родителей.

На меня нахлынули воспоминания, и я не могла читать дальше. Взяла саксофон и стала играть. Это был протяжный блюз. Я сочинила его уже давно и посвятила своим родителям. После него я как-то незаметно перешла на классический джаз, а потом и вовсе стала хулиганить. В голову ворвалась одна прочитанная фраза: «Эта экзальтированная нимфоманка первая назвала меня своей подругой»... Я тотчас отложила саксофон, вновь села за компьютер и стала читать дальше. Хотелось найти то, что подтверждало бы этот эпитет, и я нашла.

«...Мы сидели с Нонкой в ресторане, она все время поглядывала на компанию молодых людей, которые там что-то отмечали. Вроде бы провожали кого-то в армию.

– Маша, давай пошлем им бутылку хорошей водки, – предложила Нонна.

– Зачем? – удивилась я.

– Вон тот блондин слева такой хорошенький. Между прочим, он уже несколько раз смотрел в мою сторону. Я хочу его.

– Ты с ума сошла! Он же тебе в сыновья годится.

– Так в этом вся прелесть. Почему мой муженек может развлекаться с шестнадцатилетними шлюхами, а я не могу позволить себя молодого, но уже совершеннолетнего любовника?

Я была сильно смущена и не нашла, что ответить. Нонна подозвала официантку и попросила послать мальчикам бутылку «Абсолюта», включив ее стоимость в наш счет. Парни были уже настолько пьяны, что даже не поняли, откуда на их столе взялось еще спиртное. Нонна ничуть не пожалела о своем подарке, хотя он стоил недешево. Она вообще не считала денег. А еще Нонка шла к своей цели любыми путями. Если уж она решила поближе познакомиться с понравившемся ей блондином, то отговаривать ее было бессмысленно. Сначала она стала делать ему недвусмысленные знаки, а потом пригласила его танцевать. Парень отказался, но она не смутилась и под дикий мужской хохот вытянула его из-за стола, прижала к своей груди и стала вести вальс-бостон. Это было совершенно жуткое зрелище. Нонка стала всеобщим посмешищем, а я вместе с ней. Музыка закончилась, но дама не вернула своего кавалера к друзьям, а усадила за наш стол. Когда моя подружка назвала его «сладеньким» и попросила поцеловать, я не выдержала, бросила на стол несколько банкнот и ушла из ресторана. Вечер был напрочь испорчен».

Я поймала себя на мысли, что на месте тети Лены поступила бы точно так же. Продолжить чтение дальше не получилось, потому что дед заглянул ко мне в комнату и тактично намекнул, что пора бы и поужинать. Мне пришлось оторваться от компьютера и спуститься в столовую. Я была не в том состоянии, чтобы творить чудеса кулинарии. Моим спасением, как обычно, стали замороженные овощи для жарки. Я добавила к ним пару сосисок, и вскоре нехитрый ужин был готов.

– Полетт, что с тобой происходит? – спросил дед, уставившись на то, как я мечу вилкой. – Куда ты торопишься?

– Ты не поверишь, но я с трудом оторвалась от книги. Спешу дочитать ее до конца.

– Это детектив или любовный роман?

– И то и другое. Короче, два в одном. А главное – все из жизни, но под увеличительным стеклом.

– Кто автор? – спросил Ариша, не на шутку заинтригованный моей рекламой.

– Одна начинающая писательница. Пишет под псевдонимом Мария Довгаль.

– Не слышал про такую. И что, интересно пишет?

– Над стилем ей, конечно, надо еще поработать, а сюжет то, что надо.

– Для чего надо?

– Для того, чтобы расставить все точки над «i». Понимаешь, Ариша, там ключ к пониманию того, что происходило с нами последние пятнадцать лет. Я даже на себя стала смотреть совсем по-другому, а уж про окружающих и говорить нечего.

– Полетт, а мне ты дашь прочитать эту книжку?

– Потом, – сказала я, забросила тарелки в посудомоечную машину и поднялась к себе.

«...Я открыла дверь и увидела на пороге Нонну в черном обтягивающем платье с глубоким декольте, украшенным умопомрачительным колье.

– Пустишь вдову? – спросила она и, не дожидаясь моего разрешения, зашла.

Откровенно говоря, после того случая в ресторане я не хотела больше поддерживать с ней отношения. Думала, если она станет навязываться, то выскажу все, что о ней думаю. Но после ее вопроса я не решилась выяснять отношения.

– Нонна, я не поняла, ты это серьезно?

– Что именно? – переспросила гостья, которая не производила впечатления убитой горем женщины.

– Насчет вдовы.

– Да, мой муженек на прошлой неделе приказал долго жить. Ты разве ничего об этом не слышала?

– Нет.

– А мне казалось, весь город только и делает, что гудит об этом. Представляешь, умер верхом на любовнице! – ядовито хмыкнула Нонна. – Сердечко не выдержало перегрузки. Кролик похотливый! А ведь считал себя необузданным жеребцом!

– Нонна, как ты можешь? О мертвых плохо не говорят.

– Ладно, все, давай о нем вообще больше не будем говорить. Лучше скажи, тебе нравится мое колье?

– Да, сразу видно, вещь эксклюзивная. Это чей-то подарок?

– Да, я его сама себе сделала, – призналась Нонна не без гордости.

– Сама? А сколько оно стоит?

– Нисколько! Как я узнала, что эта скотина подохла, да и еще при таких обстоятельствах, моя душа затребовала компенсации морального ущерба. Маша, ты моя лучшая подруга, поэтому тебе я могу рассказать все, как есть. – Нонна уселась в кресло, закинула ногу на ногу, отчего ее узкое платье едва не треснуло по швам. – Я взяла из кармана мужниного пиджака ключи и пошла в ломбард. Мне как раз надо было кое-что обсудить с персоналом. Не на свои же деньги хоронить их директора, правда?

– Вообще-то, он в первую очередь твой муж.

– Сотрудники ломбарда так не думали, поэтому сбросились на гробик и венки. Пока они там суетились, я открыла сейф, взяла это колье и еще несколько побрякушек.

– Нонна, но это же натуральная кража! – испугалась я.

– Брось, – отмахнулась Нонна, – это называется совершенно по-другому.

– Как?

– Растрата, причем чья, это еще надо выяснить. То ли почившего директора, то ли его зама. – Моя гостья загадочно улыбнулась.

– А если в ней обвинят зама? Он же совсем ни при чем, а может сесть. У него, наверное, есть жена, дети...

– Есть, а мне-то что? – ухмыльнулась Нонна. – Посадят так посадят. Сам виноват, не надо было щелкать клювом. Между прочим, я ключ от сейфа в его карман положила, а он даже этого не заметил. Ворона!