основу которого легли его мысли, высказанные веком ранее. В отличие от Платона он был лично успешен. Английская философия натурализма-материализма заложила основы американской склонности к разрушению, отказа от идеального мира, культуры, истории и веры.

Британия внесла свой особый вклад в Реформацию и радикальное ограничение влияния Католической церкви на Западе. Независимую Англиканскую церковь возглавил уже не иерарх, а глава государства, что довело протестантскую революцию до логического завершения. В результате не согласные с государственной церковью протестантские секты (нонконформисты) устремились в британскую Америку, что привело впоследствии к захвату нового колониального пространства гонимыми на континенте еретиками. Корона во главе Англиканской церкви послужила сохранению британской монархии.

Британия и её исторический наследник, преемник и продолжатель — США — сформировали полностью альтернативный русскому западноевропейский способ освоения территорий, предполагающий полное искоренение или порабощение живущих там народов, доведя его до совершенства. Рабство стало основой капитализма, а капитализм — модернизированным рабовладельческим обществом. Россия, в отличие от европейцев, ставших американцами и антиевропейцами, не освобождала для своей «крови» и культуры территории, а укрепляла жизненные ресурсы населяющих её народов. Повторить «успех» США в зачистке жизненного пространства, необходимого для создания государственной территории на Западе, в сопоставимом масштабе попыталась лишь гитлеровская Германия. Но она перепутала русских с индейцами. И не случайно Иван Грозный, фактически оформивший Российскую империю, стремился к династическому браку именно с английской короной, а не с какой-нибудь другой. В послеримской и после-византийской европейских цивилизациях по сей день никогда не завоёванными и не покорёнными остались только два сверхгосударства: империя Британии — США и Русская империя. Трудно назвать это исторической случайностью.

Корни русофобии

Фобия — это патологические страх и ненависть, имеющие характер психической проблемы и соответствующие клинические проявления. Русофобия — это комплексное историческое явление, порождённое долговременной геополитической и цивилизационной целевой установкой на ликвидацию Руси и России и регулярными неудачами в достижении этой цели. Это ненависть варваров к древней цивилизации. С западной русофобией бессмысленно бороться, пытаясь изменить, то есть улучшить «имидж» России, «репутацию» нашей страны, поскольку сама русофобская аргументация иррациональна и представляет собой внутреннее оправдание стратегической неудачи, провала многочисленных походов на Восток. Строго говоря, она не нам адресована. Это разговор евроварваров с самими собой.

Пока не будет отменена установка на уничтожение России, русофобия не может исчезнуть, не может быть излечена.

Это не значит, конечно, что не нужно разоблачать «мифы о русских». Но надо понимать, что тот, кто принял западную позицию против России как против врага и конкурента, вместе с тем безоговорочно соглашается с мифом о естественном превосходстве Запада, с фундаментальным западным расизмом — общим знаменателем всех западных национализмов. А расизм не лечится с помощью рассуждений. Он искореняется путём победы и наказания.

Основа русофобии заключена в факте незавоёванности и непокорённости России, который западное сознание не приемлет — «вытесняет», как сказал бы психоаналитик. «Цивилизованный» хозяин не цивилизовал Россию силой (а только так представляют себе это дело настоящие варвары): не насиловал и, следовательно, не учил; не исправлял — то есть не уродовал; не «оплодотворял» косный материал, который в его глазах представляли собой «варвары» (а на деле — подлинно цивилизованные люди), живущие к востоку от Польши и Австро-Венгрии. Из этого факта делается непосредственный вывод об очевидной нецивилизованности непокорённого. Другого варианта приобщения к цивилизации западные европейцы не знают, поскольку сами, будучи варварами, были учены римлянами именно так — из-под палки, через рабство. Русофобия нужна прежде всего для того, чтобы в представлениях поменять цивилизацию и варварство местами.

Достойно сожаления, что спор славянофилов и западников о превосходстве западного или российского путей исторического развития стал каналом трансляции западного мифа и пропаганды — через обоих участников спора. Порочна сама идея превосходства.

Главный тезис любой русофобии состоит в обвинении России в отсутствии свободы и права. Все остальные тезисы о «русском варварстве» зиждятся на этом фундаменте. На деле русское государство стояло на основах совести, то есть более глубокой идеи, нежели право. Совесть — это состояние сообщества, при котором справедливость готовы добровольно поддерживать и сохранять сами его члены. Право же формально исполняет функцию справедливости, когда она уже недоступна сообществу. Право уже требует принуждения. Достаточно просто прочесть «Русскую правду», чтобы оценить её силу справедливого убеждения в сравнении с правовым принуждением.

Западная цивилизация отказывалась от совести дважды, пока та не вернулась в образе социализма. Рим, уходя от принципов совести, создал своё римское право. Второй раз принцип совести был отвергнут Западом на выходе из «тёмных веков» (тысячелетия единой Христовой Церкви), на рубеже XI–XII веков, вместе с отказом от построения «Града Божьего на Земле». Этому цивилизационному слому соответствует рождение русского народа в акте Крещения Руси.

Нет ничего удивительного в том, что Западная Европа стремилась воспроизвести римские порядки. Другой доступной для восприятия культуры у неё просто не было. Идеология замены совести правом владеет умами западной цивилизации до наших дней.

Таким же образом была реализована и идея свободы — в негативном смысле («от», а не «для»). Свобода, равенство и братство как содержательные понятия — в изначальном христианском понимании — так и не были постигнуты Западом. Христианская свобода — «для», а не «от», и уж точно не ради торговли. Христианское братство — в Боге — исключает национализм, расизм, которыми насквозь пропитано западноевропейское мировоззрение с его обязательным делением мира на цивилизацию и варваров (при том, что варвары — как раз они сами). А ведь это размежевание и является для Запада основной идеологией завоевания, покорения и господства. Христианское равенство — перед Богом, оно преодолевает любое материальное неравенство людей.

После падения Византии русская православная монархия осталась единственной в мире носительницей идеи совести как условия действительной социальной гармонии, а также свободы, равенства и братства в их изначальном христианском понимании. Позже эта идея войдёт и в русский коммунистический проект. Это не означало отказа от права. Оно сохранялось. Но в СССР оно не вытесняло иные пути обеспечения справедливости, оставляя совести ее место, как общей идеи устройства государства, как блага. Поэтому, решив проблему исторического выживания, внутренне укрепившись, Россия превратилась в серьёзного не только геополитического, но и цивилизационного конкурента Западу. Конкурента, которого Запад однажды уже уничтожил в лице Восточной Римской империи (Византии). И намерен уничтожить вновь.

Семейный союз народов

До создания единого имперского государства русских, в период монгольской власти, русские в полной мере сохраняли свою цивилизационную принадлежность. Подчинение русских состояло в уплате дани — ясака, а также в получении русскими князьями вассального «мандата на правление» — ярлыка.

Русские не утратили ни