– Если продают, надо взять, – сказал босс. – Если не продают, то надо сделать предложение, от которого они не смогут отказаться. Так?

– Не знаю, – ответил агроном. – Вам виднее. – Агроном знал, что у этой семьи, если они продадут поле, возникнут серьезные проблемы из-за кредитов, и он их жалел, но ничего не мог поделать.

Отступление

– Сынок, мне тяжело об этом говорить, но я решила в понедельник бросить поле.

– Как бросить? Продать?

– Да. Хочу всех обрадовать, – подтвердила она, желая выслушать простую логику сына.

– А кредиты?

– Я не знаю и некого спросить.

– А покосить, мама? – с нерешительным тоном спросил Сергей, после длительной паузы, уверенный, что мама сейчас взорвется.

Галина тяжело задышала, медленно встала из-за стола под пристальным взглядом сына, в глазах которого поселился страх, и, сжав кулаки, ударила об стол.

– Как? – Галя закричала. Потом она повторила еще раз, оказавшись с ним лицом к лицу, – как? Я не могу руками с косой. У меня нет комбайна. Я больше не могу ходить и унижаться. Что…, что я должна делать? Скажи мне.

Сережа сидел, не двигаясь, уставив взгляд на краешек стола. Казалось, что он перестал дышать, даже ресницы не вздрагивали, кровь прилила к лицу, и оно порозовело. Его руки, мирно покоившиеся на столе, дернулись и сжались в кулаки, на глаза навернулись слезы ярости и беспомощности. Он, униженный и подавленный, медленно встал и ушел в свою комнату с опущенной головой и повисшими без движения как палки руками.

Мама, увидев душераздирающую картину, уронила голову на грудь, не в силах справиться с охватившим ее отчаянием, села и заплакала…

Сила воли

Сережа уставил взгляд на фото отца, помещенное в рамку золотистого цвета, пытаясь искать ответы на непростые житейские проблемы. Он смотрел на него с фотографии так же, как и когда говорил: «Мужчина должен быть мужчиной всегда, и это не зависит от возраста».

Состояние матери задело Сережу за живое, и он, недолго колеблясь, немедленно решил вмешаться в дело. Взяв в руки телефон отца, который со дня его смерти покоился на подоконнике, подключил к компьютеру и стал изучать контакты. Он выписал на листок бумаги последние непринятые вызовы, среди которых вполне могли быть потенциальные покупатели зерна. Он их систематизировал и повесил на стенку, чтобы подумать и поработать с каждым отдельно, понимая, что прежде надо изучить конъюнктуру на рынке зерна по интернету.

Утром следующего дня Сережа сделал несколько звонков по телефону отца и, наконец, услышал:

– Алло, – тяжелый мужской голос. – Виталий?

– Здравствуйте, – ответил Сережа.

На том конце тягостная пауза, как реакция на незнакомый юный голос.

– Извините, это же номер…

– Я его сын. Меня зовут Сергей.

– А где Виталий?

– Он умер. Три месяца назад, – ответил Сережа сникшим голосом.

Длительное молчание.

– Мне очень жаль, Сережа, – произнес голос, – прими мои соболезнования. Я друг вашего отца. Меня зовут Володя, и ты можешь положиться на меня.

– Дядя Володя, я хотел продать зерно.

– Я так и понял, Сережа. К сожалению, в этом году я занимаюсь другими делами. Но я могу дать тебе телефон человека, который поможет тебе, если скажешь, что звонишь от меня. Хорошо? Запиши номер.

* * *

Соседка Варвара, заинтересованная в исходе дела, набрала номер телефона Богдана с обеспокоенным видом на лице.

– Алло, Богдан, – начала Варвара, – неприятности. Соседка в понедельник продает поле вместе с пшеницей инвестору.

Богдан от шока долго не мог говорить.

– Завтра же надо что-то сделать, – сказал Богдан.

– Завтра воскресенье, милый, – отпарировала Варвара.

– Ничего я договорюсь с нотариусом, Главное – заверить договор. И я вас попрошу узнать, за какую цену она продает поле. Надо срочно вмешаться. Поговорите с ней, Варвара Ивановна, – я не останусь в долгу.

* * *

Спозаранку Сергей готовился вмешаться в дело и помочь маме победить.

– Пока, мама, – произнес Сережа серьезным тоном, покидая свою комнату. Он держал под мышкой деловую папку отца, а в руке – его телефон, что придавало ему силы и уверенность.

– Ты куда? – спросила Галя с удивлением.

– По делам, – ответил Сережа по-взрослому, – до вечера не жди меня, а на ужин приготовишь что-нибудь вкусненькое?

Галя с минуту так и осталась стоять на крыльце с открытым ртом. Он произнес это точь-в-точь, как и Виталий: его походка, его осанка, его манеры. «Моя единственная опора в жизни. Мой маленький, вдруг повзрослевший мальчик». Ее сердце сжалось, и она пожалела, что вчера сорвалась на него: все всегда как хорошее, так и плохое, достается самому близкому.

– Ты не завтракал, сынок, – вдогонку произнесла Галя.

– Я и обедать не буду, мама, – сказал Сережа, не оглядываясь. – Пока.

Галя осталась тоскливо смотреть на калитку, которую закрыл за собой ее сын.

* * *

Иван Павлович, бывший механик, а ныне пенсионер, стоял у себя в огороде между грядками и беспечно поливал томаты, потому что в этом году они пожухли и слабо росли. Блеклая сорочка белого цвета без рукавов не была застегнута и висела на выступающем животе. Услышав голос Сергея, он повернулся, потом, бросив шланг, направился к выходу.

– О, Сережа! – он медленно приблизился к забору, – что-нибудь случилось?

– Нет. Дядя Ваня, нужна ваша помощь.

– Говори!

– Надо поехать на поле.

– Зачем?

Сергей помялся с минуту.

– Хочу зерно продать.

– Ты?

– Да.

– Ну и дела, братец. Надеюсь мама в курсе?

– Нет.

– Ты хоть знаешь цены, они же меняются каждый день.

– Знаю из интернета – там все есть на доске объявлений.

– Как интересно. – Он стал с ног до головы изучать Сергея, вспоминая его отца, который всегда приходил на помощь другим. А сегодня его жена в одиночку борется за урожай, столкнувшись с равнодушием и предательством. Казалось, все ждали исход ее противостояния. – Поехали!

* * *

В кабинете нотариуса стояла гробовая тишина. Варвара и Богдан общались шепотом, а Галина Семеновна отрешенно сидела на стуле возле окна. Юрист равнодушно на компьютере набирал документы купли-продажи земли. Галина сейчас ни о чем не думала, потому что у нее не остались сил за последние несколько дней, чтобы еще о чем-то думать.

Когда Богдан забирал с ее участка последние фермерские приспособления, в уголках ее глаз собрались слезы, но она не дала им свободу покатиться по щекам, смахнув кончиком пальцев.

«Игра проиграна, – думала она. – Хотя бы не надо показывать свою слабость».

* * *

Нотариус встал и протянул бумаги на подпись Галине Семеновне. Она взяла ручку и приложила к документу, чтобы расчеркнуть и попрощаться с полем. Она не решалась –